Потом появились еще какие — то существа и совсем загородили проход. Пат понял, что, если он хочет сохранить свой авторитет, нужно принимать какое — то решение.
— Пошли сюда, — скомандовал он, хотя и не был уверен в правильности своего выбора.
Ему хотелось любой ценой выбраться из этого убежища в скалах. Казалось, что легче переждать бурю снаружи.
Он первым ступил на скользкую каменную поверхность и помог выбраться туда другим, а затем все они спрыгнули в грязную лужу среди прозрачного камыша, который ломался, как стекло, под их ногами.
И вот тогда — то что — то невообразимое поднялось из глубины лужи и закачалось перед группой.
На вершине стебля растения, состоящего из небольших чешуйчатых завитков, покрытых желтыми и черными глазками, безумно раскачивалась почти человеческая голова.
Такое было невозможно представить, ибо оно граничило с ужасным, болезненным видением.
Люди окаменели. Застыли перед этой жуткой головой с торчащими блеклыми мокрыми волосами, головой получеловека — полуживотного, если судить по широко расставленным миндалевидным глазам и мощным клыкам, торчащим из безгубой пасти.
В течение бесконечно долгой секунды Пат чувствовал неодолимый страх, который поднимался откуда — то снизу его живота, но он сохранял абсолютную неподвижность, когда голова медленно поворачивалась в его сторону.
Внутри у него все оцепенело.
И вдруг в его мозгу зазвучал сверхъестественный голос.
Он проникал во все клеточки его существа.
Пат тут же понял, что не только он один слышит этот возникший внутри него голос, не он один подвергается воздействию этого странного феномена.
Этот голос в своем мозгу слышали все его спутники. А голос говорил:
«Жалкие человечки, на что еще вы надеетесь в этом мире, который больше вам не принадлежит? Каким чудом надеетесь вы жить и развиваться на открытом воздухе, вопреки нашим законам? Неужели вы надеетесь на возрождение своей расы?»
— Кто ты такой? — громко спросил Пат.
«Я многого не знаю об истории твоей расы, человечек. Я просто проникаю в мысли существ в любой точке этого мира. Это — увы! — ничему не служит, и только возбуждает мой мозг. Мой бедный мозг. Я слышу… я слушаю… я познаю…»
Слова эти молотом отдавались к голове Пата, и он вынужден был грубо вмешаться:
— Остановись! Говори более четко и понятно. Откуда ты взялся?
«Я являюсь частью новой расы. Ты разве не понял этого, человечек? Да, конечно, ты ведь пришел из города людей… я читаю в тебе… Я слушаю… я слышу… я познаю…»
Пат почувствовал, что психическое воздействие создания ослабело.
— Говори теперь! — снова громко крикнул он.
И тут же голос четко зазвучал у него в голове:
«Когда — то твоя раса господствовала в этом мире… Я это знаю… я в это проникаю… Но вам, людям, было трудно представить, что возможен и другой путь эволюции, в других окружающих средах. Это и утверждали ваши ученые до атомной эры, говоря о невозможности жизни в морских глубинах, тогда как на самом деле она активно развивалась в пучинах. Вы отказывались верить в микроорганизмы, кишевшие в «камнях, падающих с неба“. И та же самая ошибка в рассуждениях помешала вам понять и принять новую форму жизни, которая существовала на Капелле,[6] когда ваши ракеты продырявили космос и достигли этого неведомого вам мира. Нужно было судить по аналогии, а не замыкаться в узких рамках лабораторных опытов. К тому же Капелла была даже символом жизни…»
— О какой жизни ты говоришь? — перебил Док.
«О той, к которой я принадлежу».
— Но это — ложь. На Капелле нет ни одного создания твоего вида. Я об этом читал и знаю.
«Но были споры. Капелла не что иное, как оплот вселенской панспермии,[7] и не вызывает сомнения, что ракеты перенесли на Землю семена этой новой жизни. Это так. Ужасная война, которую вы развязали в ту эпоху, не позволила вам серьезно разобраться с этим явлением. Война в этих условиях явилась нашим союзником. Споры выжили в пустоте, приклеившись к металлическим стенкам ваших небесных кораблей, и постепенно закрепились на поверхности вашей планеты, использовав лагуны и водоемы, спокойно включив механизм размножения делением. Они развились и стати тем, что вы называете «нечто“. Этим абсурдным, лишенным смысла словом».
— Ну и что же случилось дальше? — нетерпеливо спросил Пат.
«Они появились одновременно во всех концах вашего света и весь мир ваш понял, что ничто не сможет помешать им. Окрестности городов были сразу опустошены, что привело к настоящей панике, и никто не стремился понять, откуда они взялись. К тому времени уже погибли многие животные, распыленные после контакта с «нечто“, затем наступила очередь людей. Они падали, заполняя улицы своими оболочками, до тех пор, пока ветер не развеивал их расплавившиеся клетки. Люди использовали против «нечто“ все имеющееся у них оружие, но ничего не помогало, и те продолжали размножаться. Нескончаемый и безграничный процесс».
— Но сам — то ты как смог установить контакт с этой расой?
«Эта раса создала меня, как и все то, что сейчас живет в этом мире…»
— Ты хочешь сказать, что нынешняя жизнь не существовала до катастрофы?
«Нет, не существовала…»
— И что теперь не существует никаких видов, которые жили здесь раньше? Нет ничего из прежних форм?
«Нет, больше ничего нет. Я рассказал тебе то, что слышу… слушаю… познаю… Я — промежуточная форма существования. Я — передаточный пункт. «Нечто“ никогда не лгут».
— Но как они смогли создать здесь новые виды?
«Они изменили и отринули законы случайности. «Нечто“ обладают массовым сознанием и используют благодаря своему мощному магнетизму элементарные живые клетки. Мир жизни может существовать только благодаря всеобщему симбиозу. Это подпитка и основа вселенской жизни. Благодаря «организующему“ полю «нечто“, а точнее, те, которых вы так называете, перестраивают элементарные клетки и строят из них комплексные живые субстанции, поддерживаемые силовым полем. Каждая молекула становится на свое, предназначенное ей схемой, место. Ваши предки имели некоторое представление о силах, которые заставляют атомы и молекулы укладываться в четко составленные схемы…»
В небе вновь засияло солнце, ветер утих, и наступила тишина.
Пат глубоко задумался. Он пытался осознать услышанное о судьбах человечества. От него еще многое ускользало, и он проклинал свою необразованность и неумение постигнуть глубину многих вещей.
