overstrain ["ouvq'streIn], nausea ['nLsjq], foe [fou], startle [stQ:tl]
From then until possibly midnight all was silence, the silence of the dead; then, suddenly, the awful moan of the morning broke upon my startled ears, and there came again from the black shadows the sound of a moving thing, and a faint rustling as of dead leaves. The shock to my already overstrained nervous system was terrible in the extreme, and with a superhuman effort I strove to break my awful bonds. It was an effort of the mind, of the will, of the nerves; not muscular, for I could not move even so much as my little finger, but none the less mighty for all that. And then something gave, there was a momentary feeling of nausea, a sharp click as of the snapping of a steel wire, and I stood with my back against the wall of the cave facing my unknown foe.
And then the moonlight flooded the cave (а затем лунный свет затопил пещеру), and there before me lay my own body (и там передо мной лежало мое собственное тело) as it had been lying all these hours (так, как оно лежало все эти часы), with the eyes staring toward the open ledge (с глазами, устремленными к открытому выступу) and the hands resting limply upon the ground (и руками, вяло распростертыми на земле; limp— слабый, вялый). I looked first at my lifeless clay there upon the floor of the cave (вначале я посмотрел на мое безжизненное тело, /лежащее/ там на полу пещеры; clay— глина; возвыш. человеческоетело) and then down at myself in utter bewilderment (а затем вниз на себя в полном замешательстве; bewilderment— смущение, замешательство); for there I lay clothed (так как там я лежал одетый), and yet here I stood but naked as at the minute of my birth (и при этом здесь я стоял совершенно нагой, как в минуту своего рождения).
stare [steq], limp [lImp], bewilderment [bI'wIldqmqnt]
And then the moonlight flooded the cave, and there before me lay my own body as it had been lying all these hours, with the eyes staring toward the open ledge and the hands resting limply upon the ground. I looked first at my lifeless clay there upon the floor of the cave and then down at myself in utter bewilderment; for there I lay clothed, and yet here I stood but naked as at the minute of my birth.
The transition had been so sudden and so unexpected (переход был настолько внезапным и настолько неожиданным; transition— переход) that it left me for a moment forgetful of aught else than my strange metamorphosis (что на минуту я забыл обо всем «оставил меня /в состоянии/ забывчивости», кроме моей странной метаморфозы; forgetful— забывчивый; aught— что-либо). My first thought was, is this then death (моей первой мыслью было — неужели это и есть смерть)! Have I indeed passed over forever into that other life (неужели я действительно перешел навеки в иное существование)! But I could not well believe this (но я не мог вполне поверить в это), as I could feel my heart pounding against my ribs (так как я мог ощущать, /как/ мое сердце бьется о ребра) from the exertion of my efforts to release myself (как результат напряжения от усилий освободиться; exertion — напряжение, усилие), from the anaesthesis which had held me (от онемения, которое сковывало меня; to hold — держать). My breath was coming in quick, short gasps (мое дыхание выходило: «происходило» быстрыми, короткими толчками; gasp — затрудненноедыхание), cold sweat stood out from every pore of my body (холодный пот выступил из каждой поры моего тела), and the ancient experiment of pinching revealed the fact (и древний способ проверки — щипание, обнаружил тот факт), that I was anything other than a wraith (что я не призрак: «что угодно, но не призрак»; wraith — дух/кого-либо/, являющийсянезадолгодосмертииливскорепосленее; видéние).
aught [Lt], pounding ['paundIN], wraith [reIT]
The transition had been so sudden and so unexpected that it left me for a moment forgetful of aught else than my strange metamorphosis. My first thought was, is this then death! Have I indeed passed over forever into that other life! But I could not well believe this, as I could feel my heart pounding against my ribs from the exertion of my efforts to release myself from the anaesthesis which had held me. My breath was coming in quick, short gasps, cold sweat stood out from every pore of my body, and the ancient experiment of pinching revealed the fact that I was anything other than a wraith.
Again was I suddenly recalled to my immediate surroundings (и вновь я был внезапно возвращен в непосредственно окружающую меня обстановку) by a repetition of the weird moan from the depths of the cave (повторением странного стона из глубин пещеры; weird— странный, непонятный). Naked and unarmed as I was (нагой и безоружный, каким я был), I had no desire to face the unseen thing which menaced me (я не имел никакого желания встретиться лицом к лицу с невидимым существом, которое угрожало мне; to menace — угрожать, грозить).
surrounding [sq'raundIN], repetition ["repI'tISn], menace ['menqs]
Again was I suddenly recalled to my immediate surroundings by a repetition of the weird moan from the depths of the cave. Naked and unarmed as I was, I had no desire to face the unseen thing which menaced me.
