Сразу же вспоминалась распутная Ирка. Вот с ней, наверное, это можно было сделать. Только совсем чуть-чуть, чтобы понять, на что оно все-таки похоже.
– Ничего я не втюрился! – почти крикнул я, раззадорив тем самым Пашку еще больше.
Он вскочил на ноги и начал бегать вокруг и тараторить:
– Втюрился! Втюрился! Хочешь обнимать! Хочешь целовать!
Через пару минут Пашка выложил в отношении меня и Наташи все тонкости половой жизни, какие только смог вспомнить, и даже стал повторяться. Все мое романтическое настроение рассеялось. Я разозлился, поднялся и тоже закричал:
– Тебе-то какая разница?! Ну, допустим, втюрился и хочу залезть ей под юбку, и что?!
Пашка состроил странную рожу и выразительно посмотрел мне за спину. Я покраснел и обернулся. В проеме двери стояла Наташа, тоже густо покрасневшая и с каким-то непонятным лицом. Стояла она здесь, видимо, уже давно.
– Привет, – только и сказала девочка.
– Привет, – опустил глаза я. – Мне тут срочно домой надо… Я… Я это… Побегу…
И я прошел мимо нее, легко сбежал вниз по лестнице и с предательски мокрыми глазами понесся прочь.
Я страдал. Я был слишком молод и глуп. Тогда еще не знал, что Наташе понравилось подслушивать наш с Пашкой мальчишеский треп.
10.07.2212
Я ушел под воду, проскользил несколько метров у самого дна, слегка касаясь грудью песка, а потом стремительно вынырнул и поплыл на середину озера.
– Паш! Догоняй!
Пашка заходил не спеша. Сейчас он стоял по колено в воде и, чуть согнувшись, трогал ее кончиками пальцев.
– Иду! – крикнул он.
Я развернулся и стал грести к приятелю. Солнце недавно село, и вода была теплой – от нее даже шел пар. Купаться в начинающихся сумерках всегда особенно приятно.
Ноги уже доставали до дна – я смог встать и теперь приближался к Пашке, делая длинные полупрыжки-полушаги. Друг заволновался:
– Эй! Ты чего это?
– Я? – делаю вид, что удивился. – Ничего!
– Плыви назад. Дай зайти!
– Ага! – сам я, конечно, и не подумал отплывать, наоборот, вышел на то место, где вода доходила до пояса и, резко выбросив руку, обрызгал Пашку с головы до ног.
Друг истошно завопил, а потом бросился за мной. Я ускользнул от его атаки и нырнул, с силой загребая руками и стараясь проплыть под водой как можно дальше.
Когда я все-таки всплыл и решил осмотреться, то увидел, что Пашка уже не сердится, а расслабленно плывет в нескольких метрах от меня, смешно фыркая и выплевывая изо рта воду.
Я тоже успокоился.
– Чего на выходных делаем?
– Не знаю, – пожал плечами Пашка. – Наташа вроде улетает. В воскресенье.
– Да? Это на Луну, что ли?
– Угу, – Пашка повернул к берегу.
Я молча поплыл за ним.
Мне все еще было неловко перед Натой за тот разговор на крыше. Между нами словно выросла прозрачная стенка. С виду все осталось таким же, как раньше, но если приглядеться, то становилось понятно – кое-что все-таки изменилось.
Я теперь не мог по-дружески трогать ее за плечи или руки, казалось, что она каждое мое прикосновение истолкует грязно. Стеснялся рассказывать ей пошлые анекдоты.
Но Наташа не чуралась меня, она вела себя по-прежнему, словно бы ничего и не произошло. Только я-то ведь знал, что теперь все иначе…
Словно отозвавшись на мои мысли, на берегу появилась Ната. Она была в коротком голубом платье. Девчонка показывала нам какую-то карточку.
Когда мы с Пашкой заходили за ней, она сказала, что не в настроении купаться и подойдет к озеру после ужина. Интересно, что у нее в руках?
Я вышел из воды.
– Лечу на Луну! – Наташа сияла, демонстрируя мне «умную карту». На пластике алел квадратик. Так вот, значит, чего она так рада!
– Круто! – Пашка тоже вылез из озера и теперь вытирался махровым полотенцем. – Жалко, нам нельзя. Не сможем вместе полетать. Как хотели.
– Что поделать, – кивнула Наташа, – у вас ни виз, ни документов даже нет. Ну, я ненадолго улетаю, не расстраивайтесь. Папа дела закончит, и вернусь!
Везет же Нате! Родилась на Марсе, живет на Земле, а в командировки с отцом на Луну летает!
– Там «Луна-парк», – сказал Пашка. – Расскажи потом. Хорошо?
– Да я, наверное, до «Луна-парка» и не доберусь – дела! Еще в школе просили доклад сделать – придется и этим заниматься.
– Все равно. Сходи! – Пашка натягивал штаны. – И в музей Нашествия сходи. Интересно!
– Ну, хорошо, Паша, – Наташа улыбнулась. – Привезу и тебе и Сережке что-нибудь.
– Спасибо, – буркнул я и тоже стал одеваться.
– Подержи! – Наташа протянула Пашке личное дело. – Я, пожалуй, тоже искупнусь.
Пашка сунул карточку в карман джемпера.
– Ребята, отвернитесь! Я без купальника, – сказала Наташа.
Я на одной ноге – как раз надевал брюки – неловко повернулся к лесу, Пашка тоже отвернулся. Через некоторое время раздался плеск.
– Можете поворачиваться!
На сандалиях лежало аккуратно сложенное платье, Наташа стояла в воде по плечи и махала руками:
– Заходите! Вода теплая!
Я покачал головой, Пашка крикнул:
– Нет, Наташ. Искупались уже!
Наташа мотнула гривой мокрых волос и отплыла от берега почти к центру озера. Затем вернулась назад.
Почти стемнело. Над озером висел хорошо различимый туман. Ветер становился прохладным, ночным. Воздух наполнился запахами остывающего поля и сенокоса.
– Я выхожу! – предупредила нас Наташа.
Мы снова отвернулись. Девчонка оделась.
– Все, поворачивайтесь! – разрешила Наташа. – Брр! Холодно!
Платье на девчонке намокло, прилипло к телу. Я покраснел и перевел взгляд на окрестные деревья.
– Может, джемпер наденешь? – спросил Пашка, готовясь снять с себя этот предмет гардероба.
– Д-да нет! – Губа Наташи начинала дрожать, девчонка обхватила себя руками, чтобы согреться.
Пашка дал ей полотенце, Ната набросила его на плечи и прижала руками к груди.
– Идем домой, – предложил я. – Действительно холодновато стало.
Наташа присела, застегнула сандалии. Я не мог оторвать глаз от ее грациозных движений. Спасало только то, что в темноте моя покрасневшая физиономия не так уж сильно бросалась в глаза.
Мы пошли по дорожке в поселок. Говорили о предстоящем полете Наты на Луну. Вспоминали, что знаем о Лунных Куполах, достопримечательностях и людях.
– Я слышал, что Купола раскрашивают в разные цвета, чтоб веселее было! – сказал я.
– Да ну тебя, – махнул рукой Пашка. – Это ж все знают! По визору даже показывали.
– А еще говорят, лунатики почти все бессильны, – усмехаясь, сказала Наташа.
– В смысле «бессильны»? – не понял я.
– Ну, не могут они! – улыбаясь, развел руками Пашка.
– Да ну вас! – фыркнул я.
– Ничего! – разошелся Пашка. – Ната их исцелит. В этом платье!
