-Доживешь, - махнул рукой Змей, - если врача слушать будешь. И когда это я тебе больно делал?
-Да каждый раз, когда под кожу иглу вгоняешь.
Взглянув на вытянувшееся лицо врача, я не смог удержаться от улыбки и он не мог мне не ответить. Стрелка часов стронулась с места, стало немного легче.
Я лежал на операционном столе в медицинском отсеке. Железо неприятно холодило кожу, хотя в отсеке было невыносимо жарко; я лежал без одежды, а вокруг суетились две медсестры. Девушек вовсе не смущало то, что я совершенно гол, а вот мне было как-то не по себе. Казалось, я никогда не смогу к этому привыкнуть.
Минутное безумие прошло, оставив усталость. Я снова был самим собой: капитаном военно-исследовательского корабля, превосходящего все технологии Земли на несколько порядков.
-Подошвы нашпигованы стеклом, руки разбиты, в крови какая-то дрянь, я не могу понять, что за компонент такой у андеанцев в слюне! И какого черта ты позволил ему укусить себя? - обвинительно спросил врач.
-Змей, - хмуро потребовал я, - накрой меня хотя бы простыней. И учти, что нам любые сведения об инопланетянах жизненно необходимы. Так, что, пожалуйста.
Девушки дружно прыснули, отреагировав на первые мои слова.
-Что-то не так? - под моим ледяным взглядом дурацкие улыбки ушли с их лиц. Как никак я капитан.
Змей распечатал пакет со стерильной простыней, проворчал:
-Еще тратить на тебя материалы...
-Так что дало сканирование? Не зря же я валялся голым полчаса.
-Не зря, - подтвердил Змей, - я зашил тебе порезы на ногах, вытащив из них крошево стекла. Этого мало?
-Мог бы накрыть меня раньше, - немного обиделся я.
-Попросил бы раньше, - равнодушно отозвался Змей. - Думаешь, они мужчин голых не видели? Да они их в институте столько насмотрелись и напрепарировались, что уже не интересно.
-Как в тебе уживается цинизм и жизнерадостность? - спросил я с любопытством, приподнимаясь на локте.
-Я просто умею получать удовольствие от всего, что меня окружает. Даже от профессии, - он взмахнул в воздухе скальпелем.
-Убери это, - предупредил я.
Змей отложил в сторону колюще-режущее, и бесцеремонно ухватив меня за руку, стал разглядывать разбитые костяшки и порез на ладони.
-Я вот чего думаю, - врач отпустил мою руку и отошел в сторону, откупорил какую-то большую банку темного пластика, смочил ее желтоватым содержимым кусок ваты и снова взялся за мою руку, обрабатывая кровавые ссадины. - Может, включить системы восстановления?
В ноздри ударил сильный запах антисептика, руку защипало, и я дернул ею, высвобождаясь из цепких пальцев врача.
-Есть угроза жизни? - спросил я, напоминая врачу корабельные правила.
-Сам что ли не чувствуешь? - возмущенно отозвался Змей.
-Тогда о каких системах восстановления идет речь? Она же сжирает треть энергозапаса корабля, а мы стоим бок о бок с боевым линкором!
-Если мы включим системы, - возразил врач, - завтра твое тело будет в куда лучшем состоянии - механизмы естественного восстановления клеток интенсифицируются...
-У тебя тут слишком жарко, чтобы ночевать, - устало сказал я.
-А еще просил накрыть его, - усмехнулся Змей. - И, можно подумать, у тебя в каюте прохладнее.
-Градусов сорок будет, - зевнув, сообщил я и сел на столе. - Пойду спать, док, не могу больше.
-Это все последствия укуса, - Змей наполнил каким-то веществом шприц с тонкой и длинной иглой.
Подозрительно, я покосился на него и немного отодвинулся в сторону. Медсестры опять прыснули от смеха, я явно их забавлял.
-Я прекрасно слышал все, что говорил андеанец, - подходя ко мне, заявил Змей. - Не хочу найти тебя завтра в кровати, впавшим в кому. Ясно? Тогда откинь голову в сторону.
-Пакость какая, - пробормотал я, когда тонкая игла вошла мне в основание шеи у самой ключицы. - И что за методы?!
-Кто из нас врач? Вы, капитан, или я?
Я вздохнул и сел, потирая место укола.
-Что у вас за привычка обращаться то на "Вы", когда что-то не нравится, то на "Ты"? Можно мне уже, наконец, пойти спать?
Змей ничего не сказал, исподлобья глядя на меня и был в его взгляде легкий упрек, может быть даже обида. Он потянул меня со стола, помогая встать, и я, обернув вокруг пояса простыню, медленно побрел к выходу.
-Шмотки не забудь, - напомнил врач, указывая на оставленную одежду. Помедлив с секунду, сам подхватил комбинезон и подал мне.
-Что, Антон, нормально? - спросил он глухо. - Потянешь?
-Неприятность эту мы переживем, - ответил я ему словами известной песенки. - Но ты прости меня за грубые слова. Завтра все изменится.
-Конечно, Антон, - тяжелая рука дяди легла мне на плечо.
Мы были сегодня неосторожны со словами, - устало подумал я и вышел из медицинского отсека.
Прежде чем уснуть, я положил ладонь на переборку корабля и попросил Ворона самого исправить неработающие системы. Ведь наши механики оказались совершенно бессильны! Тоже мне, механики! Вот тебе и технологии!
Глава 4. Экскурс памяти
Я проснулся в приятной прохладе. Воздух, по ночному холодный, казался немного спертым. Ворон ответил на мою обессиленную просьбу, и сам восстановил системы контроля температур. Откинутая в сторону перед сном простыня, теперь накрывала меня, лежать было хорошо и уютно.
В каюте царил полумрак, судя по табло над системным терминалом, я проспал часов двадцать и чувствовал себя значительно лучше. Как раз то, что было нужно моему организму, чтобы хоть немного восстановиться. Боль в голове стояла мутным, почти незаметным призраком.
В полутьме по черному потолку были рассыпаны десятки сотен маленьких звезд. Система жизнеоснащения корабля. Чтобы не сбивать временные циклы людей, разработчики Ворона предусмотрели механизм смены дня и ночи согласно времени года. На Земле мы оставили за собой середину февраля, потому на корабле темнело сейчас рано, и ночь была длинной. Светильники в коридорах разгорались медленно и неохотно, как и положено зимнему рассвету. Очень удобная система в переделах корабля. По голосовому приказу при необходимости интенсивность света всегда можно усилить, в аварийных ситуациях освещение тут же переключалось на резервное. Те, кто построил корабль много лет назад, предусмотрели почти все. Во всяком случае, очень многое.
Восемь с лишним лет назад, будучи многообещающим, талантливым студентом, я уехал учиться в Англию, и занимался научными трудами под руководством профессора социологии Родеррика Стерта. Он был великолепным руководителем, а я необузданным и вспыльчивым мальчишкой, которому собственные выводы казались гениальными и не беда, что все эти выводы уже давно написаны в книгах, которые я по молодости еще не успел прочитать!