Мы чуть ли не кубарем скатились на первый этаж. Вылетели на парковку.
— Илья, садишься в люльку. Как работать с пулемётами я тебе показал. Я за руль. Если что, по команде открываешь огонь на поражение. И не рефлексуй, понял?
— Понял.
— Запомни, те черти вооружены. Мы когда подъедем, я выскочу, ты меня прикрываешь.
— А может ну его, выскакивать. Так с "Бардака" их положим и всё?
— А если девчонок зацепим? Не, я буду выходить. Ты остаёшься. Включи рацию на приём. Будешь меня слушать.
Запустил двигатель БРДМ, машина рванула вперёд и снесла декоративную металлическую ограду парковки. Мы выскочили на площадку с левой от нас стороны торгового центра. Появились для народа, как чёртик из табакерки.
— Илья, короткую очередь из ПКТ над головами. Огонь. — Я тормознул. Застучал пулемёт Калашникова. Я раскатал балаклаву, закрыв своё лицо полностью. Открытыми оставались только глаза. Открыл боковую дверь и выскочил. Приклад АК-15 упёрся мне в плечо. Флажок режима огня стоял на автоматической стрельбе.
— Все на землю! — Заорал я. — оружие в сторону. Иначе всех уроем. Быстрее.
Наше появление было для бандитов, а это именно они и оказались, неожиданным и привело их в ступор. Это была их территория, на которой они охотились за выжившими и дерибанили ресурсы.
— Малой, — сказал я Илье по рации, — Кайен в хлам из крупняка.
Тут же ударила гулко короткая очередь из КПВТ. От навороченного джипа полетели куски. Девчонки среагировали первыми и упали на землю, закрыв уши ладошками.
Водитель японского грузовика попытался слинять, прыгнул в кабину. Но я полоснул очередью из автомата, и он завалился на руль. Машина дернулась и заглохла. Тут опять ударил крупняк. Одного бандоса, буквально, разорвало на куски. Остальных это впечатлило, и они попадали на землю.
— Руки на затылок. Вы что уроды, со мной поиграться решили?
— Слышь, братан, ты что в натуре? Если есть вопросы, давай порешаем. — Поднял один из них голову от асфальта. Тыльные стороны его ладоней были синие от татуировок. Всё ясно, уголовники. Вот же бл..ь. Сколько нормальных людей умерло, а эти крысы живут. Реально крысы!
— Ты кого братаном назвал, падаль лагерная? Рот закрыл, будешь говорить, когда я тебя спрашивать буду. — Сделал к нему пару шагов и ударил носком ботинка ему в голову. Он отключился. Оглядел всех остальных. — Кто-то ещё меня хочет назвать братаном, ушлепки? — В ответ тишина. — Вот и хорошо. Если кто дёрнется, то так и останется тут лежать.
Поглядел на девчонок. Они лежали, уткнувшись в свои ладошки лицом вниз. Младшая тихо плакала.
— Так вы две, мадемуазели, подъём. — Они встали. Старшая обняла младшую. Смотрели на меня со страхом. Но страх был в основном у младшей, а вот у старшей больше ненависть. Однако! Я вроде им ничего плохого не делал.
— Кто такие и почему эти обезьяны за вами гнались?
— Мы сёстры, вся наша семья умерла. Мы вышли взять в магазине еды, а эти людоловы за нами погнались. Один раз мы от них уже убежали. — Девчонки старались не смотреть на разорванное пополам крупнокалиберной пулей тело одного из бандитов. Слово людоловы мне не понравилось. Это что ещё за фигня?
— Какие ещё людоловы?
— Обыкновенные. Людей отлавливают выживших и увозят куда-то к себе. А ты разве не такой? Такой же гад. Только из другой банды.
— Это с чего ты так решила?
— А разве нет? Все, у кого оружие в зверьё настоящее превратились.
— Ошибаешься, дорогуша. Мы другие. Ладно, позже разберёмся, кто людолов, кто зверьё, а кто нет. Куда они людей увозят, знаешь?
— Нет.
— Стойте тут.
Подошёл к одному из бандосов.
— Ты, встал на колени. Руки на затылке.
Этот был в камуфляже. Довольно молод, лет 25–27. Татуировок не наблюдалось.
— Кто такие?
— Мы люди Гриши Кольца.
— Кольца? Это вора что ли? Кольцова?
— Да его.
— И много вас?
— Достаточно.
Удар ногой в живот. Он вскрикнул, упал на бок согнувшись и схватившись за живот.
