— Здесь же вся инфа! — Санек был явно безутешен. — Машешь прикладом не глядя! — заорал он на Ивана. — Как я теперь работать буду?
— Поработаешь на встроенном компьютере… — отозвался Данилыч.
— А ты поводишь через радиоуправление! — огрызнулся Санек. — Неудобно же!
— Я тебе свой ноут отдам, — сказал я. — Винчестер переставишь только…
— Спасибо, так можно… — Санек моментально успокоился. — Так я говорю: летучки — здесь фауна такая. Типа наших рыб, что ли… шастают в атмосфере, но невысоко.
— Ага, — я был явно ошарашен. — Меня о таком явно не предупреждали… впрочем, как и о многом другом…
— Да мы и не старались сюда попасть. — Санек, по-видимому, совершенно уже забыл о ноутбуке. — Существует две Геи: нормальная и ее близнец — Псевдо-Гея…
— Существуют где? Это разные планеты?
— Никто не знает, в смысле — из наших никто. Скорее всего, это разные материки, хотя океанов на Гее не видел никто… Может, просто местность, отделенная от нормальной Геи горной цепью, — рыбки-то взлетать высоко не умеют, судя по показаниям немногочисленных очевидцев… До нас ведь сюда мало кто попадал, только случайно… Вообще, то, что мы сюда вышли, это вроде сбоя в работе Дороги. Ну так принято считать из-за того, что Проходы, или Выезды, Проезды — кто как называет! — соединяют обычно одни и те же координаты одних и тех же миров. Иногда бывают сбои — вот как сейчас, — но крайне редко.
— А как эти рыбы летают — водородом пузырь надувают?
— А не знает никто. Тяжелые сильно они для такого… Их никто и не исследовал, знают, что есть такое, и все! Я ж говорю: сюда только случайно попадают, никто экспедиций для этого посылать не станет, да и каким образом и для чего?
— Может, это — природная антигравитация, этого мало?
— Брось, — поморщился Санек. — Антигравитацию имеют несколько известных цивилизаций вдоль Дороги… ну более или менее имеют… Главное, что ни в одном мире нам не согласились продать принцип работы антиграва, вот в чем соль. А сторговаться пытались — уж ты мне поверь! Есть, правда, догадки, что в свое время Гитлер договорился с кем-то и заполучил технологию — оттуда и все мифы о летающих тарелках Третьего рейха, но догадки догадками и остаются…
— Увидеть бы этих тварей целиком, как они передвигаются…
— Может, и увидишь, — отозвался Данилыч. — Туман редеет.
Действительно, туман, до этого непроницаемый, стал реже, сворачивался рваными жгутами, сквозь него проглядывали мелькающие деревья у края Дороги.
— Точно, выезжаем, — довольно бурчал Данилыч. — Эт-то еще что? Держись, ребята!!!
Я ухватился за верхнюю койку, уперся коленями в спинку сиденья. Санек, в обнимку с дробовиком, под визг покрышек вылетел в пространство между сиденьями.
— Заносит, заносит! — Данилыч давил и отпускал педаль тормоза. — Хвост заносит!
Кабина медленно поворачивалась вправо, и я представил, как оба вагона прицепа утягивают автопоезд центробежной силой, разворачивая его поперек Дороги, и сносят ряд деревьев вдоль обочины. Но Данилыч, играя рулем, тормозом и газом, каким-то образом ухитрился удержать на Дороге многотонную махину, заставляя ее постепенно останавливаться. Наконец он выключил двигатель.
— Да-а-а… — Санек перевел дыхание. — Данилыч, ты — ас!
— Будешь асом, когда тут такое… вдрызг могли кабину разнести… и нам, соответственно…
Я уставился взглядом в лобовое стекло. Там, в нескольких метрах от нас, стоял, наискось перекрывая Дорогу, пестрый прицеп. Я помнил, что тягач у него должен быть радостного красного цвета, — похоже, именно он обогнал нас, когда мы перекусывали после выезда на Дорогу.
— Обстоятельства слишком серьезны, Ватсон.
Буду вам чрезвычайно признателен, если вы сунете в карман револьвер.
Шерлок Холмс
— Это определенно фура Шевчука, — глухо пробормотал Данилыч, словно обращаясь только к себе самому. — Какого он так встал? Не к добру это. И на бок прицеп завален, может, скаты пробил?
— Ты только рацию не используй, — поспешно сказал Санек, когда Данилыч потянулся к микрофону. — Летучек привлечешь! Я ж говорил: ни раций, ни радара… Помнишь, та, маленькая, кинулась, когда Иван с нами связался?
«Маленькая? — мне стало не по себе. — А какие тогда большие?»
— Так что, нам наружу вылезать? — Данилыч еще крепче вцепился в руль. — А посигналить можно?
— Насчет звуков я не знаю, вроде никаких предупреждений не читал, но, кто знает, может, информация неполная?
— Сигналь, — подал голос Чермаш. — Лучше из кабины проверить, чем сразу без прикрытия лезть.
Рявкнул гудок. Потом еще раз. Звук был достаточно громкий, чтобы нас услышала вся округа на расстоянии в несколько километров, учитывая местную тишину.
— Никакого результата, — прохрипел Данилыч, почему-то потеряв голос за пару минут ожидания. — Еще погудеть?
Снова «Скания» огласила округу своим нескромным голосом.
— А нельзя как-то вокруг объехать? — предложил я, когда стих рев сигнала. — Все-таки можно максимально приблизиться, из кабины посмотреть…
— Да где здесь объедешь, — обрел голос Данилыч. — Деревья вплотную к Дороге, втиснуться некуда.
Чермаш потянулся к внутренней связи.
— Ребята, через минуту быть возле кабины. Рации снять. На стволы надеть фонарики. Выходить по одному. При малейшем шевелении вокруг немедленно возвратиться в кабину, при невозможности — укрыться под транспортом.
— Вас понял, — отозвался интерком голосом Горошенко. — Выходим.
— Стволы держите наготове, — обратился Чермаш к нам. — Наблюдайте вокруг, наружу сильно не высовывайтесь и смотрите — нас по горячке не подстрелите…
В дверь тихо постучали.
Чермаш еще раз зыркнул на нас и выскользнул наружу. Вместо него в кабину взобрался Шмуль, кивком поприветствовал всех и замер, оставив приоткрытой дверь.
Данилыч приспустил со своей стороны стекло.
— Дробовик дай, — протянул он руку Саньку. — Пистолетом обойдешься.
Я решил пока не вытаскивать «Гюрзу», памятуя об автоматических предохранителях и предпочитая ограничиться наблюдением за Чермашем и Горошенко, крадущимися в струях тумана вдоль прицепа.
— Туманный Альбион, блин, — Саньку, похоже, не хотелось ждать в бездействии.
— Помолчи, а? — шикнул на него Данилыч. — Нам сейчас на уши надо полагаться — раз другого нельзя использовать.
Минута прошла в почти абсолютной тишине, если не считать сопения обиженного Санька. Потом возле прицепа мелькнула тень — Горошенко.
