— То есть ты хочешь сказать, что вот эта штука, — я показал пальцем на красный камень в руках младшенькой, — использует твой мозг для проигрывания записей?
Василиса неуверенно кивнула. Похоже, ей самой такая мысль не особо нравилась, но другого объяснения не было.
— Получается, раз мама не учила тебя работать с кристаллами, носитель использует твою нервную систему… самостоятельно? — Не уверен, у кого я это спросил — у дочери, или сам у себя. Лисса, услышав такую «замечательную» новость, аккуратно положила красный камень на стол — и быстро-быстро отошла к дальней стене. Молодец — напугал единственного доступного оператора… С другой стороны — скрывать свои выводы от дочери я никогда и ни за что не стал бы. Это не просто подло, это… мерзко!
— Нет, неправильно. — Егор, тоже задумавшийся над моими словами, поднял на нас глаза. — Мама учила нас… чувствовать друг друга. С норм… с обычными людьми так никогда не получалось, но между собой… Можно даже передать какую-нибудь простую мысль: слово или образ… Нужен только прямой контакт и очень-очень сосредоточиться на том, что хочешь… а у мамы даже по два-три получалось! Образа…
Сын, вспомнив про Нату, приуныл, да и то, что он собирался рассказать дальше, его, похоже, не слишком радовало. Я нашел глазами Васю, но та, наоборот, теперь хмуро смотрела только в пол.
— Мы… мы пытались позвать маму… — Совсем уже тихо закончил Гор. — Вместе. Одновременно — так должно было получится сильнее. На пределе сил — даже за пределами… и когда начали — сразу почувствовали в комоде отклик. Как блик, отраженный от зеркала… У Васьки всегда «передавать» получалось лучше — вот она и схватилась за камень. Мы думали — может… это что-то вроде сотового, только под наши способности. Сестра позвала… и мама появилась… только это была та запись…
Я подшагнул к сыну и крепко прижал к себе. Для этого мне даже не так уж сильно пришлось наклониться — вымахал уже, явно больше меня ростом будет, как вырастет… Я постарался не подать виду, что заметил тихий всхлип — «маленький мужчина» терпеть не мог плакать. Как, кстати, и Василиса — вот уж удивительно, но и младшенькая старалась никогда не показывать слез. Честно? Я и сам был… не слишком спокоен: потеря Наты для нашей дружной семьи была сродни катастрофе. Не знаю, как бы мы смогли это перенести, если бы не ее заранее подготовленное послание… Я обнимал детей, которые наконец-то смогли выпустить все свое горе и страхи в облегчающих душу слезах, и сам чувствовал, как меня отпускает. Наверное, несмотря на «не-голограмму» и однозначное послание, я никак не мог поверить в то, что мы по-настоящему найдем возможность переместиться куда-то. Даже «летающая тарелка» не убедила — подспудная уверенность, что «чудес не бывает», не давала мне до конца принять происходившее. И только сейчас, после рассказа детей, после очередной записи я, наконец, проникся. Да, моя жена — из другого мира. Да, туда можно попасть. И да, мы, черт возьми, так и сделаем, и перевернем там все, если потребуется, чтобы найти Нату!
— Ну-ка, спиногрызищи, всем немедленно приободриться — мы летим в гости к родственникам мамы. — Максимально уверенным тоном произнес я. Дети, на лицах которых сквозь легкую припухлость носов и век проступило нешуточное удивление, подняли на меня глаза. — Слышали же — отец и дядя у нашей Наты какие-то армейские шишки. Нужно будет показать им, что мы тоже, на нашей «отсталой» Земле не лыком шиты, и что мама вас прекрасно обучила. Готовы?
— Еще как! — Егорка взмахнул руками, и во все стороны ударила слабенькая воздушная волна. Судя по немедленно округлившимся глазам отпрысков, такого у них еще не получалось.
