Заложив головы в выбранном месте, отряд прошел чуть дальше по Мясницкой. Через пару часов они с удовлетворением увидели согбенную фигуру с посохом. Шам, как и ожидалось, пошел по пути, по которому его направили люди.
За шамом шли уже второй день. Опытный следопыт Ждан видел на земле только одному ему понятные знаки, позволявшие не потерять преследуемого. Шам был совсем близко, и его чутья могло хватить, чтобы обнаружить отряд. Все «Говорящие с мечами» умели скрывать мысли, но только Ждан мог почувствовать, что кто-то рядом пытается прочесть их. А любая неосторожность может привести к тому, что шам учует людей.
Люди загоняли шама, осторожно, шаг за шагом оттесняя к Куполу. Но когда, наконец, постукивая своим посохом, шам приблизился к границе защитного поля и после часового камлания проделал проход, людям скрываться не понадобилось. Дико озираясь, не понимая, что происходит, шам наблюдал, как пять здоровых мужиков с оружием пробежали мимо него сквозь Купол, используя с таким трудом обретенный проход. Он захлопнулся за последним человеком, оставив незадачливого шама за барьером. Ругаясь, понимая, что сил на новый проход не хватит, шам достал из своего заплечного мешка пучок травы, набил им трубку и сел на землю. Тщательно раскурив трубку, он через мгновение улетел своими мыслями далеко от коварных людей и проклятой земли. Третий глаз покрылся поволокой, и шаму открылась истина. Он понял, что люди использовали его только лишь для того, чтобы воспользоваться проходом в Куполе, который он открыл для себя. Мироздание сказало шаму, что люди действовали не по злому умыслу, а ради справедливости. Шам успокоился и задремал.
До поселка, судя по карте, нарисованной Мареной, было больше суток хода. Разведка Тайного Дьяка достаточно точно описала место, где он находится. Люди из отряда Остронега нечасто бывали за Куполом. Поэтому они решили сделать долгий привал и хоть один день отдохнуть в лесу, спокойном по сравнению с кишащими нечистью московскими зарослями. Остронег приказал разбить лагерь и отправил главного следопыта на охоту. Ждан быстро выследил косулю и, поставив сплетенную из веревки ловушку, загнал ее в путы. По этому поводу на привале впервые за долгое время устроили пир. Хотя свежее мясо в Кремле не было большой роскошью, в маленьком удовольствии себе отказать было нельзя. И еще в лесу были слышны птицы. Не мертвая тишина московских городских джунглей, а обычное беззаботное пение пичуг.
– Эх, бросить все и уехать за Купол жить, – мечтательно сказал Редедя, наколов на нож большой кусок сочного мяса. – Ведь жизнь у нас одна.
– Конечно, жизнь одна, – согласился Остронег. – Но ты ведь сам понимаешь…
– Понимаю. За нами Москва, оставим ее, гадость эта, мутанты и био, по всему миру за Купол рванут, – согласился Редедя. – Но помечтать-то не грех.
– Не грех. Грех дело свое предать. Но не виню тебя. У самого такие же мысли. Вот только одно знаю. Посидишь тут – через неделю от тоски завоешь. Ты же воин, и твое дело – твой меч.
– Это точно.
– Так, Одинец, доставай флягу, все равно дальше утром пойдем! – Остронег понял, что настроение товарищей надо поднимать.
Фляга со спиртом оказалась как раз кстати. Отдав Перуну первую каплю, друзья чокнулись и выпили за волю и за свое оружие.
Хоть мир за Куполом и казался безопасным, на ночь поставили дозор. Утром, как только забрезжил рассвет, вперед пошли разведчики, Ждан с Остронегом. Не было смысла идти к поселку плотной группой, не выяснив ситуацию. Посему два лучших следопыта отправились чуть впереди всех, в пределах визуального контакта. Они двигались по лесу аккуратно и стремительно, как тонкая иголка сквозь кучу соломы, не задевая ни стебелька. Непроходимая чаща с редкими звериными тропами, которыми сотни лет не ходил человек, пропускала разведчиков нехотя, заставляя преодолевать буреломы и влажные низины, пахнущие болотным газом. Прелая хвоя заглушала поступь, словно лес хотел, чтобы шаги человека, давно бросившего и подмосковный лес, и подмосковные луга, и подмосковные реки, никогда не прозвучали здесь вновь. Наконец деревья расступились, вечная лесная тень стала расцвечиваться живыми солнечными зайчиками, пробивавшимися сквозь сосновые кроны, и впереди замаячил просвет.
Запах еды выдал колонию задолго до того, как ее увидели. Осторожно, так чтобы не шелохнулась ни одна веточка и ни один листик на дереве, Ждан и Остронег заняли позицию на опушке, в сотне метров от поселка.
От деревни остались только сгоревшие срубы, а на месте, где раньше была рыночная площадь, стояли походные шатры. Посередине на костре в большом чане кипело варево. Чуть в стороне мирно дремал страж, опершись на свое копье. Чувствовали себя шайны в полной безопасности. А вокруг площади стояли высокие колья. На них с непонятной жестокостью были нанизаны тела поселенцев, уже начавшие разлагаться под летним солнцем.
– Это или разведка, или просто банда шайновская, – сделал вывод Остронег. – Нет штандарта, – значит, из разных кланов набрали.
– Крысособак, небось, варят, – прошептал Ждан.
– По запаху понял? – Остронег залег в густой траве рядом со Жданом.
– Да они всегда их варят. Чего тут угадывать? По шкурам видно, – Ждан ткнул пальцем чуть левее костра. Там и вправду лежали кучей свежие, еще окровавленные шкуры. Ждан плюнул от отвращения. – Запахов тут хватает и так.
В итоге удалось выяснить, что весь гарнизон шайнов – всего человек двадцать. Двое готовили еду, один стоял на страже, остальные сидели по шатрам.
Тихо, словно их здесь никогда и не было, Ждан с Остронегом уши с опушки туда, где их поджидал основной отряд.
– Сразу не нападаем, ждем, пока они свое хлебово доварят и слопают. Шайн после еды вял, как муха осенью, – изложил план Остронег. – Согласны?
– Значит, мы есть не будем, – с грустью произнес Редедя.
– Чай заварим, зверобой полезен, а добавим забой-травы – так и силы восстановит. А поедим потом, – строго сказал Остронег. – Не время сейчас кашеварить.
Развели еле видимый костерок, в котелке заварили пучок травы. Ароматная забой-трава, за которую отвечал ведавший в травах Оселя, самый старший в группе, не только заглушила голод, но и придала сил перед переходом и неминуемой схваткой. На опушку к лагерю шайнов вышли как раз вовремя. С площади доносился гвалт.
– О, точно жратву делят. Выступаем? – Ждан вопросительно глянул на старшего.
– В дальнем шатре – их главарь, шибко ткань на покрове дорогая. Не жалеть никого, вожака ловить, если у меня не получится. Учтите, там не просто сборище кланов, там ассасины в основном. Видите, сколько народу на кол посадили? – Остронег легко встал с земли и размотал дерюгу со своего меча.
