– Вы видите группу светил, названных астрономами около тридцати лет назад созвездием Талестра. Приблизительно тогда же четвёртую планету гамма Талестры признали пригодной и экономически выгодной для колонизации. Там встречаются трансурановые и редкоземельные элементы в рудах умеренного обогащения. Такие ресурсы – большая редкость на планетах, вращающихся около холодных звёзд красного спектра. К тому же биосфера Файори обладает мягким климатом, пригодной для дыхания людей атмосферой и минимумом болезнетворных микроорганизмов. Температура в среднем меньшая, чем на Земле, но в обжитых регионах она редко опускается ниже 10 градусов Цельсия в течение почти всего файорского года, продолжительность которого составляет 520 суток; сутки там длиннее, чем стандартные, поэтому вам придётся ввести в ваши хронометры поправочный коэффициент 1,45. Акклиматизация человека к местному времени проходит там довольно быстро, примерно в течение недели.
– Как видите, содержание окисей меди в почве придаёт поверхности планеты синевато-серый оттенок, – прокомментировал Кавамура смену изображения на сенсограмме. Пробежавшись по дуге вокруг звезды гамма Талестры, виртуальная камера зависла над изображением глобуса Файори приблизительно на высоте 100 километров. Бледно-серые облака плотной ячеистой кисеёй окутывали поверхность планеты, хотя можно было заметить очертания материков, окруженных широкими полосами фьордов. Континентов было семь, и все они были сплошь испещрены горными кряжами и ущельями. Изумрудные океаны омывали серо-синие массивы суши, занимая чуть меньше половины поверхности Файори.
– Несмотря на почтенный возраст планеты, исключительная прочность и твёрдость пород, из которых состоит кора Файори, оставила практически нетронутыми эрозией первозданные ландшафты некогда тектонически-активной планеты. Сила тяжести там больше земной, а кислорода в атмосфере чуть меньше. Несмотря на это, любой тренированный человек, а тем более феррианин, – ведущий пси-управление сенсовизором японец открыл глаза и взглянул на Джемара, после этого снова принял старую позу, обманчиво расслабленно откинувшись в кресле, – быстро приспособится к этим незначительным трудностям. В среднем вы себя будете чувствовать там так, как в горах на высоте двух тысяч метров над уровнем моря, к тому же нормальная плотность воздуха, даже чуть большая, чем на Земле, поможет вам привыкнуть к местным условиям. Из семи материков заселены только два: Малый Клондайк и Небесный Эльдорадо, – на глобусе границы заселенных участков высветились светло-оранжевой каймой, а спустя миг очерченные участки покрылись точками от светло-коричневого до белого, – популяция составляет двадцать пять миллионов, в основном, горцы. Около пятидесяти населенных пунктов, самый крупный с населением в 4 миллиона человек – Файорбург, официальная столица планеты. Федеративные лайнеры посещают планету часто, торговый обмен там довольно интенсивен, к коренным землянам относятся терпимо. Это средняя по возрасту колония обещает стать одной из самых перспективных в последующие сто-двести лет.
На сенсограмме появились приземистые, максимум в пять-шесть этажей корпуса расположенных в шахматном порядке кварталов населенных пунктов. Невысокая мясистая растительность серых расцветок буйно покрывала предгорья, редкие плоскогорья и ущелья. Острые скалы и величественные хребты доминировали в ландшафте, что соответствовало первым впечатлениям от сенсограммы из космоса. Жизнь текла довольно вяло, транспорт на улицах был немногочисленным, правда, автоматические бульдозеры повсеместно, пласт за пластом, снимали слои руды в разрабатываемых каньонах, и отвалы громоздились на многие километры. Японец продемонстрировал неспешно возводящиеся комплексы новых жилых районов, пояснив, что, учитывая миграцию с Земли на эту, богатую и оборудованную всем современным планету, население нарастает в год в среднем на четыреста-пятьсот тысяч, благо пригодного к заселению места на семи материках Файори больше, чем по всей Земле раза в полтора. Пропитания не является проблемой уже на протяжении двадцати лет, с того момента, когда люди научились искусственно синтезировать живую клетку.
– Мир Файори пока не очень широко известен. Можно назвать полсотни других планет Федерации, которые индустриально более сильны. Как известно, Земля там не в первых рядах, поскольку её население за десятилетия колонизации сократилось до трёх миллиардов и продолжает сокращаться, а промышленность тут модернизировать дороже, нежели отстроить заново на тех же планетах Альдебарана, в поясе Рианнона. Но Файори ждёт интересное будущее, если только, – японец открыл глаза и наклонился вперёд над столом, – те данные, которые мы оттуда получили, не оправдают наших опасений. Едва заметно вздрогнув, Кавамура-сан усилием воли очистил модуль сенсограммы от проплывающих пейзажей Файори. Там появилось изображение орбитального пространства где-то над одним из заселенных материков. Это была самая обыкновенная сенсография, снятая, судя по безвкусности, автоматическим челноком или спутником. Только в центре снимка ярким салатовым светом сияла замкнутая дуга, на которой выделялись три шарообразных утолщения, расположенные на равном расстоянии друг от друга. Дуга была почти симметричной эллиптической формы.
– Вот что засекла станция орбитального погодного слежения перед тем как исчезла, не оставив после себя ничего.
Аудитория молчала, восемь пришедших оперативников во все глаза смотрели на сенсографию.
– Что-то такое вспоминается, – прошептал Керован.
– Да, кажется, колониальные компьютеры краберов, помните? – обратил внимание коллег Дитер. – В 2040-ом мы таких эллипсов натаскали штук десять из подводных поселений пришельцев.
– Ничего общего, – отрезал Джемар.
Дитер в надежде перевёл взгляд на Алекса.
– Я тоже так считаю, – Алекс Дарк покачал головой, – те штуки не светились, были сдвоенными и без утолщений. Нет, ребята, это что-то совсем новое.
– Прошу внимания, – с еле заметным оттенком недовольства одернул начавшую зарождаться дискуссию Кавамура, – я ещё не закончил. Так вот, мы получили ещё два таких же снимка, – точно такие же эллипсы над другими участками поверхности планеты появились на ещё двух сменивших друг друга сенсограммах. Светящиеся дуги были разного размера, а на одном даже эллипс был слегка смазан, что косвенно говорило о том, что он двигался, тогда как всё остальное на снимке было четким и резким.
– Оба других спутника так же пропали, не оставив после себя ничего, кроме межзвёздного водорода обычной концентрации. Плотность пыли и уровень радиационного поля, а также другие параметры не изменились по сравнению со стандартными для пространства вблизи Файори на протяжении всех точек орбит спутников. Тщательный анализ ситуации за время, в течение которого произошли эти исчезновения, показал всего несколько необычных, но не противоестественных фактов. Ряд других наблюдающих станций на орбите зафиксировал слабые изменения преломления фотонов в атмосфере планеты. Но сразу спешу сообщить, что такие изменения над Файори происходят редко, но регулярно, вследствие взаимодействия более плотной, чем у большинства планет, ионосферой с выбросами из фотосферы гаммы Талестры. Весь шквал ионизированных частиц на себя принимают первые три планеты, до Файори почти ничего не долетает. Пока ещё астрономы не скоррелировали графики активности фотосферы звезды и возмущения ионосферы, известно только об их взаимосвязанности. Нам также не удалось четко проследить места возмущений, так как турбулентность потоков звёздного ветра приводит к возникновению новых преломляющих точек над любой частью планеты, будь то та сторона, которая обращена к звезде, или другая.
