военного лета собак во дворах стало больше. Знающие люди утверждали, что животные пришли с севера, от аэропорта. Многие с ошейниками. Далеко не все хозяева, уезжая из-под обстрелов, забирали с собой сторожей. Хорошо, хоть отвязывали и отпускали на «вольные хлеба». Эти собаки приходили стаями с жёсткой иерархией и привычкой бороться за выживание. Они вытеснили местных, ленивых и балованных, и заняли поселковые свалки и мусорники. Но людей они уважали и побаивались. Знали – человек умеет убивать на расстоянии.
Вот и дорога, на которой днём сохранялось более-менее интенсивное движение. Сейчас она просматривалась вправо и влево на добрых полкилометра – и пустота. Только горели фонари, отражаясь в лужах. Где-то справа, невидимая в темноте, торчала остановка, на которой строители выложили из цветной плитки три огромные буквы – ЦОФ [3]. Задолго до рождения Дениса местные поклонники группы «Кино» исправили Ф на Й и дописали – ЖИВ!
Дальше путь Дениса лежал через частный сектор, так в Донецке называли огороженные участки с жилыми домами, принадлежащие отдельным семьям, а не городскому коммунальному хозяйству. Где-то победнее, построенные ещё дедушкой после войны из самана и позже облицованные кирпичом. Где-то сложенные из шлакоблоков в более позднее время. Иногда среди них попадались настоящие дворцы, выстроенные богатыми людьми уже в эпоху капитализма и независимости Украины. Не самыми богатыми – эти предпочитали селиться либо совсем за городом, подальше от шума и копоти, либо в посёлке за вторым городским ставком [4], – но всё же людьми при деньгах. Средней руки бизнесменами, госслужащими районного ранга, директорами и главными инженерами шахт и других приватизированных предприятий.
Отца Алёны можно было отнести как раз к таким. Деньги на дом и неплохой автомобиль есть, но в высший свет Донецка дорога закрыта. Да он и не стеснялся своего рабоче-крестьянского, как сам и говорил, происхождения, любил песни двух Михаилов – Шуфутинского и Круга, шашлычок под коньячок, оливье под шампанское, футбольный клуб «Шахтёр» и поговорить о том, как государство не даёт развернуться частному предпринимателю. Конечно, всё это Денис знал от Алёны. В гостях у неё не был ни разу. Не рассчитывал и сегодня. Ну, постоят у ворот, попрощаются и он побежит обратно. А она завтра уедет в далёкую Винницу. Проклятая война, проклятый майдан, проклятая евроинтеграция… Кому это только надо?
Оставалось не так уж много. Пробежать наискось через давно заброшенную детскую площадку с покосившимися качелями и горками с облупившейся краской. Потом по тропинке через заросли шиповника на соседнюю улицу, а там – рукой подать. Кстати, если на улице, по которой бежал Денис, под ногами чавкала жирная грязь, то у дома Алёны проложили асфальт. Несколько более-менее обеспеченных соседей скинулись и заказали рабочих.
Первую тень он заметил, когда находился на середине площадки – между заваленной на бок каруселью и песочницей без грибка. Что-то стремительно пронеслось на краю зрения, почти у заборов. Денис остановился, похолодев. Добегался? Предупреждал же Вайс.
Между лопатками побежали мурашки. Ноги, как и утром, стали предательски ватными.
Денис огляделся по сторонам.
Вроде бы ничего подозрительного. Старый тополь колышет ветками. Может, это тень пробежала по земле, а как известно, пуганная ворона куста боится.
Прислушался, стараясь не дышать.
Ни звука. Даже подозрительно. Рядом дома. Наверняка окна открыты на проветривание. Хоть бы голос диктора или песня Баскова какая-нибудь… Не могли же все лечь спать?
Шелестели остатки листвы на ветвях.
И больше ничего…
Выдохнув, Денис сделал шаг.
Снова промелькнула тень. Низко над землёй. В темноте под кустами, но она казалась черней, чем сама ночь. Будто кто-то пробежал на четвереньках. Или большая собака?
«Если это снова тот бомж, притворяющийся дворнягой, – закипая злостью, подумал Денис, – то Вальдемар Карлович много выслушает о себе. И о своём наружном наблюдении. Конспираторы магические!»
– Эй, кто здесь? – пересиливая страх, спросил Денис.
Голос не слушался. Слова прозвучали пискляво и хрипло. Пришлось откашляться, но прежде, чем парень повторил вопрос, вслед за первой пробежала вторая тень. Сзади раздался короткий взрык.
Резко обернувшись, Денис увидел, как два мохнатых пса поднимаются на задние ноги. Хотя какие там собаки? Кого он обманывал? Существа напоминали, скорее, помесь медведя и волка. Широкая грудь, кривые лапы, мощная холка, обросшая грубой шерстью. Из-за дыбящейся гривы звери казались горбатыми. Горбатый волк. Был в какой-то компьютерной игре такой персонаж. Но, кликая мышкой, убивать легко. И даже если не победил, всегда можно выйти и начать заново. Сегодняшний вечер заново не начать.
Услышав шорох слева, Денис быстро повернул голову. Ещё двое стояли, покачиваясь на коротких задних лапах. Передние загребали воздух. Когти длинные и толстые. Кишки выпустят только так, и разрешения не спросят.
Тяжёлое, с присвистом дыхание справа.
Даже не поворачиваясь, парень знал, что увидит.
Один из тех, что стояли прямо перед ним, зевнул, запрокидывая голову. В широкой пасти блеснули крепкие зубы. Нет, не острые клыки. Зубы, пригодные разгрызать кости. Дробить их на осколки, доставая лакомый мозг. Да и когти предназначались для рытья. Трупоеды, падальщики, наподобие гиен.
Только что это знание даст? Здесь не «Что? Где? Когда?», здесь пустырь, куда никто не забредёт. И даже если орать во всё горло, никто не выглянет из соседних домов. Это конец.
Но чудовища не спешили… Они наслаждались страхом и беспомощностью жертвы. Казалось, пили её прямо из воздуха.
Кто это?
Создания Тьмы? Несомненно.
Оборотни или каррохи? Есть ли разница?
Сожрут. Как есть сожрут…
Один из монстров шумно принюхивался, втягивая сырой воздух ноздрями, которые раскрывались и становились шире в несколько раз. Второй топтался на месте, виляя огрызком похожего на полено хвоста. Самый главный вёл себя спокойнее всех. Этот более других напоминал человека. Укороченную морду можно было вполне представить лицом, если опустить некие мелочи, вроде шерсти или чёрного кончика носа. У него грива не сбегала от загривка к холке, как у других, а росла как у льва, спадая на спину и плечи красивыми волнами. Остальные ему подчинялись. Хватало одного взгляда или короткого взрыка, чтобы сдержать прыжок. Именно он играл с жертвой, буравя Дениса надменным взглядом из-под отёчных век.
А парень по-прежнему не мог сдвинуться с места. Он даже не мог заставить себя присесть и нашарить кирпич или обломок шлакоблока. А ведь валяются здесь в изобилии! Хотя, что он сможет сделать против шестёрки когтистых и зубастых зверей с камнем в руке? Тут и ружьё не помогло бы… И где только обещанная Вайсом охрана?
– Пригнись! – прорезал тишину громкий с хрипотцой голос. – Пригнись, сказал!
Денис так растерялся, что выполнил команду