— Так держать! — Я всеми силами постарался добиться, чтобы улыбка на моем лице вышла не кривой. — А теперь — собирать вещи и на борт. Наша капсула отходит в иную вселенную сегодня же.
Я понял, почему «тарелку» Ната называла «капсулой» — круглая штука с кристаллом в качестве двигателя кораблем могла быть названа в той же мере, что и лифт — поездом. Никаких функций полета (что в целом логично, раз даже ремней безопасности нет), никаких возможностей к управлению — грубо говоря, капсула содержала только псионический аналог кнопки «нажми для старта» — и все. Это мы выяснили уже внутри — пока дети «медитировали» на камень-двигатель: из-за его размеров к нему можно было даже не прикасаться. Они осторожно пытались найти другие «ярлыки» для управления, может быть — записи… хотя бы инструкцию по эксплуатации… и ничего. Реально — капсула. Жми — и понеслась. Что ж, осталось только «нажать»…
— Дети, никто не хочет выйти… напоследок? — Намекнул я, чувствуя себя как этакий папаша-всегда-на-работе, не заметивший как чада выросли. Судя по тому, как дружно фыркнули дети — им пришло в голову то же сравнение. — Между прочим, я серьезно. Мы не знаем, сколько продлиться полет… и я уверен, что люк в моторный отсек — не крышка унитаза.
Брат и сестра посмотрели друг на друга, на меня — на их лицах я прочел что-то вроде опаски пополам с уважением: типа, вот батя задвинул — они бы до такого… гхм.
— Ну как?
— Н-не… — Егор выглядел чуть неуверенно, и я даже понимал почему: я бы тоже, выходя один, думал нечто вроде «а вдруг она случайно стартует без меня — сама?» Ощущение сродни тому, что испытываешь, когда корабль вот-вот отойдет от причала, и земля, такая вроде близкая, окончательно останется вне досягаемости, навалилось сейчас на нас многократно умноженным: «билет в один конец» был только один на троих. Да и… да чего тянуть? Все вещи внутри, мы — тоже…
— Тогда, Лисса — давай. Стартуем.
— Что, прямо так? — Внезапно растерялась девочка. — Просто… просто так?
— Пристегнуться некуда, и не за что… и даже «присаживаться на дорожку» смысла нет — уже сидим. — Я оглядел детей и подмигнул сыну. — Могу сказать «поехали», хочешь?
— Хочу! — Разумеется, старшенький хотел. — А можно я скажу?
— Нет, пусть папа. — Внезапно-серьезно попросила дочь. — И… может рукой… махнуть?
— Ха! — Егор улыбнулся. — Молчу-молчу.
— Приготовились… — Я поднял руку, заодно пытаясь понять, почему у меня легкое чувство чего-то не сделанного… не дома же я утюг забыл? А-а, к черту! — Поехали!
Василиса зажмурилась и свет-без-лампочек в капсуле чуть изменил оттенок.
«Не закрыли стену в ангаре!» — Понял я… и тут сидение под мной натуральным образом провалилось.
Ездили в скоростном лифте? Тогда вам наверняка знакомо это ощущение — легкости, и одновременно как поднимающийся вверх желудок. В общем, разумеется, провалилось вовсе не сидение — сама капсула начала свободно падать вниз. По счастью — не высоко. Кто бы не был разработчиком машины… гм, «машины» перемещения между вселенными — тарелкообразную форму он выбрал не зря… и одновременно зря. С одной стороны — плоскости корпуса сыграли роль крыла-парашюта… а с другой стороны — круглая хреновина без стабилизаторов начала заваливаться на один бок! По счастью, я, наоборот, оказался с той стороны, что задралась вверх, и потому остался на месте, а вот дети буквально воспарили к центру капсулы… вместе с вещами. Детей я успел притянуть к себе в самый последний момент — да и они помогли, рефлекторно вцепляясь в подставленные руки… и тут посудина наша достигла, так сказать, пола.