Боли не было. Только ощущение тела и клокочущая ярость внутри. У ног затухали алые росчерки. Сияние опадало, тонкими змейками тянулось ко мне и впитывалось в металл на ногах. Странно, но мне показалось, будто комната стала меньше.
Я повернул голову и услышал скрежет железа. Поднял руку и повертел ею перед глазами: широкая стальная ладонь, пальцы толстые, но гибкие. Сочленения хорошо подогнаны… На руке поблескивали острые длинные шипы, вились завитушки каких-то узоров, письмен. По ним проскальзывали маленькие красные искорки, из суставов сочилась неприятная на вид бурая слизь…
Ярость бурлила во мне подобно раскаленной лаве, грохотала отдаленными раскатами грома. Ярость… такая приятная, такая родная. Билась в могучем теле, толкала куда-то. Уж повеселюсь от души…
Я огляделся. Обнаружил в углу комнаты огромный черный двуручник и схватил за рукоять. Да, это мое оружие. Как раз по руке, легкий как перышко и очень острый. Будет приятно разить им врагов…
Врагов?.. Да, у меня должны быть враги. Я прислушался и… нет, не услышал, а скорее почувствовал за стенами здания другого. Он был похож на сгусток пламени, яркий и сильный, обжигающий. Он иной, не такой, как я. Враг с большой буквы!
Ярость взвихрилась тугим ослепительным смерчем. Я почувствовал радость. Да! Да! Да! Я жив! Я буду мстить! Это будет хорошая схватка!..
Твердая на вид каменная стена оказалась хрупкой и ломкой, словно подсохшая грязь. Я легонько толкнул ее плечом. Кладка треснула, рассыпалась на куски. Вспух клуб белесой пыли и штукатурки. Под ногами захрустели крупные камни, разламываясь в мелкий щебень. Когда облако праха улеглось, я увидел, что стою посреди широкой улицы. Вокруг длинные высокие здания, безмолвные и холодные. Над головой низкое серое небо, изрыгающее редкие пушистые снежинки.
Я захохотал от ощущения силы и предвкушения битвы, погрозил клинком унылым тучам. По телу что-то застучало. Я резко обернулся и поймал взглядом врагов. Много, очень много… они шли широкой волной, с факелами и арбалетами в руках. За спинами пылали дома, лежали окровавленные тела людей. Заметив меня, начали стрелять. Но что мне были их муравьиные укусы?.. Стрелы лишь отскакивали от тела, наконечники плющились и ломались.
Тело зазвенело от ярости и сладкого бешенства. Я метнулся навстречу неприятелям, зарычал и взмахнул мечом. За длинным клинком тянулись зыбкие струйки тьмы, сверкали алые искорки. Удар, еще удар… воины разлетались, словно сухие листья, падали целыми десятками. Но я не успел как следует насладиться упоением битвы. Волна врагов неожиданно иссякла.
Я огляделся и зарычал от злобы. Вокруг были лишь залитые кровью изломанные и посеченные тела. И это враги?.. Нет, какие-то врагишки! Слуги, не более. Никого достойного! Я прислушался к ощущениям. Да, другой был недалеко. Всего в нескольких кварталах. Там сверкали огненные цветы взрывов, рушились дома, к небу тянулись столбы жирного черного дыма. Я слышал пение клинков, грохот и вопли умирающих. Вот та музыка войны, что услаждает слух и заставляет верить в свое существование! Ведь пока борюсь, пока сражаюсь и проливаю кровь — я живу!
За спиной раздался неприятный мокрый хруст. Я обернулся и увидел, как один из мертвых врагов мелко задрожал. По окровавленному телу прошла волна, на нем вспухли бугры. Металл нагрудного панциря выгнулся горбом, изо рта воина хлынула темная густая кровь. Опять захрустело, тело затряслось. На груди появился еще один холмик, железо треснуло, из тонкой щели брызнуло алым. Я ощутил вялый интерес — нечто внутри воина рвалось наружу, пробивало путь сквозь плоть, ребра и сталь. Грудная клетка солдата взорвалась, полетели скользкие ошметки внутренностей. Голова лопнула, руки и ноги разбухли, треснули. Из кровавого месива, в которое превратился труп воина, встала абсолютно черная фигура. По-собачьи встряхнулась и повернулась ко мне. Там, где должна была быть голова тени, вспыхнули зеленые щели глаз, послышалось змеиное шипение: «Повинуюсь, Мститель!»
Опять мокрый хруст и тупые удары. Один за другим тела врагов взрывались, передо мной вставали изломанные гротескные фигуры, лишь отдаленно напоминающие человеческие. Черные, словно собранные из угольной пыли, с горящими яростью голодными глазами. Сиплые шипящие голоса шептали и твердили: «Повинуемся, Мститель! Веди нас!»
В первый момент я растерялся, но потом уловил в свечении глаз существ отблески себя самого, своей злости и жажды сражений. Мой скрипучий гулкий смех отдался эхом в железных конструкциях цехов и кузниц, домов и мастерских. Все вокруг залило теплым и привычным красным цветом боевой ярости. Я выбросил стальной кулак к небу, громовой голос потряс город:
— Идите же, мои воины! Покарайте слуг Врага! Сотрите армию с лика мира!
— Повинуемся, Мститель!
Волна ночных существ обогнула меня, черным речным потоком устремилась на зов сильных горячих сердец, пораженных заразой Врага. Я двинулся следом, неспешно шагая по улицам города, не обращая внимания ни на что. Меня манила схватка с достойным противником. Я знал, где он, и шел к нему, дабы сразиться. Остальное было неважно.
В одном из переулков я попал в жаркий бой между слугами Врага и другими людьми. Последние были плохо вооружены, без доспехов. Но тем не менее с яростными криками нападали на воинов. И хотя умирали один за другим, но не отступали, бились отчаянно и отважно. Я засмеялся, в несколько ударов разметал врагов. Жалкие слабаки! Тела мягкие, словно теплый воск, черепа трескались лишь от одного удара кулака. А меч срезал солдат во множестве. Из лезвия бил черный холодный луч, рассекал доспехи и еще живую горячую плоть…
В плечо ударила стрела. Я взревел от бешенства и повернулся — кто посмел? Толпа горожан медленно пятилась назад, выставив перед собой оружие. В глазах людей я уловил отблески страха. На меня показывали пальцами, что-то кричали. Один из них вскинул тяжелый арбалет, вновь выстрелил. Короткая железная стрела высекла искры на металле груди, отлетела прочь, изломанная и погнутая. Я сделал шаг вперед, замахнулся мечом. Все мое существо заполонила ярость. Убить! Всех уничтожить!..
И тут я обнаружил в себе запрет… Этих почему-то нельзя убивать. Мелькнули полустертые мутные образы, путаные мысли. Из невообразимой дали пришел приказ. Я мотнул головой. Невинные? Защищать? Возмездие?., И кто такой Эскер? Что за глупости? Меч остановил свой разбег. Я опустил руку и отступил назад. Шаг, второй… Люди тоже пятились, с мистическим ужасом глядя на меня, делали жесты, отгоняющие зло. Я гортанно хохотнул, резко развернулся и решительно пошел в другую сторону.
