Но вот что такое случилось с его ногой?
Кровь. Боль. Лес. Прожектор. Черная тень.
Нет, что-то не то!
Прожектор. Боль. Кровь. Лес. Черная тень.
Воспоминания навалились на него внезапно всей своей истинной тяжестью. Он вспомнил абсолютно все в деталях, начиная с того момента, когда он поспорил на сто рублей с детдомовцем Мишкой Морозовым, что сможет сорвать с кого-нибудь шапку на улице. Вспомнил все, что было потом: как он жил в колонии после позорного, по его мнению, суда, как он делал подкоп днем и ночью, используя каждую удобную секунду. И погоню… и вертолет…
Но как он сюда попал? Этот вопрос оставался без ответа. Может быть, его доставил сюда вертолет.
Куда – «сюда»?
Алексей глубоко вздохнул от бессилия понять, где же он находится. Но где бы он ни находился, за его здоровьем тщательно следили. Очевидно, что он очутился не в санчасти колонии.
В результате напряженной работы мысли аппарат слева стал учащенно пищать. Должен же кто-то прийти сюда наконец, ведь за капельницей следят!
Алексей попытался приподняться на руках в постели. Но руки были слишком непослушными, и при этом начиналась невыносимая боль в ноге.
Открылась дверь. Кто бы мог подумать, что дверь именно в этой стенке, находящейся рядом с ногами Кудрина? Он мог бы даже сказать, что открылась часть стены.
В палату вошла медсестра в белом халате, колпаке и с белоснежной улыбкой на лице. В руке она держала сверток с медикаментами и шприцы.
– Где я? – спросил Алексей и сам удивился своему слабому безжизненному голосу, повисшему в воздухе. – Что со мной? – И снова: – Где я?
Медсестра ничего не отвечала. Она молча пододвинула к Алексею тумбочку, которую он ранее не заметил, хотя она стояла с правой стороны выше головы. Девушка разложила на тумбочке медикаменты, взяла один из пакетиков и распаковала его. Там был еще один пузырь, на который она поменяла старый, уже совсем закончившийся. Жидкость в нем была такого же прозрачного цвета, как и в предыдущем, но явно имела другое предназначение, так как женщина отсоединила трубочку от шеи пациента и взяла его за руку, завязывая жгут выше локтя.
– Сжимайте и разжимайте кулак, Алексей, – вежливо попросила она.
Пока Алексей упражнялся в сжимании-разжимании кулака и наблюдал за тем, как вены на руке становятся отчетливо видны, медсестра поменяла старую трубку на новую с иглой и прикрепила ее к только что установленному пузырю.
– Что это? – поинтересовался Алексей.
– Не волнуйтесь, это лекарство.
– Да я и не волнуюсь. А что же было до этого?
– Питание, – опять последовал лаконичный ответ.
Не очень-то разговорчивая особа.
Медсестра хладнокровно воткнула ему в вену иглу и залепила ее сверху пластырем.
– Лежите спокойно, рукой не дергайте и постарайтесь заснуть, – сказала она ему и вышла из палаты.
К своему удивлению, Алексей захотел спать быстрее, чем мог предположить. Видимо, лекарство имело такое побочное воздействие. И он заснул с мыслью:
ЧЕРТ ПОБЕРИ, ЧТО ЖЕ ЭТО ЗА МЕСТО ТАКОЕ?!
Проснулся Алексей от необычной тряски. Его куда– то транспортировали. Он лежал на каталке накрытый простыней и ехал по коридору головой вперед. Каталку явно кто-то тянул, но в силу своей неподвижности он не мог увидеть, кто. Коридор оказался таким же белым, как и палата, но явно не походил на больничный. В этих необычайно чистых и теплых стенах стояла полная тишина, только тихо поскрипывали колесики его кушетки. Стены коридора были обозначены цифрами через равные промежутки. Ничего особенного в цифрах не было – обычная арифметическая последовательность: с одной стороны – четная, с другой – нечетная. Единственное, Алексей никак не мог понять, для чего же все эти цифры нужны. Видимо, для чего-то необходимы – это факт. За тот короткий срок, что он находился здесь, в больнице (хотя Алексей не был уверен, что это больница), он не заметил ни одной лишней детали – все имело свое назначение. Он заставил себя больше не думать о цифрах, смысл которых он не мог понять, и сосредоточился на происходящем с ним.
Каталку завезли в просторный лифт. Кабина тронулась и поехала вниз. Алексей тут же сделал вывод, что он не на первом этаже.
– Куда мы едем? – спросил он своего провожатого, которого так до сих пор и не увидел.
– А-а-а, вы уже проснулись? – в голосе было больше удивления, чем вопроса.
Алексей узнал этот голос. Это была медсестра – единственный человек, которого он здесь до сих пор видел.
– Не волнуйтесь, мы едем на перевязку, – добавил голос с исключительно доброй интонацией.
Алексей действительно совершенно перестал волноваться. Он почему-то полностью доверился медсестре в вопросе его лечения. И, может быть, сделал правильно.
Перевязка оказалась довольно болезненной, но необходимой процедурой. Ее сделала все та же заботливая особа. Алексею на какое-то мгновенье вообще показалось, что они с ней в этом огромном здании только вдвоем. Естественно, он отдавал себе отчет, что это маловероятно. Но у него было такое чувство, что никого в ближайшие несколько недель, кроме этой молодой женщины, он так и не увидит. В итоге его чувство полностью подтвердилось.
День за днем проходил в обществе капельниц, уколов и медсестры. Никакой информации из нее, как Алексей ни старался, так выудить не удалось. Единственное, что она говорила, были успокаивающие слова и лаконичное разъяснение медицинских действий. Очень скоро Алексею принесли домашнюю пижаму и перевели на нормальное питание. Примерно спустя неделю пациент мог уже садиться. Правда, это ему доставляло болезненные ощущения, но медсестра рекомендовала это делать в виде упражнения. И он делал. Примерно тогда же, во время очередной перевязки, сняли и трубки с ноги – они обеспечивали отток гноя из заживающей раны. Пришлось испытывать довольно противное ощущение, но Алексей терпел. Случился настоящий праздник, когда спустя еще неделю медсестра, а он так и не узнал ее имени, принесла ему костыль. Теперь от нее последовала рекомендация поупражняться в ходьбе. Кудрин был всеми руками за, так как кровать ему уже порядком опостылела. Однако передвигаться он мог только по палате.
– А можно я выйду в коридор? – по прошествии двух дней после того, как ему дали костыль, спросил он у медсестры.
– Можно, – вот так просто ответила она.
Честно говоря, Алексей очень удивился этому ответу, так как за две несколько недель раздумий о том, где же все-таки он находится, пришел к выводу, что явно не в больнице, хотя здесь были все соответствующие условия. Скорее всего, где-то у частных лиц: это место было СЛИШКОМ уютным, СЛИШКОМ хорошо оборудованным, здесь был СЛИШКОМ молчаливый и профессиональный персонал. Место явно неофициальное. Но что он тогда здесь делал? Он мог только предположить, что является пленником, так как в заложниках его вовсе не было смысла держать – у него просто нет знакомых, способных его выкупить. Хозяева этого места могли быть заинтересованы в его физической силе – это хоть какое-то правдоподобное объяснение, однако оно не получало никакого подтверждения. В любом из вариантов, придуманных Алексеем, он был пленником, поэтому его и удивил ответ медсестры. В любом случае, здесь было намного лучше, чем в колонии или детдоме.
