Лицо Элассара заледенело. — Мы по-прежнему без чинов? По традиции, которую в этой кают-компании (а порой и за ее стенами) поддерживали только пилоты, звания по большей части игнорировались. Но утверждать можно сколько угодно, а в присутствии старших офицеров не больно повольничаешь. Видимо, поэтому тот же Антиллес не часто наносил визиты в кают-компанию, когда там шли подобные сборища.
Шалла коротко кивнула; цветные бусины, вплетенные в косички, застучали друг о друга.
Деваронец набрал полную грудь воздуха, очевидно растягивая время, чтобы сформулировать достойный ответ, а когда заговорил, то произнес самые разумные слова, какие когда-либо слышали от него сослуживцы.
— Не стану притворяться, будто знаю о военачальнике Зсинже или о работе разведки больше тебя. Я не знаю. Мне известно только то, что работа пилотов заключается в том, чтобы летать и стрелять в противника. А совет, который ты вместе с другими аналитиками дала нашим командирам, не позволяет нам это делать.
— Ты прав, — ответила Шалла. — Но у пилотов есть и другие задачи. Например, не таранить планету, не пролетать сквозь звезду и не рваться в драку, которую нам по своим правилам навязывает противник. Я не сомневаюсь в твоей храбрости, Элассар, но настолько ли ты отважен, чтобы бессмысленно погибнуть?
— Так что же нам делать? — поинтересовалась Дорсет Коннайр, пилот из эскадрильи «Секира»; девчонка предпочитала сидеть в кресле с ногами.
Малышку Дорсет, несмотря на малый рост, замечали в любой компании — из-за вытатуированной вокруг правого глаза многолучевой звезды. На бледной коже ярко выделялся темно-синий рисунок. Под одеждой скрывались и другие татуировки, тоже выполненные в синих тонах.
Родом Дорсет была с Корусканта и, может быть, именно поэтому так часто молчала на сборищах. Ветераны Альянса с подозрением и недоверием относились к уроженцам столицы.
— Либо мы по-прежнему будем тыкаться, как слепые кутята, во все углы, либо заглотим наживку и позволим Зсинжу разбить нас в пух и прах.
Инири Форж сказала: — Нужно проявить инициативу, вот что. Самим расставить капканы. Сделать Зсинжу предложение, от которого он не откажется.
Мин решил, что настала пора внести свою лепту.
— Какое? — фыркнул он. — «Мон Ремонду»? Поковыляем на ней по территории, словно подранки, и будем тешить себя надеждой, что Зсинж лично явится, чтобы оборвать наши мучения?
— Нет, — Элассар Таргон воспрянул духом и принял новую вызывающую позу. — Предложим ему Элассара Таргона, повелителя все…
— Кому ты нужен, ситхов ты корень? — перебила его Инири. — Но Мин предложил дело, хотя лично я думала о генерале Соло.
— Не надо, — безрадостно попросил Хобби Кливиан и пригорюнился еще больше. — Если Соло убьют, на его место поставят Веджа, и нам всем хана — Об этом я както не подумала, — Инири почесала нос. — Минуточку, дай сообразить… Тайнер, это не ты утверждал, будто то ли два, то ли три месяца назад генерал Соло шлялся по Галактике на «Тысячелетнем соколе», чтобы лично доставить правительству какую-то жутко секретную депешу?
Громила, деливший с Тирией кушетку и с сомнением изучавший высокий бокал с безобидной оранжевой жидкостью, кивнул.
— Ну, я.
— Ни для кого отлет не был тайной. А помнишь, как ты отвлек адмирала Тригита на Фолоре? Как заставил его считать генерала доступной мишенью?
— Со всем нашим уважением, — встрял в разговор Кроха Эквеш и замолчал.
Он принадлежал к расе, настолько высокой ростом, что сама мысль о том, что таквааш уместится в кабине истребителя, казалась нелепой. Но по меркам родной планеты Хохасс Эквеш считался ничтожным карликом, хотя среди Призраков был самым долговязым. На первый взгляд Кроха производил впечатление дикого зверя, а отнюдь не разумного существа — покрытое густой шерстью тело, раздувающиеся ноздри приплюснутого носа, пасть, полная острых зубов, клыки и горящие глаза. Но, если подумать, шиставанены и вуки тоже не отличались кротостью нрава.
Товарищи по эскадрилье считали Кроху во всех многочисленных смыслах разумным и порой мудрым существом. Пусть и необычным.
— Единственный вылет эскадрильи «Пора обедать», без потерь и с непобедимым счетом? — уточнил таквааш.
— Ну да, — Форж улыбнулась. — Но имела я в виду то, что можно было бы устроить генералу Соло подобные вылеты. Если уж кто и способен заставить Зсинжа изменить планы, так это Хэн Соло. Жажда мести — неодолимый стимул.
— Занятная мысль, — произнес новый голос. — Не оригинальная, зато верная. Мне нравится.
И донесся он из кресла возле стены.
Это было еще одно «яйцо», повернутое к кают-компании спинкой, а к терминалу передом. Никто и не подозревал, что оно занято.
Теперь же выяснилось, что там сидит человек, одетый, правда, не в неудобную униформу, а в потертые штаны имперского образца с кореллианскими «кровавыми полосами», свободную застиранную рубаху и жилет, и узнаваемый именно поэтому. На рубахе еще не высохли пятна пота, и пахло от нее соответствующим образом. Похоже, генерал как ушел с мостика, так и не помыслил ни о душе, ни о смене белья.
Хэн Соло с видимым наслаждением взирал на немую сцену.
— В вашем плане есть два слабых места, — сказал он. Пилоты заполошенно переглянулись: кто осмелится открыть рот? Горло прочистила Инири Форж.
— Какие именно, сэр? — осторожно спросила она.
— Слышал, тут обходятся без чинов, — хмыкнул в ответ кореллианин, запуская пятерню в спутанные вихры. — Проблема' номер один. «Тысячелетний сокол» на данный момент катается в трюме другого корабля, и я понятия не имею, когда увижу свою красотку вновь.
Мин Дойнос поинтересовался про себя, кого именно генерал имел в виду под словом «красотка»?
— Проблема номер два, — продолжал тем временем Соло, — заключается в том, что мы по-прежнему не знаем, что на уме у военачальника. И виновата в том, между прочим, ваша гоп-компания.
Пилоты опять обменялись взглядами. Все хотели знать, у кого будет самый затравленный вид.
— Раз уж выяснили, что Зсинж планировал угнать с верфей Куата второй «суперразрушитель», — сказал Хэн, — почему на этом не остановились? Нет же, им потребовалось заставить военачальника перейти к запасному плану, каковой состоит…
Он замолчал. Форж потупилась.
— Мы не знаем.
— Вы не знаете.
— Но догадываемся, — пришел на выручку Мордашка. — Саффалор.
Мин Дойнос наморщил лоб. На Саффалоре, имперской планете в Корпоративном секторе, находился биомедицинский комплекс «Бинринг». Именно там в каком-то смысле был создан гаморреанец Воорт.
— Я не менее вашего устал гоняться за пустым звуком, — сообщил притихшему собранию Хэн Соло. — Поэтому «Мон Ремонда» на некоторое время оставляет флот, и следующая наша остановка — Саффалор.
