— Просто силу, — сказал Зимин.
— Чушь, — сказал я. — Вранье. Нельзя быть хорошим, творя в темноте грязные дела.
— Я так понимаю, что это ваш окончательный ответ, сержант, — сказал Зимин.
— Да, мой бывший капитан. — И его передернуло при слове «бывший». — Если честно, то я не ожидал такого от вас. От Харди — да, от Блейна — возможно, но когда мне назвали и вашу фамилию, я был просто поражен. Я всегда считал вас честным и принципиальным человеком.
— Я не изменил своим принципам, — сказал он.
— Значит, ваши принципы были порочны изначально, — сказал я.
— Вы могли бы изменить свое мнение, если бы мы поговорили подольше.
Я покачал головой:
— Я своих мнений не меняю.
— В нашей жизни есть всего две категории людей, которые не меняют своих мнений, — менторским тоном произнес Блейн. — К первой из них относятся глупцы, а ко второй — трупы. Постарайтесь не быть первым, Соболевский, чтобы как можно дольше не стать вторым.
— Не вам говорить о трупах, — парировал я. — Хотя излагаете вы красиво.
— Подумайте еще, сержант, — сказал он.
Я прекрасно понимал, чего они добиваются. Они тянули время, выигрывая его для Харди и в то же время гадая, блефую я или нет. И постепенно склонялись к положительному ответу.
Свидетелями я уже обзавелся. Я был уверен, что в заговоре участвовало от силы две-три сотни гвардейцев, что не так уж много, если сравнить с численностью личного состава. Остальных же просто поставят перед фактом, и им останется либо принять новое положение вещей, либо уйти в отставку и записаться в активные члены СРС. И я полностью отдавал себе отчет, что если Капитанам удастся взять верх, то их идеи найдут отклик в сердцах многих гвардейцев и число их сторонников увеличится. Но я не собирался позволить Капитанам взять верх.
— Я уже выбрал позицию.
— А вы, Морган? Альварес? Вы тоже выбрали позицию и полностью согласны с тем, что говорит Соболевский и от вашего лица тоже? Вы ближе к нему и можете его остановить.
Вот так номер. Блейн далеко не дурак, и если я был стопроцентно уверен в Джеке, то Луис… Но он меня не подвел.
— Согласен от и до, — сказал он.
— Тогда нам ничего не остается, как убить друг друга, — сказал Блейн. — Звучит глупо и мелодраматично, но другого выхода я не вижу.
— Я вижу, — сказал Джек. — Он прямо у вас за спиной…
Сначала я не понял, о чем он говорит, и расценил его фразу как старый трюк, который заставил бы их обернуться и на мгновение отвлечь внимание. Мы бы ничего не выиграли, ведь их было восемь, и я не видел смысла в действиях Джека. Но тут выяснилось, что он не собирался вводить их в заблуждение, а просто констатирует факт. За спиной капитанов и их боевиков находилась дверь, через которую они вошли, и сейчас она снова открывалась.
— Всем оставаться на своих местах! — прокричал очень знакомый женский голос. Этот голос я слышал в своей палате, когда валялся в госпитале после рейда на «Святой Иосиф», этот голос сопровождал меня на нескольких планетах, и я просто болтал с ним или обсуждал какие-то этические или философские проблемы. Он мог принадлежать только одному человеку, которого я считал молодой и очень талантливой журналисткой с Новой Москвы и которая ею, видимо, не была. — Не оборачиваться и не делать никаких движений! Шаг вправо, шаг влево рассматриваются как попытка к бегству, прыжок на месте — попытка улететь! Попробуйте только моргнуть без предупреждения! Лейтенант Шаффер, Группа Внутренних Расследований!
Эффектно, но очень не вовремя. Конечно, она просто не могла знать ситуацию до тонкостей и действовала соответственно обстоятельствам.
Диана Шаффер во главе десятка агентов зашла бунтовщикам в тыл и взяла их под прицел. Если бы подкрепление оставалось в коридоре, целясь сквозь проем, никаких трудностей бы не возникло, но они подошли к заговорщикам слишком близко и тоже попали в зону поражения, что моментально просчитал Блейн.
До появления Шаффер я мог бы подавить бунт одним пальцем, причем в самом что ни есть буквальном смысле слова, теперь же все грозило превратиться в кровавую бойню с многочисленными жертвами с обеих сторон. И первыми жертвами станем мы с Джеком и Луисом, ввиду того что единственные здесь не защищены надежными скафандрами.
Самым большим сюрпризом в столь театральном появлении моей знакомой было то, что она оказалась старше меня по званию. Я давно подозревал, что с молодой и очень талантливой журналисткой что-то нечисто. Уж слишком настырно она лезла в дела, не касающиеся ее репортажей, и порою вела себя, как полная идиотка, но все эти странности я списывал на вечную загадочность женской натуры.
Никакой Группы Внутренних Расследований в Гвардии раньше не было. Кажущийся старым и слабым, но отнюдь не являющийся таковым, Полковник создал ее для разрешения возникшего кризиса, а поскольку не был уверен в своих собственных людях, то пригласил человека со стороны. Профессия журналиста, заставляющая всюду совать свой нос, служила весьма удачным прикрытием. Нет нужды объяснять, перед кем лично отчитывалась Диана Шаффер.
Должно быть, она умна, если одновременно со мной или даже чуть раньше пришла к тем же выводам, что и я. Но теперь она вмешалась в игру, путая мне все карты. Я не ясновидец, чтобы заранее предугадать, во-первых, появление Дианы с ее молодцами и, во-вторых, точное место, где остановится группа захвата. Зимин и Блейн не одного кобеля съели на планировании и проведении боевых операций, и им тоже ничего не надо было объяснять. Раз сам я и мои друзья жмемся к противоположной от входа стене, то нетрудно предположить, что под прицелом находится все остальное помещение.
— Любопытно, что же вы будете делать теперь, сержант, — сказал Блейн, расплываясь в добродушной улыбке.
— То же, что и собирался.
— О нет, — улыбка стала еще шире. — Согласно ВАШИМ принципам, если я их понял правильно, вы не можете убить десять невиновных людей только для того, чтобы прикончить восьмерых предателей. Не всякие цели оправдывают такие средства, не так ли, сержант?
— Бросить оружие, — включилась в разговор Диана, неприятно удивленная, что ее выход на сцену не произвел ожидаемого фурора.
В другое время — может быть, но сейчас нас занимали более сложные проблемы. Ее сторонники, точнее, ее подчиненные наставили свои бортовые орудия на заговорщиков, а те развернулись в сторону нового врага. Результат мог быть непредсказуемым.
— Не бросим, — заверил ее Зимин. — Несмотря на то, что в боевом костюме вы просто очаровательны, новоиспеченный лейтенант, о котором я никогда раньше не слышал. И что вы теперь будете делать?