— Ты что со мной, падаль, в игры решил играться? Я тебе задал вопрос. Отвечай. Встал на колени.
Он поднялся. Положил руки на затылок. Судорожно пытался вдохнуть. Молодец. Всё же носок у меня на ботинках металлический.
— Сколько боевиков?
— Пятьдесят с небольшим.
— Все урки?
— Нет. Есть дезертиры, бывшие менты, просто признавшие старшинство Кольца.
— Понятно. Сколько гражданских держите у себя.
— Больше сотни. Бабы, мужики, дети есть. Они все работают. Но баб больше.
— Женщины вашу похоть удовлетворяют, а мужики работают в качестве рабов, так? Небось ещё и детей насилуйте, так?
— Я не насилую детей.
— А кого ты насилуешь ушлёпок?
— У меня две девчонки. Они сами добровольно согласились со мной жить.
— Смотри ка какой половой гигант! Добровольно. Так я и поверил. Ну и что мне с вами уродами делать? Грохнуть тут вас и все дела?
— Не надо. Мы тебе ничего плохого не делали.
— Вы другим плохо делали.
Вырубленный мною уголовник пришёл в себя. Поднял голову, смотрел на меня мутным взглядом. Потом окончательно пришёл в себя. В его глазах была ненависть. Очень плохо урка. Передвинул флажок на одиночную стрельбу. Грохнул выстрел. Гильза звякнула об асфальт и замерла. Урка дернулся и остался лежать с дыркой в голове. У тебя Кольцо уже минус три! Посмотрел на парня в камуфляже. Он смотрел на меня со страхом.
— Значит так, многожёнец, Где вы ошиваетесь?
— В Халтурино.
— Это там, где была когда-то воинская часть?
— Да.
— Понятно. Оружие ещё есть?
— У меня только автомат был.
— Встал, отошёл туда. Быстрее.
Парень повиновался. Руки продолжал держать на затылке. Я посмотрел на последнего бандоса. Это был лысый качок. У него на поясе в кобуре был пистолет.
— Эй ты, лысый, встал. — Подождал пока он встанет. — Ствол достал медленно, двумя пальцами и положил на асфальт. — Он молча выполнил мою команду. — теперь отошёл к своему подельнику. Молодец, по приезду в своё лежбище можешь пососать чупа чупс. А теперь повернулись и убежали отсюда.
— А тачка? — Впервые заговорил лысый и показал на Гелендваген.
— А тачка остаётся у меня.
— Ну ты что в натуре. Как мы домой доберёмся? Тут же собаки вокруг?
— Да мне по хрен, как ты доберёшься до дома. Быстрее бегать будешь. А нет, так псам тоже что-то кушать нужно. В крайнем случае какую-нибудь тачку ломанёте. Вам не привыкать. Всё, побежали. Считаю до десяти, если не успеете скрыться, буду стрелять. Один! — Оба бандита развернулись и побежали. — Два! — крикнул им вслед. Они прибавили скорости. — Три! — кричал уже во всю глотку. Два кренделя скрылись вскоре за углом здания.
Посмотрел на девушек. Закрутил балаклаву назад на макушку и улыбнулся им.
— Всё нормально, девчонки. Вы в безопасности.
— Серьёзно? То есть мы можем идти? — Спросила старшая девушка.
— Конечно! Без проблем. Вот только вопрос, можно?
— Спрашивай.
— Как зовут тебя?
— А тебе зачем?
— В конце концов, я спас тебя от жутких бандосов. Разве это не основание узнать твоё имя? В качестве, так сказать, благодарности.
И тут она улыбнулась.
— Ольга.
— Красивое имя. А меня Марк зовут. — В этот момент из «Бардака» вылез Илья. — А вот это чудо в перьях и кроссовках, зовут Илья.
Илья расплылся в улыбке.
— Оль, а сестру твою как зовут? — Спросил я её опять.
— Это уже второй вопрос.
— Хорошо, можете не говорить.
— Меня Аня зовут. — Ответила младшая.
— Очень приятно, мадемуазель.
— Ну, мы пошли? — Спросила Ольга, глядя мне в глаза.
— Конечно. Без проблем. Кстати, ты стрелять умеешь?
— Умею.
— Очень хорошо. Возьми себе пистолет и автомат. Это, чтобы в следующий раз, ты не была беззащитной. Одним ножичком против нескольких уродов, вооружённых огнестрелом, ты ничего не сделаешь.
— Что, правда разрешишь взять?
— Конечно. У нас этого добра выше крыши. Нам не надо, а вот вам с Анной очень даже надо.
