Они, казалось, побывали везде, во всех мирах, какие только можно было вообразить. Естественно, во всех-всех побывать им не удалось бы, жизней не хватит, но по совокупности ощущений и воспоминаний – казалось, что именно так, ни одной комнаты мироздания не пропустили…
И везде, где Ник и Нэт проходили, стремясь во что бы то ни стало найти путь домой, их сопровождала насильственная Смерть.
Доводилось ли им в рядах древних русичей обращать вспять орды кочевников или давить тевтонских псов-рыцарей; сидеть ли среди груд камней и кирпича в зимнем Сталинграде или прятаться средь опаленных вечным зноем афганских скал; отстреливаться ли в компании с раскосоглазыми желтолицыми лаосцами от джи-ай или вместе с джи-ай – от террористов без национальности; брать ли английские редуты под Севастополем или удерживать в составе немногочисленного гарнизона безымянный форт на Среднем Западе Северо-Американского континента; брести ли сквозь дождливый сумрак с редеющим войском величайшей религиозной фанатички всех времен и народов Жанны д’Арк или внезапно очутиться прямо в гуще схватки между конкистадорами Кортеса и разъяренными ацтеками… Всюду, всюду, всюду с ними рядом неотступно следовала еще одна спутница – вездесущая Леди Смерть, неумолимая Жница, которая своей самозатачивающейся косой собирала жатву с человечеств всех миров, какие только возможно вообразить…
Не в этом ли и состояла истинная суть возникновения и существования ЗОНЫ? Она порождена самими людьми, которые слишком много смертных грехов натворили реально и вдобавок навыдумали, и память о них накопилась в ноосфере, и образовалась критическая масса, которая неминуемо привела к взрыву. В результате – где-то, как-то, каким-то непостижимым образом, но реально, появилась эта множественная, многослойная, сегментарная вселенная, что концентрирует смерть и втягивает реальных людей извне… по одной ей известным критериям и свойствам отбирая свои жертвы.
Отправляясь в поход, покидая Бункер, Николай не знал, куда берет «билет» и «привезет» ли вообще куда-то рейс, оплаченный столь высокой ценой. Не знал… Не знал и не мог знать, но… Знал точно: сделает, что должен, с той, кто есть, – и будь, что будет.
И вот, замкнув круг спирали, вернулся в точку отправления.
Здесь она, здесь, на месте, никуда не подевалась эта, чуть больше метра ширины гладкая полоска, что возникает внизу проема в тот миг, когда рассеивается туман. Скользкая с виду, как ледяная поверхность отлично залитого катка, она возникает и исчезает, возникает и исчезает, возникает и исчезает… Не перешагнуть, ноги у нормальных людей коротки, но перепрыгнуть – в общем-то раз плюнуть. И если сумеешь живым пересечь полосу, нырнув в проем, уцелеть – ты свободен.
Мучительные размышления «у порога» – для тех, кто в ЗОНЕ далеко не ходил и не ведает еще, что за умение вписываться в прыжковую секунду придется платить совершенно другую цену…
– Так просто?! – воскликнула напарница. – Шли-шли, прорывались-прорывались, и… – Она потерянно оборвала фразу, не договорив.
– А путь к цели всегда интересней, чем достигнутая цель. Достигнутая цель – потерянная цель, – убежденно произнес Несси, тоже не сводивший пристального взгляда с Рубежа, клубящейся серостью заполнявшего внутренний проем между плитами, сложенными чуть скошенной буквой «П»; проводник-то видел эту дверь впервые в отличие от своих бывших ведомых. – Если не найдешь потом новую, хана тебе. Жизнь – это и есть путь к цели. А цель, как смерть, она – конец пути.
– Ты хочешь сказать, что мы пришли сюда умирать?! – вскрикнула сталкерша Маленькая. В эту секунду она сильно напомнила ту яростную воительницу, которая была способна направо и налево разить врагов, отчаянно борясь за выживание.
– Ну, тут уж без вариантов, чего хотели, то и получили. Мое дело маленькое – уловить желание, хех. – Несси ухмыльнулся, произнеся слово «маленькое». – И помочь его исполнить. То есть не дать вам умер-реть раньше времени, в процессе достижения цели. А что с вами станется после того, как достигнете и потеряете ее…
Проводник развел руками.
– Да уж, проще некуда… – пожимая плечами, сказал Ник. – Только вот как вспомню, какую… э-э, сложносочиненную историю можно поведать о той цене, которую мы по дороге заплатили, столько жизней отобрав… и не важно, были это нарисованные персонажи с декораций и диорам или живые экспонаты коллекции…
– Главное, понять, почему же сначала так страшно было прыгнуть, а потом без пр-роблем вдруг получилось шагать, вписываясь в мелькающие просветы и не боясь сгореть. Вспомни, как вы первый раз на бронетанке сумели проскочить… В вас самих изменилось тогда что-то. Перестали бояться. До этого страх не давал… И вот тепер-рь процесс изменения полностью закончен, пройден весь круг, и вы вернулись к исходному Рубежу. В той самой частице Зоны, куда вас… м-м-м, однажды всосало и где вам предстояло отбывать пожизненное заключение за то деяние или помысел, который Зоне показался достойной причиной, по которой вас включили в экспозицию.
– Тогда уж в кунсткамеру или паноптикум… – мрачно буркнул Ник. – Эх, жаль, что мои товарищи по Бункеру не сообразили поискать другой выход… тогда, в процессе, мы бы и научились не только прыгать, но и перепрыг…
– А откуда ты знаешь, может, не все они сгорели? Мы не можем расписываться за Зону, – сказал Несси, наконец-то отворачиваясь от Рубежа. – Даже я о ней не так уж много достовер-рного знаю, хотя, поверь мне, так уж судьба сложилась, что аномальные реальности для меня стали… домом родным, хе-хе.
В кривой ухмылочке Несси не было и тени веселья.
– Ты даже сейчас нам ничего не расскажешь о себе? – задала вопрос Маленькая. Естественно, не утерпела. Ведь ее всю дорогу мучило, откуда взялся Несси и кто он такой? И в последний раз она просто не могла не воспользоваться моментом.
– А зачем это вам?.. – Несси снова улыбнулся, глядя прямо на Нэт, но в этот раз его мимика была хоть чуточку похожа на улыбку, а не на гримасу.
– Ну как… – начала было говорить напарница и… замолчала. Внятного мотива теперь, на пороге выхода, уж точно не нашлось.
– Извечное женское любопытство, – задорно сверкнув светлыми, как полуденное небо, глазами, кивнул чернобородый сталкер. – Ладно, немножко удовлетворю… Понимаешь, Натка, кроме исполнения заветных желаний, бывает еще… Исполнение заветного нежеланного, так это назовем. Со мной что-то подобное и случилось. Поэтому слово Зона – для меня в пр-рямом смысле синоним слова Жизнь. Так сталось, что теперь я – и виртуальный, и реальный одновременно. Моя уникальность в том, что я одновременно и живой человек, и созданный Зоной персонаж декоративного «задника». Из-за этого я помню и понимаю обе ипостаси мир-роздания – внешнюю и внутреннюю… И что, легче тебе стало, когда получила объяснение?
