Ознакомительная версия.
– Сидеть! Не то получишь палкой по хребту.
Тимоха обреченно уселся.
Меня завели в зал суда.
Удивительно – судья стоял, угодливо согнувшись в полупоклоне. На его месте, развалясь, сидел в вольготной позе синьор. Я бы его не узнал, коли не два незнакомца в черном. Синьор сидел в бирюзовом камзоле, широкополой шляпе с пером, на груди красовалась массивная цепь с какой-то бляхой – то ли вензель в круге, то ли еще что, я не разобрал. Незнакомец встал, подошел ко мне.
– Спаситель мой! Рад приветствовать тебя на моей земле. Забудьте про это маленькое недоразумение. Судья слегка заблуждался, но я его поправил. Прошу извинить его. Пойдемте со мной, мой друг! Здесь, в моем городе, я смогу подобающим образом принять вас, чтобы Неаполь остался в вашей памяти как благословенный и благодарный город.
Незнакомец повернулся к судье:
– Разбойника повесить, против него достаточно показаний моего друга. Отобранное у моего друга оружие привезти ко мне домой в замок немедленно.
Мы вышли, судья согнулся в прощальном поклоне. У ворот тюрьмы стоял поистине королевский экипаж, запряженный четверкой коней. На дверцах кареты красовался красочный вензель, такой же, как и на цепочке у незнакомца. Люди в черном распахнули дверцу, опустили ступеньки.
Мы уселись в карету, сопровождающие вскочили на лошадей, и кавалькада тронулась. Краем глаза я видел, что, когда мы проезжали по улице, горожане снимали шляпы, дамы приседали в полупоклоне. Видно не простая птица этот незнакомец.
Словно угадав мои мысли, незнакомец улыбнулся:
– Пришла пора познакомиться. Я знаю, как вас звать, синьор Кожин. Я королевич Неаполитанский, отец мой уже стар и не встает с постели. К сожалению, у королевства много врагов, которые хотят прибрать территории благословенной Неаполитанской земли к своим рукам. Венецию с тайной миссией я посещал по поручению моего отца и монарха, да продлятся годы его. Теперь вы все знаете, мое инкогнито раскрыто, для вас я отныне князь Неаполитанский Доминико Аркеле.
– Кто же вас ранил тогда?
– Мои враги и враги Неаполя. Мне так тогда и не удалось встретиться с дожем Энрико, хотя придворные дожа договорились о встрече. К моей зависти, у дожа, как и у Генуи, сильный флот, конечно уже не такой, каким он был в битве при Кьодже.
Доминико откинулся на спинку сиденья, достал из кармана перстень, что передавал мне еще в Венеции и протянул:
– Перстень носите на пальце, он вас выручил в трудную минуту. Теперь честь моя чиста – вы спасли мою жизнь, я отплатил тем же.
Мы выехали в старинный замок, слуги распахнули двери. Доминико отдал распоряжение, подозвал одного из людей в черном:
– Он вас проводит, доверьтесь ему, после тюрьмы необходимо отмыться и переодеться.
В зале с мраморным полом стояло несколько деревянных ванн, напоминающих здоровенные тазы. Я разделся, с наслаждением залез в чан. Слуги начали активно тереть мочалками. Когда вода стала грязной, меня попросили перебраться в ванну с чистой водой. Интересная помывка! К концу моего мытья вошел слуга, мне дали почти новую чистую одежду, подали мой же пояс со шпагой, стилетом и пистолетом – успел-таки доставить судья!
После помывки цирюльник усадил на скамью и выбрил. Теперь бы поесть, и я бы чувствовал себя уже сносно. После всех процедур – чистый, выбритый, в чистой одежде я был проведен в трапезную – огромный зал персон на двести, где были только я и Доминико.
Стол ломился от яств – рыба вареная и копченая морская, мясо жареное, овощи и фрукты, вина самые разнообразные.
После того как мы насытились, причем мне пришлось сдерживаться, чтобы не начать хватать мясо или рыбу руками и не запихивать жадно в рот, – за время, проведенное в заточении, меня, как и других пленников, не кормили и не поили. Почувствовав тяжесть в желудке, я притормозил с едой, отдав должное винам.
После ужина Доминико вышел на громадный балкон, последовал за ним и я.
– Я бы хотел, уважаемый синьор Юрий, чтобы вы остались в Неаполе. Город мой больше Венеции, у вас умная голова и прекрасные руки, такие хирурги нужны в любом городе. Я дам вам в аренду поместье, слуг – вам не придется ни в чем нуждаться. Что вы на это скажете?
Внутренне я даже не колебался. Стоило уезжать из Венеции, где уже были налажены связи, был круг пациентов, чтобы все снова начинать на другом месте. Сердце мое все равно оставалось в России.
Я поклонился Доминико, приложил руку к сердцу:
– Сердце мое и душа принадлежат России, царь Петр сейчас ведет войну с Османской империей и шведами: не обижайтесь, князь, я патриот России и хочу в трудное время быть на родине.
Князь молча пожал мне руку, похлопал по плечу.
– Что ж, мне искренне жаль, но и удерживать я вас не могу. Благодарю за мое спасение. Слуги проводят вас на корабль. Но помните, если на родине не сложится, вы всегда можете рассчитывать на мое гостеприимство.
Князь хлопнул в ладоши, вошел человек в черном.
– Проводите дорогого гостя на корабль!
Слуга молча поклонился.
На прощание я сказал:
– Царь Петр очень умен, буквально через несколько лет вы услышите о славных победах русского оружия, карта Европы будет перекроена, а Османская империя ослабнет. Лучше иметь его союзником, князь! Честь имею!
Я поклонился и вышел.
В карете мы добрались до порта, слуга подвез меня почти к кораблю. Поднявшись по сходням, я встретил на палубе О’Брайена.
– Чертовски вовремя, сэр. Завтра или послезавтра выходит большой караван судов, мы заканчиваем погрузки и идем с ними. А что с вашей одеждой, по-моему, вы уходили в другой? Не случилось ли дурного?
– Спасибо за беспокойство, капитан, все сложилось удачно.
– Ужин уже прошел, но у кока, может быть, что-нибудь осталось.
– Спасибо, я сыт, просто устал, пойду отдыхать.
Вежливо раскланявшись, мы расстались. Едва добравшись до каюты, я успел снять пояс с оружием, плащ и сапоги и рухнул в постель.
События последних дней меня изрядно утомили.
На следующий день проснулся, когда солнце уже заглядывало в узенькое окно, – да никак уже полдень? Я вышел на палубу.
– Добрый день, сэр, – это ухмылялся в рыжую бороду О’Брайен. – Здоровы же вы спать. Утром матрос не мог вас добудиться к завтраку. Наверное, все дни и ночи уделили прекрасным синьоритам?
– И вину тоже!
Зачем рассказывать все мои приключения?
О’Брайен захохотал.
– Скоро отходим. На соседних судах уже сходни убирают. Мы идем в середине, поэтому отчалим часа через два.
Я умылся и поплелся на камбуз. Кроме яичницы и фруктов ничего другого мне предложить не могли. Сойдет!
После позднего завтрака я стоял у борта и глядел на портовую суету. В голове мелькнуло – повесили ли Тимоху? Тьфу, мерзопакостный человечишко. А ведь где-то в караване будет и его судно.
Ознакомительная версия.
