Ознакомительная версия.
– Прямо здесь все выкладывать будет не очень удобно, – сказал Габлер. – Говорить мне придется довольно много, и разговор этот не из тех, что поднимают настроение.
Беллизонец сдвинул брови и стал почти двойником Энгилейнона.
– Вот как? – Он немного подумал и перевел взгляд на молча стоящего в сторонке Лока: – Есть ли возможность получить разрешение на полет вне коридора? На десяток километров, вон туда. – Жрец показал рукой в сторону от космодрома.
– Да, – коротко ответил номианский твинсер и достал унидеск.
Индилайнон сделал Крису приглашающий жест, забрался на переднее сиденье уникара и движением пальца над панелью открыл заднюю дверцу.
– Мы будем поблизости, – сказал Лок достаточно громко для того, чтобы его услышал не только Габлер, но и беллизонец.
И начал разговор с кем-то из руководства космопорта.
Крис молча кивнул и шагнул к машине. Снял с плеч сумку, поставил ее на сиденье и сел рядом. Уникар выставил в стороны короткие крылья, и беллизонец поднял его над стоянкой. И полетел не на юг, к Стронгхолду, как другие машины, а на восток. Солнце висело высоко, по все еще зеленой холмистой равнине бежали тени облаков. Качались на ветру кусты, и нигде не было видно и следа присутствия людей – да и откуда взяться таким следам в зоне отчуждения космопорта?
Этот неторопливый полет, проходивший в молчании, закончился минуты через три-четыре на пологом берегу извилистой речушки. Индилайнон посадил уникар на траву у кромки песка и повернулся к Габлеру:
– Выйдем или будем здесь разговаривать?
– Я бы вышел, – сказал Крис. – Погода-то позволяет.
Жрец сумрачно посмотрел на него и, открыв дверцу, шагнул на траву. Вытащил из уникара сиденье кресла и устроился на нем, подняв колени. Крис тоже забрал сиденье и расположился напротив Индилайнона, расстегнув куртку и вытянув ноги перед собой.
– Ну и чем же намерен огорчить нас ваш Император? – спросил жрец, сверля Габлера тяжелым взглядом.
Крис набрал в грудь побольше воздуха, выдохнул и сказал:
– Меня зовут Кристиан Габлер. Думаю, ты слышал это имя и теперь тебе ясно, о чем пойдет речь.
Индилайнон дернулся и сверкнул глазами так, что Крис приготовился превратиться в пепел. Даже если бы твинсеры были рядом, они ничем не смогли бы помочь.
– Выслушай меня, – торопливо добавил Габлер. – Я прилетел сюда специально для того, чтобы все рассказать. И послал меня не Император, это мое личное решение. Я не хочу быть на стороне лжеца, а Император оказался лжецом. Выслушай меня!
Некоторое время жрец яростно скрипел зубами, но этим все и ограничилось. Не сводя с Габлера мечущих молнии глаз, он коротко сказал, словно плюнул:
– Говори.
И Крис отдал должное его выдержке. Конечно же, Индилайнон понял, что если Габлер здесь, а Низы с ним нет, то с ней что-то случилось. И если Крис назвал Императора лжецом, это может означать только одно: Цезар Юлий не собирается выполнять данное служителям Триединого обещание.
– Ты можешь не верить мне, – глухо начал Габлер, – но то, что я скажу, правда. Одна только правда. Я мог бы не прилетать сюда, но тогда я стал бы себя презирать. Не хочу уподобляться этим… небожителям из Октагона.
– Говори! – повторил жрец.
И Крис рассказал все без утайки. От полета на Аполлон до разговора с Солтио Шацким на борту галеры «Марк Фурий Камилл».
– Вот такая история, – закончил он и вздохнул. И тут же добавил: – Что мне делать дальше, я не знаю, но служить подлецам не намерен.
Жрец смотрел куда-то мимо него, и лицо его заставило Габлера вспомнить об исполинской статуе триединого беллизонского бога, которую он видел в подземельях горного храма. Точнее, об одной из трех сросшихся друг с другом фигур – черной, изваянной из агата, – с грозно сдвинутыми бровями. Эта ипостась Беллиза-Беллизона-Беллизонов была воплощением грозной силы, перед которой ничто не могло устоять. Именно таким представлялся сейчас Индилайнон. Если бы не шевелящиеся от ветра волосы и полы плаща, его точно можно было бы принять за статую. Только, в отличие от статуи, жрец вполне мог предпринять какие-то действия, очень нежелательные для Габлера.
«Мы храним и приумножаем знания наших предков», – вспомнились ему слова Низы.
Судя по тому, о чем он слышал и что успел испытать на себе, подгорные жители преуспели в этом деле.
Молчание Индилайнона становилось просто невыносимым. Крис сглотнул, подтянул ноги к сиденью, согнув их в коленях, и положил руки на бедра. Из такого положения отражать возможную атаку было удобнее. И уходить с ее линии тоже. Эти его движения, кажется, заставили жреца вернуться к реальности. Индилайнон вцепился пальцами в курчавую бороду и медленно произнес, буквально выдавливая из себя каждое слово:
– Мы не исключали такой вариант… Но все-таки надеялись на лучшее… – Он перевел взгляд на Габлера. Глаза его уже не полыхали, а превратились в темные озера, на дне которых затаилась чудовищная сила. – Что ж, подобное вероломство не оставляет нам выбора. Мы заставим вас убраться отсюда… И кровь ваша польется потоком.
Габлеру стало очень неуютно, и он невольно поежился. Хотя… что такое горстка пусть даже умеющих очень многое жрецов против всей мощи галактической Империи? Даже за вычетом «Вероны».
– Вас уничтожат, – тихо, но твердо сказал он. – Что вы можете противопоставить Стафлу? Я там служил, я знаю, что это такое. Это сила… Силища!
– Мы тоже знаем, что такое ваш Стафл. – В голосе Индилайнона слышался скрежет. – У нас есть средства для того, чтобы отбиться. Если ты агент вашего Императора, передай ему, что мы готовы к схватке.
– Я не агент, – мотнул головой Крис. – Я теперь сам по себе. Вы знаете о такой штуке, как геофизическое оружие? А о характеристиках ракет «Гром», которыми оснащены штурмеры Стафла?
– У нас есть средства, – повторил жрец. – Боевые машины могут выйти из строя, оружие тоже может отказать. Никакие ракеты нельзя сравнить со знаниями и умениями, с тем, что вот тут. – Индилайнон прикоснулся пальцем к виску.
У Габлера не было оснований не верить жрецу. Служители Триединого действительно умели многое: и подчинять своей воле, и чувствовать других на любом расстоянии, и считывать информацию из отдаленных источников, и глушить связь… И это только то, что было известно ему, Крису. А сколько еще он не знал… Ему вспомнилась история, рассказанная файтером легиона «Сильван» на борту спейсматки «Гулливер». О трагических событиях в семье какого-то полицейского, крепко насолившего жрецам горного храма. Возможно, эта история была вовсе не выдумкой.
Ознакомительная версия.
