Пока искала, стало ясно, что все на борту пострадали от неведомого оружия Рокхов. Люди упали там же, где их застигло нападение, пардов я нашла в запертом грузовом трюме на среднем уровне. Естественно – земляне им не доверяли, да и как могли доверять. Странно, что хоть Керру повзволили ходить свободно.
Звездолёт, как я скоро поняла, был мирным грузопассажирским кораблём, поспешно переделанным в военный, когда пришла нужда. Двигатели и в самом деле находились вне корпуса, в трёх больших капсулах у хвоста, наверное там же помещалось топливо, поскольку весь корабль, от носа до кормы, представлял собой сложную систему отсеков.
Звездолёт был поделён на три уровня, разделённые глухими переборками. По центру корпуса шла шахта лифта, двери на каждом уровне были точно как в шлюзовой камере – массивные, двойные. Я поняла, что даже если целая секция корабля потеряет герметичность, остальные не пострадают.
Самый верхний уровень был одновременно и самым маленьким из-за формы корпуса; там я нашла центральный пост управления и несколько кают, очевидно тут жил экипаж. Средний уровень – самый большой – предназначался для грузов, здесь было много отсеков, заполненных ящиками и коробками. Весь левый борт занимал большой полукруглый зал с железными лестницами вдоль стен. Там я обнаружила пардов, включая и моего бедного Тошибу. Малыш тоже потерял сознание, его сердечко билось хоть и медленно, но гораздо быстрее чем у взрослых. Несколько минут я стояла над ребёнком, мысленно повторяя мантру, чтобы не взорваться от ярости.
Ящерицы, все шесть, сидели в небольшой железной каюте у самого лифта. Когда я разблокировала дверь, они в страхе прижались к стене, но при виде меня немного успокоились. Уже знакомая оранжевая вэйта моргнула внешними веками.
– Дракон! Ты жив! Мы думали, атака погубила всех на борту…
– Так и случилось, – ответила я мрачно. – Чем нас атаковали, не знаете? Ящерица покачала головой.
– Это напоминало переход в К-пространство при отключённых экранарах, но тогда и мы должны были погибнуть. Я коротко объяснила ситуацию. Вэйтары переглянулись.
– Ты уверена, что все на борту впали в летаргию? – спросила оранжевая вэйта.
– Куда?
– Сон с замедлением жизнедеетельности, – пояснила ящерица. Я кивнула.
– Нигде нет следов жизни. Бодрствуем только мы. Кстати, меня зовут Хаятэ Фалькорр.
– Я Эйсет, – представилась вэйта. – Мас'эното нашего погибшего корабля. Это мои эфензеле Кийис, Такх, Нинсекоу и Меликтеи, а это – Ханас. Он самец.
Зелёная ящерица, самая маленькая в группе, смущённо опустила голову. Я сделала вид, словно всё поняла.
– Вы умеете управлять звездолётом такого типа? – спросила у Эйсет. – Сейчас мы куда-то летим, но я не знаю даже как включить экраны внешнего обзора. Вэйта загнула хвост колечком. В голосе прозвучала неуверенность:
– Нинсекоу хороший пилот, но летать на кораблях людей нам пока не приходилось. Мы попытаемся.
Одна из ящериц, серо-стального оттенка, кивнула и быстро вышла из каюты. Остальные обступили меня ромашкой.
– Следует положить экипаж корабля в анабиозные камеры, – сказала желтовато-серая Такх. – Летаргия может продлиться многие сегменты периода Амбаласи, без внутривенного питания млекопитающие долго не протянут. Хаятэ, где анабиозные камеры этого корабля? Я удивлённо моргнула.
– Понятия не имею!
– Мы поищем, но затем нам потребуется твоя помощь, – Такх и серая Кийис быстро ушли. Остались только Эйсет, тёмно-зелёная Меликтеи и молчаливый Ханас.
– Где рубка связи? – спросила Меликтеи.
– На верхнем уровне, рядом с центральным постом управления, – ответила я сразу. Это было первое место в корабле, которое я должна была захватить по плану пардов.
Кивнув, тёмная вэйта молча схватила Ханаса за руку и они ушли. Эйсет внимательно оглядела меня от рогов до кончика хвоста.
– У нас есть время, – сказала она спокойно. – Найдём место поудобнее, где ты сможешь рассказать о себе. Я покачала головой.
– Не сейчас. Вначале обеспечим кораблю безопасность.
– Одно другому не мешает, – улыбнулась ящерица. – Идём. Так мы и сделали.
***
Следующие два дня я не люблю вспоминать. Мне приходилось работать не покладая хвоста, и это не шутка – хвостом я оттаскивала неподвижных людей в аварийную секцию. Хотя люди ещё ничего, вот пардов мы с вэйтарами тащили все вместе…
В кормовой части корабля Такх и Кийис нашли четыре аварийных катера, в каждом из которых имелось ровно пятьдесят круглых железных гробов под названием «камеры полной лучевой защиты». Такх и Кийис были целительницы; пока я перетаскивала людей со всего корабля к катерам, они ходили следом и хором объясняли, что такие камеры есть на любом корабле, и их всегда должно быть больше, чем имеется членов экипажа. Я молчала, размышляя, как мы станем размещать в двух сотнях камер двести шестьдесят два тела.
Несмотря на все попытки, привести в чувство не удалось никого. Даже Тошиба ни на что не реагировал, хотя Такх и Кийис по моей просьбе отнесли его в медпункт и перепробовали там все лекарства, имевшиеся у людей.
Когда я перетащила к катерам землян и пардов, начался второй этап мучений. Теперь мне приходилось раздевать людей догола и по двое заталкивать в одноместные камеры, причём обязательно женщину и мужчину вместе – каждая камера имела два комплекта принадлежностей для разных полов, и только так можно было заставить её работать с двумя людьми разом. Галину и Джона я устроила вместе.
Потом подходили Такх и Кийис, надевали людям маски и широкие браслеты с прозрачными трубками, вставляли между ног толстые резиновые рукава, закрывали стальную крышку камеры и крутили ручки на пульте управления, имевшемся возле каждого железного гроба. Гора одежды в коридоре непрерывно росла.
Когда все земляне были уложены в камеры, настала очередь пардов. Их мы укладывали по одному, только они всё равно едва помещались, особенно тигры. С женщинами пардов на этом все проблемы кончились, но у мужчин было другое строение тела, и рукава, что одевались людям между ног, им просто не подходили. Такх и Кийис долго совещались, и наконец придумали крепить рукав широкой липкой лентой, которую мне пришлось искать по всему кораблю. В общем, скучать не давали…
Пока мы занимались спасением экипажа, остальные ящерицы исследовали корабль. На исходе второго дня – я говорю «дня» только по привычке, время можно было узнать лишь по часам – на лифте приехала Эйсет и сказала, что в левом борту кормовой секции есть большая пробоина. Путь к шлюзовым камерам был перекрыт.
– Вы узнали, куда летит корабль? – спросила я. Вэйта покачала головой.
