— А действительно хорошо, — обернувшись, сказал он Алексею, — всё там пусто, можете закрывать.
С облегчением вздохнув, Алексей закрыл портал. Пора отправляться на отдых.
— Господин Руководитель, на сегодня в моём присутствии здесь уже нет никакой необходимости. Поэтому я готов откланяться. А вот завтра у нас с Вами состоится ещё одна встреча. Вам необходимо подписать мирный договор с Правительством, а точнее теперь с соседним государством. К полудню я подготовлю текст договора и место для переговоров, это будет нейтральная территория, прошу Вас к этому времени обозначить состав делегации. Где Вы планируете разместить полевой штаб? Если можно так выразиться.
— Мы для начала разместимся вот в этих ангарах, на этом самом поле. Другого места я пока не вижу, здесь мы и будем ожидать Вас.
— Отлично, значит завтра в полдень. До встречи.
— До встречи. — Попрощался Руководитель.
* * *
— И где тебя черти носили почти до самого утра? — Джеральд стоял на пороге своей комнаты в ночном халате.
— Представляешь, я уже почти всё уладил, только вот сил нет никаких, страшно устал, страшно голоден и страшно хочу спать.
— Понятно, то, что ты почти всё устроил, я заметил, а вот где ты был так и не понял, честно говоря, думал, уже отмечаешь со своими друзьями, точнее с подругой.
— Очень остроумно, — огрызнулся Алексей, — лучше бы предложил чего поесть.
— Я что повар тебе? Иди на кухню, там, кажется, холодная телятина есть, и ещё что-то, в общем найдёшь. Какие планы на завтра?
— Завтра мне нужна будет твоя помощь.
— В каком смысле?
— Я должен организовать подписание мирного договора, но перед этим я должен его составить, у тебя есть машинистка?
— У меня есть компьютер и принтер, садись и составляй. Это всё?
— Нет, мне ещё нужно место для проведения переговоров, сам понимаешь их желательно провести на нейтральной территории.
— И такой территорией ты посчитал моё имение?
— Джеральд, а что в этом такого? Тебе жалко на пару часов выделить одну комнату?
— Мне не жалко, но это хлопотно, я и так уже по уши погряз в твои дела.
— Иногда родителям приходится участвовать в делах детей, хотя откуда тебе это знать. Ты ведь у нас беглый папаша.
— Не язви, нужно, значит выделю. Только меня в это дело не втягивай. Хватит с меня и твоего Стингха. С его сумасшедшим лекарем.
— А что так? Неужели неприятные люди, или тебе не удалось снять браслет?
— Не ёрничай. Иди, ешь и спать. Во сколько тебя будить завтра?
— Утром, но не с рассветом, прошу тебя, дай мне поспать хотя бы часа четыре.
— Хорошо, подъём в восемь. Успеешь всё.
— Успею.
— Тогда покойной ночи. — Джеральд удалился в спальню, а Алексей отправился на кухню перекусить.
Октябрь в этом году выдался сухой и тёплый. Солнце ярко светило, отдавая последнюю дань лету, пытаясь согреть людей и землю перед долгой зимой. Деревья стояли украшенные разноцветными листьями, которые опадали, укрывая землю тёплым, разноцветным одеялом. Лёгкий ветерок время от времени подхватывал яркую, опавшую листву, кружа в весёлом осеннем хороводе.
Дружная компания собралась в большой беседке, во дворе у Алексея, с Катериной. Младшие дети бегали по лужайке, играя в листве, старшие, сидели с родителями, в беседке, порывались участвовать в разговорах, но их в большей степени прерывали. А вообще в основном говорил Алексей, и иногда Джеральд давал кое-какие комментарии, да заполнял паузы в рассказе Алексея. Послушать странное повествование о ещё более странных похождениях друга, собрались все. У каждого, за исключением, пожалуй, Павла с Аней. Их эта история не коснулась, и, собирая друзей, Алексей специально выдернул друзей из загазованного запылённого Киева, на пару дней к себе в гости, пообщаться, отдохнуть на свежем воздухе.
На большом мангале доходила до полной готовности уже далеко не первая партия шашлыков и овощей, уже выпито было не один бурдюк молодого вина, а рассказ всё не заканчивался, у каждого участника истории возникали новые воспоминания и вопросы.
— Алексий, а вот скажи мне на милость, — спросила Княгиня Дарина, она сидела в большом, удобном кресле, скорее даже полулежала. Роды прошли нормально, но тяжело, младенец оказался крупненьким, и это был первый его выход в свет. Десятидневный малыш спокойно спал в коляске, возле матери и ему не мешали ни возня детворы вокруг, ни разговоры взрослых, ему не мешали, даже рыки Имануила, расположившегося возле беседки, вместе со своим семейством.
— Да, Твоя Светлость, что тебя так волнует? — Откликнулся хозяин.
— Скажи, будь добр, неужели все те сны, в которых меня убивают и пытаются выкрасть младенца, могли сбыться?
— Понимаешь, Княгиня, — ответил за Алексея, Джеральд, — наши сны, это определённое отражение, как действительности, так и наших опасений. В какой-то мере они предупреждают нас о грядущих неприятностях. Вот смотри, ты родила, крепкого здорового малыша, но ведь роды были не простыми. Такой богатырь рождался в муках. Согласись, что если бы не мастерство повитух, могло быть совсем по-другому.
— Пожалуй да, ты прав, — согласилась Княгиня.
— Вот видишь, значит, это был сон предупреждение.
— Но хорошо то, что хорошо заканчивается, — подвёл итог Святослав. — А расскажи, будь добр ещё, чем закончились те переговоры.
— Ты знаешь, я и сам не ожидал, не смотря на то, что всё было подготовлено, все нюансы с обеими сторонами я обсудил заранее, все согласились на условия, сами переговоры длились несколько дней.
— Точнее целую неделю, — вставил Джеральд, они на целую неделю, оккупировали моё имение.
— Да, точно целую неделю. Обе стороны придирались практически к каждой букве договора. Мне, порой казалось, что я не выдержу, брошу всё, и скажу, да чёрт с вами, дрались вы между собой несколько сотен лет, продолжайте драться дальше. Но именно в этот момент они соглашались и переходили к следующему пункту.
— А ты думал, что так просто решить многолетний спор, когда обе стороны уже давно позабыли, по какому поводу они враждуют, — успокоил Алексея Святослав.
— Но всё рано или поздно заканчивается. Закончилась и эта эпопея с подписанием договора, все точки были расставлены и стороны разъехались по своим домам. Наводить порядки и настраивать новую жизнь. Зато теперь мы имеем неплохие рынки сбыта, для нашего сельского хозяйства.
— Только ты сильно благотворительностью то не увлекайся, — предупредил его Джеральд.
— А это и не благотворительность, это торговля, причём очень сильно ограниченная во времени. Контракты только на этот год, до первого урожая.
