Ознакомительная версия.
Людочка убита. Не только Костя – вся школа в шоке.
Несколько зареванных девичьих лиц, испуганные преподаватели, десятки порхающих между рядами записочек и нервный вибрирующий шепот на задних партах – в этот день последний урок у первой смены прошел очень скомкано.
Звонок – и все ринулись во двор. Врать и слушать восторженное вранье.
Говорят, ее зарезали. Еще ее изнасиловали.
Не зарезали и не изнасиловали. Ее задушили специальной удавкой.
Нет, говорят, ее задушили леской, а потом собаки ее покусали.
Покусали??? Как покусали???
Зубами покусали! Ее потом собакам кинули!
Да не кинули! Они ее уже мертвую нашли и грызть стали!..
Костя, ошалев от полученной информации, пошел домой. Перепрыгивая через три ступеньки, он взлетел на свой этаж и, не разуваясь, схватил телефон. Трубку взяла мама Осипа. Она сказала, что ее сын отравился и сейчас лежит в больнице, в изоляторе. Что всю ночь ему было плохо, что скорая поставила ему капельницу и увезла в инфекцию.
Костя бегал к городской больнице и лазил на цветущие яблони, заглядывая в окна второго этажа, но Саню так и не увидел.
На обратном пути, за домом, Костя встретил Миху Слона и Зуба. Они, разломав старый аккумулятор, выковыривали пластины свинца, плавили его в консервной банке и отливали кастеты, сделав формы прямо в мокром песке. Они лениво поведали, что к Осиповым приходила милиция. А еще час назад заявился Крива со своими друзьями и тоже спрашивал про Саню. Костя, холодея, узнал, что Крива, расспрашивал и про друзей Осипа. Озираясь, он добрел до своего подъезда, а потом до глубокой ночи осторожно выглядывал во двор.
Утром он взял мамино зеркальце и, взобравшись на гаражи, стал пускать солнечных зайчиков в окна Саниной квартиры. Он увидел, как дрогнула занавеска. Потом он увидел Осипа. Тот приложил невидимую телефонную трубку к уху и несколько раз крутанул пальцем невидимый диск. Костя спрыгнул с гаража и побежал к себе домой. Он влетел в пустую квартиру, захлопнул за собой дверь и тут же зазвонил телефон на тумбочке.
– Алле?.. – насторожено сказал он в трубку.
Звонил Осип. Говорил, что родители ушли на работу, а бабушка на рынок. Звал к себе. Костя побежал – ходить в такой ситуации казалось ему нелепым. Осип открыл после условного стука, быстро захлопнул за ним дверь, защелкнул ее на два засова и цепочку.
Он был в пижаме, и от него пахло лекарствами. Осип испуганно улыбался.
– Ну, ты как? – спросил Костя.
– Нормально, – сказал Осип и вздрогнул: во входную дверь постучали.
Осип и Костя, выпучив глаза, смотрели друг на друга.
«Кто это???» – одними губами спросил Саня.
«А я знаю???» – ответил ему друг.
Стук повторился. На этот раз чуть громче. Осип на цыпочках прокрался к дверному глазку, но так и не решился в него посмотреть.
«Спроси кто!» – беззвучно артикулируя и размахивая руками, попросил Осип.
Костя отрицательно замотал головой: нет!
В дверь постучали третий раз.
Осип молитвенно сложил руки.
Костя скривился, как от зубной боли, и схватился за свои волосы.
– Кто там? – вдруг громко спросил он, взяв какую-то неестественно высокую ноту.
– Сашу можно… Осипова?.. – незнакомый голос из-за двери.
Осип замахал руками и головой.
– А кто его спрашивает? – так же громко и так же неестественно высоко спросил Костя.
– Сергей.
– Какой Сергей?
– Кривицкий.
Осип побледнел. Он даже присел от ужаса. Он смотрел на Костю.
– А его нет… – неуверенно сказал Костя.
– Конечно, нет, – сказал Крива, – Пусть к двери подойдет. Поговорим.
Осип смотрел на Кровника.
– Я тут… – наконец сказал он в замочную скважину.
Костя услышал, как кто-то на лестничной площадке чиркнул спичкой. Через несколько секунд запахло куревом: Крива курил папиросу, там – за дверью.
– Ну? – сказал Крива, – Расскажи мне, что ты мусорам рассказывал… Что ты там видел…
Костя молчал, удивленно глядя на Осипа.
Осип тоже молчал, нахмурившись.
Оба они услышали, как Крива выдохнул дым и снова затянулся своей папиросой.
– Ты меня слышал? – зло сказал Крива. – Или уши прочистить?
Осип захлопал ресницами, переступил с ноги на ногу и засопел.
– Что рассказывать? – спросил он.
– Все рассказывай! Я за Людку порежу ломтями! Я тебе отвечаю – я любого порешу, ты понял меня? Она вчера в кино пошла. Говори, кого с ней видел? С кем она ушла? Говори! Ниче тебе не будет, отвечаю!
– Ладно… – сказал Осип.
Осип соврал отцу, что идет в кино с выдуманным другом Глебом и его выдуманными родителями.
На самом деле он пошел на «Вия» один. Он надеялся продать лишний билет и съесть мороженого в буфете. Это ему удалось. Билет он продал какому-то мужику, который без проблем провел его на этот вечерний сеанс. «Вий» оказался страшнючим кином про летающий гроб с покойницей и вурдалаков, бегающих по стенам. Осип, открыв рот, честно боялся до финальных титров. Пару раз ему было по-настоящему страшно.
– Чуть не усрался! – сказал он.
Позади Сани, на последнем ряду, в самом углу сидела парочка. Парень в темном пальто и девчонка в чем-то светлом. Они шептались и хихикали. Осип обернулся на них пару раз и вдруг понял что девушка – это Людочка Кривицкая.
– Как выглядел этот покойник? – глухо спросил Крива из-за двери, – Как он выглядел, этот ходячий труп? Этот не жилец на этом свете, когда я его встречу, я отвечаю – как он выглядел??!
Осип не рассмотрел его как следует. Он заметил, что этот парень положил ей руку на грудь, а она руку эту не убрала. Осип сказал, что они стали целоваться.
Крива заскрипел зубами за дверью.
– Как не рассмотрел??? – спросил он, – Какого цвета волосы? Лет ему сколько? Видел ты его раньше? Усы есть? Похож он на кого-нибудь?
Осип сказал что волосы у того были темные. Усов и бороды не заметил. Лет ему примерно как Криве. Раньше Саня его никогда не видел. Ни на кого вроде тот мужик похож не был.
– Хотя…
Осип невидяще смотрел в зеркало у вешалки.
– Че? – Спросил Крива в замочную скважину.
– Ну ты подумаешь, что я… – Осип выглядел смущенным. – Это…
– Блядь, говори уже!
– Мне показалось что он очень похож на этого…
Осип взялся за голову.
– Который в этом… как его…
Осип бешеным взглядом уставился на Костю сжимая свою черепушку.
– В «Разводе по-итальянски» снимался!!! – вдруг радостно воскликнул Осип взмахнув руками. – Этот!.. марче… марсе…
– Марчелло Мастроянни? – спросил Крива.
– Да! – так же радостно воскликнул Осип. – Да! Вылитый!
С площадки не доносилось ни звука.
Костя, скривившись, постучал себя пальцем по лбу.
– Я ж кино смотрел… – пробормотал Осип. – А не на него…
Ознакомительная версия.
