Ознакомительная версия.
Он не знал, куда хотели бы попасть бойцы. Ему же самому захотелось очутиться в самом центре Полосы, там, где скит выглядит пустым и заброшенным, и пройти обратно сквозь Полосу уже не в роли пленника. Но когда яркое солнце вновь сменилось туманом, он не ожидал увидеть рядом Жанну.
— Разве ты не хотела оказаться подальше отсюда?
— Я захотела быть рядом с тобой… Возможно, я не первая, кто испытывает это желание.
Ничего не ответив, Тихон взял ее за руку.
* * *
За границей Полосы зима окончательно вступила в права. По выходе из тумана, с его по-осеннему спящим лесом, их встретил глубокий снежный покров. Толстое одеяло скрывало под собой землю. Но Тихон чувствовал, что и сейчас, когда природа была скована холодом, жизнь не дремлет. Он улавливал едва слышное пульсирование чужих сердец — мелких зверьков, прятавшихся под снегом. Вот где-то совсем близко, под тем холмиком, прячется полевка. А дальше — заяц. Они слышат его. И он их слышит.
А вон там недалеко ходит смерть — лиса затаилась на пригорке. Так ловко, что не разглядеть.
«Держитесь братцы, — сказал он зайцу и полевой мыши. — Мирный всегда проживет сам. А ведь, кто знает, может, и вам в следующей жизни придется стать лисой…»
* * *
Он многому научился в Полосе и, пользуясь своим знанием, без всяких приборов вел Жанну к той дороге, по которой шел когда-то в Иркутск. Вскоре, выйдя из леса, они поднялись на заснеженный бугор дорожного полотна, на котором виднелся след от машины.
— Разведка, — сказала Жанна.
Тихон опустился к следу. Подул, и легкая пороша слетела, обнажая рельеф, оставленный протектором. Прикоснулся ладонью. Придавленный снег начал быстро таять, делясь своей памятью с человеком.
Тихон увидел две бронированные машины, набитые солдатами. Всего два часа назад они проехали здесь, двигаясь вдоль границы с Полосой. Отсюда федералы запустили беспилотник — он барражировал на высоте, фиксируя любой след на расстоянии нескольких километров. Так военные инспектировали не только расставленные видеорегистраторы, но и все пространство вокруг. И в любой момент могли вернуться.
Он рассказал Жанне о том, что увидел.
— Идти надо, — сказала она.
— Мы пока не идем.
— Отчего же?
— Сейчас, наберусь сил. И если у меня все получится, идти придется вдвойне тяжелей.
— Что ты задумал?
— Они не должны увидеть наши следы!
Тихон осторожно прикоснулся к ее руке и отправил эмоциональный посыл: мол, все будет в порядке, только не задавай лишних вопросов.
— Пока не поздно, — сказал он, — я хочу тебя попросить об одной услуге. Если со мной что-нибудь случится…
— Ты с ума сошел!
— Не перебивай!.. Ты должна рассказать той девушке, Амине, про ее отца. Он жив. Он действительно ушел в Полосу и стал первачом. Но не мог вернуться к людям, потому что его умение оказалось нужнее там. Она должна простить его и знать, что он всегда думал о ней. Даже на расстоянии чувствовал ее присутствие, и не допускал зла, помогал, в сложные моменты, давал советы и подсказки. Однажды он стал одним из тех голосов, которые позвали меня в Полосу и помогли мне встретить Амину.
— Не понимаю, почему ты говоришь все это мне, а не ей?..
Тихон не ответил.
Он ощутил слабый сигнал. Машины возвращались. А где-то рядом с ними в воздухе крутится беспилотный самолет. Через каких-то пять минут он покажется здесь.
Пока оставалось время, Тихон собирал энергию. Отовсюду, откуда можно. Из проникающего сквозь атмосферу космического излучения, от естественного поля земли. Заметив, как он сосредоточен, Жанна инстинктивно прижалась к нему, чувствуя, как расходятся внутри ее тела распространяемые им волны тепла. Накопив вокруг себя и Жанны достаточно плотный сгусток, Тихон превратился в ту бабочку, что малыми движениями способна в итоге порождать тайфуны.
Он оценил область начальных условий и поставил конечную цель.
Падал легкий снежок, и едва ощущался слабый ветер. Тихон подталкивал воздух над собой, заставляя снег кружиться все быстрее и быстрее. Вовлекал в этот процесс все больше и больше энергии, пока не поднялась снежная буря.
Это происходило как на киноэкране. Он видел, как сгибаются деревья под напором ветра, видел метущийся снег, но сам не чувствовал его. И Жанна тоже не чувствовала. Ровно до того момента, когда он освободил ее и себя от поставленного заслона.
Сразу же ветер швырнул в лицо ворох острых снежинок. Зажмурившись, Тихон выставил вперед пальцы и нащупал руку Жанны. Та, неожиданно вырвавшись из забытья, в которое он погрузил ее, схватилась за плечо Тихона, не понимая, что происходит. Поднявшийся ветер бил то в спину, то в бок, то подныривал откуда-то снизу или давил сверху на голову и плечи, нагибая к земле. Где-то трещали деревья.
— Ты… Это ты устроил?! Ты опасный человек! — крикнула ему Жанна.
— Спасибо на добром слове! — откликнулся он.
Тихон с трудом поднялся. Выбирая направление, он не отпускал руку Жанны. Преодолевая сопротивление ветра, они двинулись в путь, казавшийся бесконечным. Утопая по пояс в снегу, они долго шли, не останавливаясь, покуда были силы. И долго еще сохранялось возмущение в атмосфере, даже после того, как Тихон отпустил управляемый им процесс в свободное затухание. И ветер заметал их следы…
Еще до того, как воздух очистился, Тихон сквозь снежную пелену увидел заброшенный дом. А за ним еще один. И другой. В них прятались люди, боявшиеся в такую метель высунуть нос на улицу.
Тихон понял, что они у цели.
* * *
Найти Верховцева не составило труда. Тихона будто тянуло в нужном направлении. Вскоре они очутились возле небольшого, вросшего в землю домика, с которым безжалостное время готово было расправиться уже в недалеком будущем. Тихон удивился тому, как бедно живет Верховцев. Один из важнейших специалистов базы вполне мог найти себе жилье поприличней.
Похоже, доктор жил один. Прислушавшись к своим ощущениям, Тихон не обнаружил ни единого следа какого-либо другого человека, который за последние сутки мог бы зайти в этот дом. Понятно, что ни к чему Верховцеву хоромы, если он доживает свой век без семьи.
Тихон прошел во двор. Маленькая патлатая собачка вынырнула навстречу ему из-под крыльца. Но даже не тявкнула. От природы добродушная, она как будто ощутила в их душах что-то близкое, способное понять ее радостные телодвижения и любовь к неприглядному месту, которое однажды стало ее домом.
— Иди сюда, — позвала собачку Жанна, и та стала крутиться возле ее ног, давая понять, что никогда прежде не видела столь приятных ее сердцу гостей. Эта собачка вполне могла бы скрасить доктору жизнь, и странно, что Верховцев не пускал ее в дом.
Ознакомительная версия.
