Все усмехнулись, но в общем обещаниям поверили. Да и понимал я профессора очень хорошо: потом туда точно будет не сунуться. А может, и вовсе война начнется, потому что пока адаптанты атаковали людей по каким-то им самим известным принципам, а после атаки деревни еще и войной пойти могут, благо все пути не перекроешь, а куда отходить им всегда есть – Тьма как занавес на севере. Начнут партизанить всерьез, и тогда вообще это направление закроется. А нас на фронт кинут, мобилизовав. Очень даже запросто.
– Завтра с утра сможем выйти? – спросил Иван, посмотрев на нас.
– Особых проблем не вижу, – сказал Федька. – Все равно туда лезть надо, так почему бы и не завтра?
– Володь? – обернулся Иван ко мне.
– Я тоже готов, все равно дополнительно ничего не придумаем, – пожал я плечами. – Затемно дернуть, чтобы там быть с рассветом и световой день использовать по максимуму, – и сразу обратно на всех парах.
– Настя?
– Мы с Николаем будем с утра в готовности, если никаких других распоряжений никто подкидывать не будет, – ответила она.
– Не будет, это я гарантирую, – решительно сказал Милославский. – Если кто попытается со своими делами сунуться – звоните прямо мне, я здесь буду весь день безотлучно.
– Хорошо, – кивнула она и поправила упавшую на лицо прядку. – Тогда будем у прогретых машин дежурить и сможем вылететь через тридцать секунд после поступления команды.
– Тогда ночуем сегодня на Ферме, чтобы время не терять, – подвел итог Иван. – Сколько кому надо времени, чтобы сделать все дела и собраться здесь, внизу?
– Ну… час, наверное, – пожал я плечами. – Переодеться, оружие прихватить, да пожую дома что-нибудь.
Милославский поднял руку, привлекая внимание, и все уставились на него.
– Во избежание случайностей все сделаем централизованно. Через час пошлю машину собрать вас всех по домам. Она же отвезет вас на Ферму, – сказал профессор, после чего добавил: – «Цеппелин» пришлю с охраной, чтобы уж точно все хорошо было.
– «Цеппелин»? – не понял я.
– Бронированный «студер», увидишь – сразу поймешь, – сказал Иван, обернувшись ко мне.
– Все свободны, готовьтесь к рейду, – сказал Милославский, поднимаясь из-за стола. – Я на вас надеюсь, это все очень важно.
– Ну видишь, успели все же, – сказал я, когда Настя подскочила на кровати и глянула на будильник.
– Ни фига, – заявила она, сдергивая со спинки стоящего рядом стула халатик и накидывая на себя. – Это они опаздывают. А тебе еще собираться, давай быстро!
– Да подождут! – отмахнулся я, опуская босые ноги на пол. – Тем более что у меня все собрано давно.
– Ну так хоть оденься, – засмеялась она.
– А куда я денусь? – резонно возразил я.
На самом деле я уже давно все собрал. Основным оружием взял автомат – тот самый трофейный МР-40, переделанный для ношения на модерновом одноточечном ремне, который подобрал с трупа во время перестрелки в лесу. Сомневаюсь я, что придется воевать с кем-нибудь на больших дистанциях, тогда нам проще смыться, а вот в помещениях и против каких-нибудь темных тварей он то что надо, особенно с этими эрзац-пулями, которые в теле сразу на осколки разлетаются. К нему было аж восемь магазинов, а я еще с оружейного склада тройной боекомплект получил, по требованию нашего профессора, вместе с летным комбинезоном. Для дали же взял «мосинку», завернутую в брезентовый чехол и затянутую тесьмой. Я хоть и не снайпер, но метров за пятьсот из нее точно в человека попаду, это без вопросов.
ТТ в кобуру, кобуру на грудь, на подвесную, укороченный «ментовской» наган, тоже трофейный – во вторую кобуру, под мышку. Это уже последний шанс, – может, даже чтобы застрелиться. Оделся потеплее и поудобней, лямки РПС на плечи накинул, застегнул – вот и готов.
Пока собирался, крутившаяся на крохотной кухоньке Настя успела чайник вскипятить и выставила передо мной кружку чаю с рогаликами.
– Давай выпей, пока время есть.
– Ага, спасибо, – кивнул я, поцеловав ее в щеку. – Заботливая ты моя.
– Не позаботишься – так ты с голоду сдохнешь, – абсолютно несправедливо обвинила она меня.
Чай удалось допить спокойно: сигнал с улицы донесся как раз тогда, когда я кружку на стол поставил.
– Ну я пошел, – сказал я, поднимаясь из-за стола.
– Ты осторожней там, ладно? – попросила она, прижавшись и глядя мне в глаза. – Не рискуйте.
– Да мы и не собираемся, дураков нет, – искренне ответил я.
– Ракеты точно есть? Услышишь самолет – пускай сразу же, как договорились.
– Хорошо, – опять поцеловал я ее. – Но не думаю, что понадобится: прорвемся, броня у нас хоть куда.
– И от планового маршрута – ни на метр, понял? Чтобы если искать придется, то сразу на вас вышли.
– Хорошо, – вновь пообещал я, но уже без внутренней уверенности.
Опять расцеловались, и я побежал вниз.
«Цеппелин» – здоровый, обшитый стальными листами грузовик – замер прямо у подъезда. Возле распахнутой двери кунга стояли Иван с Федькой и еще какой-то парень с ППШ и усиленно курили.
– За тобой последним решили заехать, – пояснил Иван. – Ты у нас один семейный, так что времени тебе больше надо.
– Это спасибо, очень оценил, – искренне ответил я. – Ну что, едем?
– Ага, давай в кунг.
Кунгом, строго говоря, внутренность кузова назвать было сложно. Местные мастера превратили трехосный американский грузовик в некое подобие бронеавтобуса – эдакой командно-штабной машины со свободным доступом в водительскую кабину. Внутри были откидные сиденья, откидные столы, все приваренное и привинченное к каркасу из стального профиля, к этому же каркасу крепились и стальные листы обшивки.
– Пулю держит? – поинтересовался я, оглядевшись.
– Если только пистолетную, – сказал парень с автоматом, который тоже залез с нами в кунг. – От темных тварей бронирование – специально для ночных спешных поездок машину сделали. Под обстрел на ней лучше не попадать.
– Да, ничего так, – одобрил я.
Нам бы, увы, такая не подошла. Куда на броне едем, там у нее проходимости и пулестойкости не хватит, а куда на Федькином «опеле» – так там кузов нужен и возможность грузы возить. А это так, «нишевый продукт».
В кабине сидели еще двое вооруженных мужиков. Тот, что справа, обернулся и спросил:
– Ну что, готовы? Ехать можно?
– Давай погнали, – скомандовал Иван. – На Ферму.
– Ночевать-то где будем? – спросил у него Федька. – На полу в кабинете?
– Ну щас! – даже возмутился тот. – Народ часто ночевать там остается, так что комнатки отдыха с топчанами имеются. И свежую постель дадут, и в душ сходишь, если оно тебе надо, конечно.
– Пусть моется тот, кому лень чесаться, – сказал Федька, после чего махнул рукой и добавил: – Хотя ладно, уговорил, красноречивый.
