Иллюзия победы. Часть первая - Ник Фабер

Ей было невдомёк, что сейчас она испытывала точно такие же чувства, что и человек, рядом с голограммой которого она стояла.

Потому что прямо перед ними, на палубе корабля, который не мог быть построен людьми...

...лежали люди.

— Невозможно! Нет, нет и ещё раз нет! — категорично запричитала Шан, качая головой. — Бред! Этого просто не может быть...

— И тем не менее, это правда, — спокойно возразил её Альмарк. — В тот день Леонид Черенков и Сабуро Кобояши увидели на борту этого корабля именно человеческие тела.

Поставленный на паузу мир вокруг людей вдруг потускнел. Словно все существующие в нём краски и тона неожиданно потеряли свою яркость. Созданная голографическими проекторами иллюзия рассеялась, вернув Риваля, Шан и остальных обратно в комнату с чёрными панелями.

— В последствии люди Лапласа провели радиоизотопное датирование найденных останков, — продолжил Альмарк. — Их возраст соответствует возрасту корабля. Благодаря вакууму и отсутствию внешних раздражителей они, хоть и мумифицировались, но очень хорошо сохранились. Генетические тесты так же подтвердили первоначальные гипотезы. Эти существа очень близки к нам. Чрезвычайно близки. Анатомия. Биохимия. Строение внутренних органов. Различия минимальны и носят, в основном, аугметический характер. Можете убедиться сами.

Стоило ему произнести это, как в воздухе перед Ривалем и остальными повисли голографические дисплеи.

Данные о вскрытии. Генетические тесты. Подробные отчёты об исследованиях. Всё это оказалось прямо перед их глазами.

Ричард перевёл взгляд с голограммы на сидящего в кресле Альмарка.

— Значит весь наш технологический прогресс...

— Это остатки технологий, которые Леонид и Сабуро нашли на борту этого корабля, — кивнул он. — Двигатель Кобояши-Черенкова и инерционный компенсатор стали их первыми творениями. Для того, чтобы начать космическую экспансию человечеству нужна была новая двигательная установка. И они работали не семь лет, как указано в исторических документах. Работа над первым прототипом велась почти два десятилетия в строжайшей тайне. Эолии и тем, кто был посвящён в происходящее пришлось изрядно поработать над тем, чтобы обеспечить должное прикрытие этой тайны. Проблема даже не в том, чтобы разобраться в древней технологии и заставить её работать. Черенков и Кобояши стремились к тому, чтобы воспроизвести эту технику на том уровне технологий, какие были доступны человечеству в тот момент. И именно эта работа заняла у них почти два десятилетия кропотливой работы.

С каждым сказанным словом, Альмарк всё сильнее и сильнее разрушал привычную картину мира в головах своих гостей.

Не так-то просто оставаться спокойным, когда узнаешь, что одна из важнейших частей человеческой истории оказалась искусно сфабрикованной ложью. Фикцией, придуманной для того, чтобы скрыть истинную правду.

Риваль часто сталкивался с теориями мировых заговоров. Мысль о том, что где-то существует группа избранных, контролирующих ход человеческой истории всегда будоражила мысли людей.

Вот только правда заключалась в том, что это было не так.

Любой секрет остаётся секретом, пока находится в распоряжении одного, максимум двух человек. Как только количество тех, кому эта тайна известна увеличивается, то и шансы на то, что заговор будет раскрыт возрастает по экспоненте. Чем больше людей замешано — тем больше вероятность того, что всё рано или поздно выплывет наружу. А любая теория о том, что где-то существует секретное общество, тайно контролирующее мир, неминуемо упиралась в стену человеческих возможностей. Для подобной задачи нужны были тысячи человек. Это означало, что возможность раскрытия возрастала тысячекратно.

И всё же...

— Выходит, что человечество... — ахнула Шан, шокированная неожиданной мыслью.

— Да. Мы их прямые потомки. По крайней мере так гласят исследования, проведённые Лапласом и его людьми. Они смогли сопоставить достаточное количество генетических маркеров между найденными останками и нами.

Линфен ощутила пробирающую до самых костей дрожь во всём теле. Ей очень хотелось сесть, потому что Шан боялась, что у неё подкосятся ноги. Всё, что она знала об истории происхождения человечества только оказалось разбито в дребезги.

— Наш вид отнюдь не уникален, как бы некоторым не хотелось так думать, — сказал сидящий в кресле мужчина.

Риваль по-новому посмотрел на Альмарка.

— Кто вы такие? — спокойно спросил он.

Если бы не белоснежная фарфоровая маска, то Блауман обязательно увидел бы улыбку на лице сидящего перед ним человека.

— Эолия Лаплас был умным человеком, — несколько пространно ответил глава верденского филиала фонда. — Он прекрасно понимал, что имеющееся в его руках знание является величайшим сокровищем в руках человечества. Оно подобно огню, что Прометей подарил людям. Сияющее и горячее пламя. Согревающее и дарующее жизнь. Но, в тоже самое время, если относится к огню безалаберно, он способен нанести непоправимый вред. Эолия создал организацию... Фонд Лапласа. Всё для того, чтобы сохранить это знание в своих руках.

— Жадная сволочь...

— Отнюдь, Эйхарт, — жёстко оборвал его Альмарк. — Никто бы не позволил сохранить подобную находку в руках одного человека. То, что было найдено на Титане тут же оказалось бы центром всеобщего интереса. Не только возможные технологии, но и связанные с ними знания. Их возжелали бы все без исключения. Подумайте сами, чтобы произошло. Федерации, как таковой, ещё толком не существовало. Человечество на Земле едва объединилось под общим флагом. Марс только-только провозгласил свою независимость. И в этот самый момент, под самым носом у человечества появляется самый настоящий Святой Грааль. Люди убивали бы за то, чтобы получить его в свои руки. Можете даже не сомневаться в этом. В то время хватало радикалов во всех сферах. Эолия просто принял наиболее подходящее решение в той ситуации. Всё, что он совершил направлялось стремлением защиты человечества.

— Вы недооцениваете способность людей договариваться.

— А вы её переоцениваете, Эйхарт, — возразил Альмарк. — Не прикидывайтесь идиотом. Вам это не идёт. Никто и никогда не выпустил бы подобное из своих рук.

— И поэтому вы всё заграбастали себе, — обвиняющее заявила Линфен. — Скрыли от людей то, что должно было быть достоянием...

— Давайте не будем скатываться в идеалистическую полемику, — попросил он её. — Я предпочитаю оперировать материалистичными фактами.

— О, да, — произнесла женщина с язвительной усмешкой. — И поэтому прикрываетесь идиотскими заявлениями о защите человечества от самих себя. Очень материалистично.

— А кто вам сказал, что Эолия боялся людей?

Неожиданный вопрос заставил комнату погрузится в напряжённую тишину.

Риваль нахмурился.

— Тогда чего?

—