— Я знаю, что скоро что-то случится, — тихо сказал Эндрю. — У меня были странные сны. Как тогда, с Тамукой.
Эмил пристально посмотрел на Эндрю.
— У меня такое ощущение, будто кто-то пытается прочитать мои мысли, как Тамука во время последней войны. У некоторых воинов орды есть эта способность, но у того, кто следит за мной сейчас, она развита очень сильно, гораздо сильнее, чем у других. Его разум иной, он… — Эндрю сделал паузу, подыскивая правильное слово, — он современный. Да, именно так, современный. Он думает по-другому, и это, друг мой, пугает меня.
Лицо Эмила было мрачным как никогда.
— Если уж ты напуган, Эндрю, значит, нам всем пора испугаться.
— Батальон, смирно!
Генерал-майор Винсент Готорн придирчиво оглядел строй солдат, замерших перед ним, и остался доволен увиденным. Бойцы 5-го Суздальского, «гвардейцы Готорна» стояли вытянувшись в струнку. После установления торговых связей с Асгардом Республика получила доступ к синей краске, и теперь ее армия носила традиционную форму своих воинских наставников: светло-синие брюки, темно-синие мундиры, застегивавшиеся на четыре пуговицы, и черные фетровые шляпы с опущенными полями. При виде своего полка, одетого в любимые цвета янки, сердце Винсента забилось быстрее. Он поднял глаза на реявшее на ветру продырявленное пулями знамя, на котором были золотом вышиты названия жестоких боев, в которых сражался полк.
Рядом с «гвардейцами Готорна» располагался отряд моряков, носивших синие штаны, синие блузы в белую клетку и белые шейные платки. Перед строем своих людей, гордо выпятив грудь, стоял Буллфинч в роскошном двубортном синем кителе. Из-за черной повязки, прикрывавшей потерянный в морском бою глаз, красавец адмирал сильно смахивал на пирата.
Выпустив облако пара, поезд остановился. Военный оркестр встретил командующего подобающим моменту приветственным громом всех своих инструментов и тут же разразился «Боевым кличем свободы».
Винсент, сопровождаемый Буллфинчем, подошел к последнему вагону и, замерев по стойке «смирно», приветствовал Эндрю, ступившего на платформу. Эндрю со счастливой улыбкой на лице отсалютовал сначала боевому знамени, а затем своим молодым друзьям. Вместе с Пэтом и Эмилом он двинулся вдоль строя; старый доктор разглядывал солдат с таким видом, будто устраивал им медосмотр.
— Орлы! — громко похвалил гвардейцев Эндрю, так что его услышал каждый. — Старина Пятый, как всегда, на высоте!
Позади строя он заметил множество людей, с любопытством взирающих на происходящее. Там были сотни железнодорожников, докеров, судостроителей и фабричных рабочих, которые трудились на восточной границе зоны влияния Республики. Спустившись с железнодорожной платформы, Эндрю широко улыбнулся Винсенту.
— Давно мы не встречались!
— Я не был в Суздале уже четыре месяца.
— Рад тебя видеть, Винсент.
— И я вас, сэр. Как поживает моя семья?
— Бедная девушка, — ухмыльнулся Пэт. — Боже милостивый, она опять беременна!
— Как она себя чувствует? — взволнованно спросил Винсент у Эмила.
— Все в полном порядке, — успокоил его доктор.
— Может, тебе стоит задержаться здесь на годик и дать ей передышку? — вмешался О'Дональд.
Винсент смерил старого друга негодующим взглядом, и тот поднял руки вверх.
— Ох уж мне эти квакеры. Ладно, поступай, как знаешь, но, честное слово, ты строгаешь детей с такой скоростью, что тебя можно принять за ирландца!
— Как поживает мой тесть?
Эндрю покачал головой.
Наш президент ведет себя по-президентски.
— Гусь он лапчатый, твой тесть, — доступно объяснил Пэт. — Он собирается урезать финансирование армии и расширить железнодорожное строительство внутри Руси, а Марк ему поддакивает, потому что это будет означать дополнительные линии для Рима. А еще он хочет сократить срок военной службы для призывников с двух лет до года.
— Проклятье! Он не имеет права так поступить! — воскликнул Винсент. — Мы протянули ветку на тысячу миль к востоку от Рима и не можем просто оставить ее ржаветь посреди степи. Да у меня здесь всего пять тысяч кавалеристов, которые патрулируют наши восточные рубежи, и еще столько же парней на юге. Бантаги могут провести мимо них хоть десять уменов, и мы не успеем сказать «мама», как они будут здесь!
Он кивнул в сторону двухсот пятидесяти солдат своего полка, по-прежнему стоявших на платформе.
— Вы только посмотрите на них. В этом батальоне всего двадцать два ветерана. Остальные — это новобранцы, которые во время Меркской войны были еще пацанами. Чтобы сделать из них солдат, нужно не меньше двух лет. И о чем только Калин думает?
— Политика, мальчик мой, политика, — произнес Эмил. — Не забывай, что мы теперь имеем дело не с кучкой перепуганных крестьян, которым угрожают жуткие чудовища, а с избирателями. Опасность уже позади — по крайней мере кое-кто в Конгрессе считает именно так. Мерки рассеяны, тугары ушли на восток, а бантаги в тысяче миль отсюда и, предположительно, тоже движутся на восток. Войны закончились, и такие старые солдаты, как мы, уже никому не нужны.
— А до столицы Ниппона еще целых четыреста миль, — добавил Эндрю. — По мнению Калина, четыреста миль рельсов и мостов могут соединить множество русских городов еще до следующих выборов. Избиратели живут на западе, а не здесь. Оппозиция все время упрекает Калина в излишней расточительности. К тому же в тридцати милях отсюда протекает широкая река. Там нужен колоссальный мост. Фергюсон говорит, что центральная опора должна быть тысячу футов в высоту. Из такого количества материала можно построить с десяток мостов дома.
— Нам нужен этот мост! — заявил Винсент. — Продвижение вперед. Мы же решили, что в этом наше спасение, если бантаги повернут на север. Мы строим укрепления в узком участке степи к югу от Рима между Внутренним и Великим морями. Это барьер длиной сто пятьдесят миль, а железная дорога не доходит до него еще миль восемьдесят. Черт возьми, сэр, если они нападут на нас с той стороны, как мы будем удерживать фронт? И что мы будем делать, если армия бантагов прорвется сквозь эти укрепления?
Эндрю согласно кивнул.
— Я думаю, нам разрешат протянуть эту ветку на юг, но вряд ли дальше.
Готорн огорченно всплеснул руками.
— Сэр, но ведь этого недостаточно. Нам нужна железная дорога, параллельная линии укреплений. Мы должны оборудовать там склады с припасами. И я уже полгода кричу о том, что нам необходима новая авиабаза на юге. Если мы перенесем наш воздушный флот южнее и построим этот корабль для заправки дирижаблей, насчет которого мне Буллфинч уже плешь проел, тогда у нас будет возможность заслать летательный аппарат на вражескую территорию.