My revolvers were strapped to my lifeless body (мои револьверы были пристегнуты к моему безжизненному телу) which, for some unfathomable reason (к которому, по какой-то непостижимой причине; unfathomable— непостижимый, необъяснимый; to fathom — определять, измерять глубину /воды/; понимать; исследовать; разузнавать; выяснять, расследовать; fathom — фатом, фадом, морскаясажень/английскаяединицадлины; = 6 футам= 182 см/; морскойлот), I could not bring myself to touch (я не мог заставить себя прикоснуться; to bring to do — заставлять, вынуждать). My carbine was in its boot (мой карабин был в своем чехле; boot — ботинок; чехол), strapped to my saddle (привязанный к моему седлу), and as my horse had wandered off (а так как мой конь затерялся; to wander off — уйтиизатеряться) I was left without means of defense (я был оставлен без средств защиты). My only alternative seemed to lie in flight (единственный вариант /спасения/ для меня, казалось, заключался в бегстве) and my decision was crystallized by a recurrence of the rustling sound from the thing (и мое решение оформилось при повторении шуршащего звука существа; to crystallize — кристаллизовать; приниматьопределеннуюформу; recurrence — возвращение; повторение; to rustle — шуршать) which now seemed, in the darkness of the cave and to my distorted imagination (которое сейчас, как казалось в темноте пещеры моему расстроенному воображению; distorted — искаженный, извращенный), to be creeping stealthily upon me (осторожно крадется ко мне).
unfathomable [An'fxDqmqbl], recurrence [rI'kArqns], imagination [I"mxdZI'neISn]
My revolvers were strapped to my lifeless body which, for some unfathomable reason, I could not bring myself to touch. My carbine was in its boot, strapped to my saddle, and as my horse had wandered off I was left without means of defense. My only alternative seemed to lie in flight and my decision was crystallized by a recurrence of the rustling sound from the thing which now seemed, in the darkness of the cave and to my distorted imagination, to be creeping stealthily upon me.
Unable longer to resist the temptation to escape this horrible place (не будучи более /в состоянии/ противиться искушению бежать из этого ужасного места; temptation— соблазн, искушение) I leaped quickly through the opening (я быстро проскочил через отверстие /входа/) into the starlight of a clear Arizona night (под звездный свет ясной аризонской ночи). The crisp, fresh mountain air outside the cave (бодрящий, свежий горный воздух снаружи пещеры) acted as an immediate tonic (подействовал как быстрое тонизирующее средство; immediate— непосредственный; незамедлительный) and I felt new life and new courage coursing through me (и я почувствовал /как/ новая жизнь и новая отвага заполняют меня: «проходят сквозь меня»). Pausing upon the brink of the ledge (остановившись у края выступа) I upbraided myself (я упрекнул себя; toupbraid— укорять, упрекать) for what now seemed to me wholly unwarranted apprehension (за то, что казалось мне теперь полностью необоснованными опасениями; unwarranted— необоснованный, неоправданный; to warrant — служить оправданием, основанием; apprehension— опасение, дурноепредчувствие). I reasoned with myself (я убеждал себя;toreasonwithsmb. — уговаривать, урезониватького-либо) that I had lain helpless for many hours within the cave (что я пролежал беспомощный в течение многих часов внутри пещеры), yet nothing had molested me (и все же ничто не побеспокоило меня; tomolest— приставать, досаждать), and my better judgment (и мой здравый смысл; judgment— суждение; здравыйсмысл; to judge — судить), when permitted the direction of clear and logical reasoning (когда /я/ позволил ему пойти по пути четкого и логического размышления: «/пойти/ по направлению…»; reasoning— рассуждение, логическийходмысли), convinced me that the noises I had heard (убедил меня, что звуки, которые я слышал) must have resulted from purely natural and harmless causes (должно быть, проистекали из каких-то совершенно естественных и безобидных причин; toresult— следовать, происходитьврезультате; harm — вред; убыток, урон, ущерб); probably the conformation of the cave was such (возможно, устройство пещеры было таково; conformation— устройство, структура) that a slight breeze had caused the sounds I heard (что легкий ветерок произвел те звуки, которые я слышал).
