Олег Рыбаченко - Битва за Европу

— Мы думали, что это гром. — Тут же поправился. — Впрочем, Обломов и другие с верхней палубы видели пожар. — Капитан удивился. — Так это ты натворил?

Олег ухмыльнулся и подпер кулаками бока:

— Да, я! У меня другого выхода не было. Иначе всех нас потопили бы или пришлось отказаться от этой авантюры.

Варнава с натиском мысли воскликнул:

— Да ты просто герой. Надо тебя вознаградить, но у нас берегового братства нет орденов и крестов. Возможно, твой подвиг учтем при дележе добычи.

Олег обрадовано крутанул, словно вертолет пропеллером, над своей светлой головой острым мечом:

— Это будет справедливо, хотя богатство меня пыль, не очень интересует.

Не поймешь чего в этом больше, искреннего убеждения или бравады.

Варнава с напором ответил:

— Это потому что ты еще слишком юн. В твои годы я тоже больше мечтал об приключениях чем о деньгах. А теперь мы обсудим последние детали с нашими офицерами.

Григорий очнулся внезапно… Он снова чувствовал себе полным энергии, словно покушавший фосфора светлячок. Вот как он сделал, разгромил и перемолол корпус генерала Ноги. Как это теперь будут петь: генерал японский Ноги — матушки, не унес от русских ноги — батюшки!

Подпрыгнул и оглянулся. Как тут все истоптано, и трава обильно залита кровью. Правда, трупы, похоже, успели убрать. На месте взрыва осталась большая воронка, с обгоревшей травой и костной крошкой от разбитых взрывом тел и обломков кирас.

И еще кружащиеся стаи ворон, жадно ищущих не успевших пройти утилизацию в ямах или погребальных кострах тел.

Гришка на глаз прикинул, что после битвы прошло три-четыре дня. Сильно потрепанные испанцы и австрийцы едва успели уйти достаточно далеко. И создать угрозу русским землям.

Так вот может и к лучшему, пора нам в бой!

И мальчишка помчался со всех ног, разгоняясь, так как и гоночному автомобилю не под силу. А чем он не супермен? Только вот еще летать научиться!

А железные дороги они уже начали строить. С металлическими конями. Но пока только проектными — нужно много ресурсов и стали. А сталь пока идет на пушки и новые ружья. А скоро если получиться, аэропланы взлетят в воздух. И тогда они обретут крылья.

Вообще аэроплан это хорошая вещь: только вот его нужно собирать по серьезной производственной цепочке. Тут за пару месяцев проблему да еще в средние века, даже им ангелам смерти не решить.

Григорий по этому поводу вывел мораль:

— Не садись в не свои сани, если хочешь позариться на чужой «Мерседес»!

Фраза остроумная если не сказать более. Хотя да прошло уже четыре дня после того как тут завершив ритуал, походили испанцы, австрийцы и немцы. Кажется, даже французы, несмотря на внутренние неурядицы, послали свой отряд. Пока у них еще нет Варфоломеевской ночи.

Стоит ли сразу прихватить Францию или пока ограничиться Германией и Австрией? Сразу большими кусками даже деликатесы нельзя хватать. А может даже именно деликатесы не стоит брать по многу. Хотя и так у них амбиций выше десяти крыш Нью-йоркских небоскребов! Ну, что же раз так, то будет, может получше!

Григорий хотел и тут высказаться, но в голову ничего не пришло. Ух, о чем же он мог подумать? Об девушках?

Но слишком долго бегать ему не пришлось, за четыре дня прошли километров чуть больше сотни. За четверть часа Григорий догнал их. И давай рубить… В хвосте плелась артиллерия. И развернуть пушки не успели. Как налетел на них Григорий, и принялся всех крушить. Только волшебные мечи и мелькали. Только успевай махать и рубить. А махать приходится очень чрезвычайно быстро, словно крылья москита. Только москит этот достаточно большой и со стальными лопастями.

Григорий голый по пояс отрок-богатырь все сносил, косил шеренги и заляпался кровью. Вот одна батарея оказалась очищенной от пушкарей и конного сопровождения, затем другая, а после и третья. Григорий атаковал и одновременно насвистывал:

— А ну давай, давай наяривай гитара семиструнная! Огнем меня поджаривай Европа некультурная!

Культурная Европа или нет вопрос спорный, а вот сам Григорий настоящий терминатор, так бесспорно. Заваливает неприятелей, словно перед ним не отборные европейские войска, а зерна в кофемолке. Такой вот крутой промол. А косточки, словно труха высыпались.

Герцог Альба узнав, что его опять атакует русский ангел-терминатор, не на шутку запаниковал.

Ведь это грозило ему почти неизбежной гибелью. Мальчишка стал двигаться еще быстрее, и разить увереннее. Под его мечами падали разрубленными сотни бойцов. Вот брошенный в бой конный резерв попал под жестокую стрижку отчаянного мальчугана. Тут уже и сам герцог ощутил тошноту и страх. Ведь это и в самом деле серьезно.

А Григорий выкашивал мечами всех подряд и присвистывал через нос:

— Эх, сенокос, сенокос, сенокос! Ах, сенокос, сенокос! Обошелся в копейку совхоз!

Но в любом сражении у противника всегда может оказаться джокер. Тут когда Гришка перебил большую часть пушкарей и выкосил, пару-тройку тысяч всадников на него набросился очередной штатный колдун.

Чародей в белой рясе и зеленой бородой, старик, обильно увешанный амулетами, атаковал мальчишку-воителя.

Уже по традиции он обрушил на Григория целый поток каскадных пульсаров. Юноша, проскользнув мимо струй, запустили ногами чугунным ядром. Таким образом, проверив на прочность магоматрицу. Удар оказался точен, тогда Гришка, уловив свечение, принялся, остервенел метать и другие ядра. Чародей даже закряхтел, словно ему выкручивали через выжималку кости. А его противник метал все интенсивнее, при этом продолжая срубать, атакующий его солдат. Все австрийцы бойцы не слабого десятка. Атакуют, не зная и тени страха. А горячие испанцы еще храбрее. Григорий впрочем, только рад этому — быстрее перемелешь армию врага и не надо кормить пленных. Но раз так пускай его противник больше выложится.

Чародей действовал нахраписто, но неточно. Да и попасть в столь подвижную мишень как юный воитель сложнее, чем сбить комара из запального мушкета. Так что Григорий уже имею большой опыт подобных сражений, избрал оптимальную тактику. А именно бросался на ряды: немцев, австрийцев, испанцев стараясь выбить как можно больше солдат и офицеров объединенной армии. И одновременно запускал в чародея, что-то тяжеленькое рассчитывая, что тот, растратив множество энергии, вскоре выдохнется.

Ведь Гришка это и есть терминатор-ангел, значит и его будет победа!

Гришка даже пронзительно, звонким голоском запел;

На последних словах, что-то изменилось. Уже с другой стороны пестрого европейского войска послышался лязг клинка и истошные, истерические крики разрубаемых людей. Судя по скоростью движения, по частоте наносимых мечом ударов, даже казалось, что это жужжит исполинский шмель, не оставалось сомнений…