— Это Трабол, — объяснил Данус, положив палец на среднюю часть карты. — Он окружает Страбол— жаркую область. Страбол предельно разогрет, его земля покрыта гигантскими лесами и плотным кустарником. Он населен гигантскими сухопутными зверями, рептилиями и птицами, его теплые моря кишат подводными чудовищами. Никто из людей, заходивших в дебри Страбола, не вернулся живым.
— За Траболом, — продолжал он, положив палец на другую часть, обозначенную как Карбол, — находится Страна Холода. Здесь настолько холодно, как в Страболе жарко. Странные твари живут там: искатели приключений возвращаются оттуда с рассказами о свирепых человекоподобных существах, одетых в меха. Но это крайне негостеприимная страна, и редко кто отваживается отправиться туда, потому что все боятся свалиться с края в раскаленное море.
— С какого края? — спросил я.
Он посмотрел на меня с изумлением.
— Легко можно поверить, что ты пришел из другого мира, если задаешь такие вопросы, — заметил он. — Ты действительно ничего не знаешь о физическом строении Амтора?
— Я ничего не знаю о твоей теории строения Амтора. И мне крайне интересно все, что ты расскажешь.
— Не теория, а факт, — поправил он вежливо. — Никаким иным путем разнообразные явления природы не могут быть объяснены. Амтор — огромный диск с перевернутым ободом, наподобие гигантского блюдца. Он плавает в море расплавленного металла и камня. Этот факт неоспоримо подтверждается тем, что иногда из вершин гор изливается жидкая расплавленная масса. Такое случается тогда, когда в диске Амтора возникает отверстие. Карбол, Страна Холода, — мудрая мера предосторожности природы, уравнивающей ужасный жар, постоянно царящий за внешним краем Амтора.
Над Амтором и вокруг него — хаос огня и пламени. От этого хаоса нас защищают облака, в которых иногда случаются разрывы. В такие моменты тепло от огня над нами (если все происходит днем) настолько сильно, что блекнет листва и гибнет все живое, а свет, проникающий сверху, невиданно ярок; если же это случается ночью, то жара нет, но отчетливо видны искры от небесного огня.
Я попытался объяснить, что Амтор — планета, а планеты имеют форму шара. Карбол — это холодная область планеты, окружающая один из полюсов, тогда как Страбол — лишь одна из двух одинаковых температурных зон; вторая из них лежит за экватором, делящим планету на два равных полушария, а не окружность с центром в середине диска, как он описал.
Данус выслушал вежливо, но только улыбнулся и покачал головой, когда я закончил.
Мне было непонятно, как человек с недюжинным умом, образованный и культурный, может придерживаться подобных взглядов. Однако, закончив свои объяснения, подумал, что ни он, ни кто другой из его предков никогда не видели неба, и осознал, что фактических оснований для любой другой теории строения мира у них нет. Вот когда стало ясно, что значит астрономия для человеческой расы, ее науки и культуры. Мог ли быть таким высоким уровень развития наук на Земле, если бы над ней небеса были надежно и навечно спрятаны от наших взоров?
Однако я не отступил. Попробовал привлечь внимание к тому факту, что если бы теория Дануса была правильной, то границы между Траболом и Страболом (то есть умеренной и экваториальной зонами) должны быть намного короче, чем граница, разделяющая Трабол и Карбол (полярную область), как показано на карте. Достаточно выполнить соответствующие измерения, чтобы убедиться: истинная картина противоположна той, которая представлена на карте, и, значит, верна моя модель строения Амтора, где граница между полярной и умеренной зонами короче, чем между умеренной и экваториальной. Он согласился, что сделанные измерения указывают именно на такие расхождения, о которых я упомянул, но остроумно объяснил это противоречие амторской теорией относительности расстояний, с которой тут же меня познакомил.
— Градус есть одна тысячная часть окружности, — начал он. - Это — амторский градус. Ученые Амтора не имеют возможности видеть Солнце, чтобы предложить другое деление окружности, как это сделали древние вавилоняне, разделив ее на триста шестьдесят равных частей. И нет сомнений, что длина окружности измеряется как раз тысячей градусов. Окружность, которая разделяет Трабол и Страбол, обязательно имеет тысячу градусов длины. Ты согласен с этим?
— Вполне, — ответил я.
— Очень хорошо. Тогда ты должен согласиться, что окружность, которая отделяет Трабол от Карбола, тоже измеряется тысячей градусов.
Я кивнул в знак согласия.
— Величины, равные одной и той же мере, равны между собой, не так ли? Следовательно, внутренние и внешние границы Трабол а имеют одинаковую длину, и это верно, поскольку верна теория относительности расстояний. Градус — это мера линейного расстояния. Смешно говорить о том, что чем дальше от центра Амтора, тем больше единица измерения; она только кажется более длинной: относительно общей длины окружности или расстояния до центра Амтора она остается такой же.
— Я знаю, — продолжал Данус, — что на карте длина градуса не кажется одинаковой, и у нас нет фактических доказательств ее равенства, но она должна быть равной, потому что иначе границы Амтора должны быть длиннее по внутренней окружности, нежели по внешней, а это настолько смехотворно, что даже не требует опровержения.
Добавлю, что это противоречие доставляло древним ученым значительное беспокойство, пока три тысячи лет назад Куфлер, великий ученый, не предположил, что видимые и реальные измерения расстояний могут быть согласованы путем умножения каждой величины на квадратный корень из отрицательной величины, что он с успехом продемонстрировал.
Я понял, что любые аргументы бесполезны, и ничего не возразил в ответ: нет нужды спорить с человеком, который мог умножить какую-либо действительную величину на квадратный корень из отрицательной величины.
Через некоторое время я узнал, что нахожусь в доме Минтепа, короля страны Вепайя. Слово «джонг», которое я принял за имя, на самом деле было титулом и обозначало «король». Дуран принадлежит к дому Зара, а Олсар и Камлот — его сыновья. Зуро, одна из двух женщин за столом, жила у Дурана, другая, Алзо, — у Олсара; у Камлота женщины не было. Я использовал понятие «жила у Дурана», поскольку слов, обозначающих брачный союз в нашем понимании, в амторском языке нет.
Они не вступают в брак в земном смысле слова, потому что здесь не известен институт брака. Нельзя сказать, что женщины принадлежат мужчинам, которые используют их в качестве рабынь или служанок. Они не приобретаются за деньги или за пищу и не добываются силой оружия. Они приходят к мужчинам по собственному желанию после ухаживания и могут уйти, когда захотят; точно так же и мужчины свободны уйти искать другого союза. Однако эти союзы редко разрушаются, а неверность столь же редка, сколь распространена на Земле.
