боя Александр распорядился подарить трофейные щиты греков Мемнона союзным грекам – афинянам, коих собрали более трех сотен. Другие были изрублены и к дальнейшему использованию не годны. Самому Мемнону в суматохе удалось ускользнуть.
Конница Македонского еще какое-то время преследовала конницу Митридата, методично ее уничтожая. Александр и войско праздновали первую победу. Армия его воодушевилась: при почти равной численности, занимая невыгодное для атаки положение, они разбили и рассеяли войско Дария. Для воинов успешное начинание очень важно, стало быть, их вождь успешен и боги ему благоволят. А по империи Ахеменидов сразу пронеслась весть о поражении армии Митридата. Психологически такое известие угнетает армию противника, ввергает в уныние. И Дарий всполошился. Одна из его лучших армий разбита и рассеяна, да еще каким-то малоизвестным доселе правителем Александром.
Фила греков армии Александра принялась праздновать. Стракис подошел к Алексею.
– Я был рядом с тобой в бою. Ты держался хорошо, действовал смело. Чувствуется опыт.
– Ты полагаешь, что я тебя обманывал?
– Нет, но лучшая проверка воина – бой. Давай отметим победу, мы захватили обозы армии Дария, и у нас будет чем поживиться.
И впрямь, в повозках нашлись сушеное мясо, сушеные фрукты, даже подчерствевшие лепешки, вино в кувшинах. Судя по вкусу – греческое.
Вино, по греческому обычаю, вполовину разбавили водой. Вокруг Фотиса сразу образовался круг из воинов его дюжины. Только дюжины уже не было, всего восемь человек. Вина налили в шлем, пустили по кругу. Каждый отпивал сколько хотел, заедали сушеными абрикосами и дынями. Аппетит приходит во время еды, принялись за сушеное мясо. Сил во время боя ушло много, и все проголодались. Поев сами, разрешили поесть рабам, которые следовали за войском. После трапезы рабы стали собирать трофейное оружие и защиту: щиты, поножи и наручи, шлемы. Воины же принялись чистить и точить оружие. Не приведи клинок в порядок сразу, потом долго и нудно оттирать надо, да и ржаветь начнет. И не столько для начальства делали, как для себя. Для воина меч – такой же инструмент, как для музыканта лютня или для плотника топор.
Отойдя на место повыше, подальше от трупов, улеглись спать. Для Алексея чужое небо непривычно. К тому же жарко и душно. Странно, в бою духоты не замечал, хотя в полном боевом облачении был. Видимо, на адреналине. Сколько бы у тебя ни было опыта, схваток за плечами, все равно перед боем волнуешься. Может встретиться противник сильнее, удачливее тебя. И благо, если смерть будет мгновенной. А при ранении в живот будешь долго мучиться, если не добьют из милосердия свои же. При таких ранениях, проникающих в живот или грудь, выживали очень редко. Суровая жизнь, суровые законы, суровые обычаи.
Алексей полагал, что после битвы Александр даст своей армии день отдыха. Так традиционно было во всех армиях мира. Но Македонский был из другого теста. Он жаждал добить армию персов. Для этого были и личные причины: в бою Митридат собственноручно легко ранил Александра, также был убит под полководцем его конь, к радости Македонского – не любимый Буцефал. От гибели Александра спас начальник личной охраны Клит Черный. Золоченый шлем полководца, помятый в битве, срочно ремонтировал оружейник.
Маршем двинулись сначала македонские фалангиты, за ними – греческая конница, ила за илой, изрядно поредевшие в бою. Затем отдали команду выступать греческим гоплитам. Алексей зашагал рядом со Стракисом. Колонна воинов вытянулась, насколько видел глаз. За пехотой ехали македонские тяжеловооруженные всадники гетайры. Они практически не понесли потерь в бою. Хорошая защита и выучка сыграли свою роль.
Дорога сначала на подъем шла, а как плато пошло, повернула на юг, тянулась вдоль морского побережья. Начали встречаться маленькие городки, населенные преимущественно греками. Но в каждом стоял персидский гарнизон. Греки с радостью распахивали городские ворота, а немногочисленные гарнизоны даже не думали воевать. Разве можно совладать с огромной армией, разбившей войско Митридата? Складывали оружие и сдавались в плен. Жители угощали воинов лепешками, фруктами. Александр оставлял в таких городах по нескольку воинов. Больше для порядка – обозначить свое присутствие, а еще малый гарнизон мог послать гонца в случае опасности. Сопротивлялись лишь два города – Милет и Галикарнас, где персидские гарнизоны были многочисленные, а стены городские – крепче. Кто лучшие инженеры? Греки! С собой Александр осадных машин – катапульт и баллист – не брал, они громоздки и тяжелы, каждый такой механизм требовал для перевозки целый обоз. Но инженеры, прозываемые учеными мужами, построили несколько баллист. Начали обстрел городских стен камнями. Баллисты швыряли камни весом по сорок-семьдесят килограммов за двести метров (дальность полета стрелы из хорошего лука). В камнях в гористой местности недостатка не было, их доставляли пленные под присмотром воинов. Баллисты били в одно место. Каждый камень выбивал из кладки стены небольшое углубление. Но камней летело много, дефект расширялся и углублялся, от него по стене ползли трещины.
Фаланга Алексея располагалась недалеко от работающих баллист. Поскольку заняться было нечем, он ходил к механизмам, смотрел на их работу. Зрелище завораживающее, можно смотреть долго. Вроде устроено просто – несколько бревен, канаты и петля для камня, – а разрушительный эффект сильный. И прожили эти конструкции практически в неизменном виде пятнадцать веков, в Риме, Византии, Европе, до появления артиллерии. Греки воистину были великими учеными и механиками. Кроме баллист и катапульт придумали «греческий огонь», фактически огнеметы. Философы, ученые, мыслители и поэты, инженеры, олимпийские игры – маленькая нация оставила миру великое наследство.
Один из механиков, обслуживающих катапульту, заметил любопытствующего гоплита.
– Подойди, земляк.
Алексей подошел. Одет он был как гоплит, загорел под южным солнцем, по-гречески изъяснялся свободно. И греки принимали его за своего.
– Интересно?
– Да, хитрая машина.
– Сам попробовать хочешь?
– Хочу.
Под приглядом механика Алексей вместе с другими воинами, обслуживающими баллисту, крутил тяжелый ворот, поднимал груз – противовес. Потом вдвоем они еле подняли камень, уложили в широкую и мощную кожаную петлю, сшитую из нескольких слоев свиной кожи.
– А теперь бей по рычагу, – кивнул механик.
Бить надо было сильно. Алексей ударил кулаком, станина содрогнулась, камень в петле прошел буквально рядом и улетел к городской стене. Бум! Глухой удар – и облако пыли из каменной крошки обозначили место попадания.
– Вот так мы работаем. Никого мечами не колем, и труд наш тяжел. Но без механизмов воинам город не взять, – грек улыбался во все тридцать два зуба.
Да, пускать камни из баллист и катапульт – занятие для физически крепких мужчин. Не зря механики пользовались в войсках всех армий уважением и повышенным жалованием.
Осада города длилась почти два месяца.
