архивы Древних, да и патриархов тоже, Пётр информацией делится крайне неохотно, а у Эш спрашивать... Пётр не хочет, чтобы Совет знал, боится, коллеги сочтут, что у него паранойя.
— Даже если у тебя паранойя, это не значит, что за тобой не следят, так?
— Так, Миша, — Аврора ещё раз вздохнула.
— Давай сделаем вот как. Поговорим с Эш, но деда затрагивать не будем. Если мы имеем дело с менталистом, то это может быть вообще вне нашей компетенции. А если у нас просто глюки — гордость деда не пострадает.
— Лучше перебдеть, согласна. Кроме того, Эш оставила тебе устройство для связи. Думаю, она сможет видеть, слышать и чувствовать всё то же, что и ты, круглосуточно.
— А до этого его дед носил, не снимая, — я хлопнул себя по лбу. — Значит, Эш уже и так в курсе, а мы тут гадаем!
— Всё в силе, — коротко сообщила Эш, появившись прямо в кресле. — И да, меня назначили вашим куратором. Точнее, я сама напросилась.
— Почему? — удивился я.
— А с вами весело! Знаете, что они сейчас обсуждают? — Эш закатила глаза. — Цены на ядерные сборки для электростанций. Вот счастье-то! Десять тысяч лет об этом мечтала!
— Тогда я бы хотел обсудить с тобой границы, — я сделал максимальное серьёзное лицо и показал правое запястье, на котором проявился узор устройства связи.
Ого! Оказывается, оно даже в вирт проецируется!
— Подглядывать не собираюсь, если ты об этом, — Эш улыбнулась. — Сильно сомневаюсь, что у тебя найдётся, чем меня удивить. Ты легко сможешь контролировать и регулировать моё присутствие. Немного потренируешься и научишься. Не воспринимай меня как шпиона.
— А что, похоже, чтобы воспринимал именно так? — меня начал немного подбешивать этот покровительственный тон.
— Ты очень независимый парень, Миша, и было бы естественно с твоей стороны относиться ко всему настороженно. Тем более после стольких попыток тебя убить. Предлагаю договориться вот как. Попробуй походить с вертамом, не понравится — снимешь, понадобится — наденешь. Я не обижусь.
— Значит, эта штука называется вертам? — я взглянул на запястье.
— Да хоть шизофоном назови! — рассмеялась Эш. — Я пытаюсь донести до тебя, что наше сотрудничество — это не ограничение твоей свободы, а расширение возможностей.
Я глубоко вздохнул. Вот как ей втолковать?
— Смотри, я очень люблю своих родителей, правда. И меня греет мысль, что они всегда рядом, помогут, что бы ни случилось. Но если бы они контролировали каждый мой шаг...
— Эш, я поняла, что Миша пытается объяснить, — улыбнулась Аврора. — У нас с ним довольно долго отношения выстраивались, поначалу он думал, что я — компьютерная программа. Да я сама тогда так думала. А потом мы с ним обменялись клятвами, так что у нас ещё вопрос, кто кого контролирует. Я ему не куратор, и даже не как тёща. В команде у меня своя роль — координатор. Миша не воспринимает то, что я вижу его глазами, как нарушение личных границ, потому что сам это позволил. А ты — куратор от Совета, проще говоря, наблюдатель от начальства.
— Кажется, я очень давно не общалась с людьми, — хмыкнула Эш. — Раньше они падали перед нами ниц, а теперь вон, личные границы. Ещё совсем недавно люди верили, что боги слышат каждую мысль. А теперь...
— Зато с нами тебе весело, — заметил я. — И не в личных границах дело. А в том, что команда должна воспринимать меня как однозначного единоличного лидера. Когда начальство где-то далеко, вопросов нет. Есть Совет, с нас могут спросить, мы все это понимаем. Но если ты будешь где-то рядом, вместе с нами, или ещё как-то, и мои будут знать, что ты — мой куратор, они будут путаться, кто лидер, вплоть до того, чьи приказы выполнять. В критической ситуации это может стоить кому-то жизни!
— Предлагаешь войти в команду и выполнять твои приказы? — спросила Эш с непроницаемым лицом.
Я смутился, вспомнив вдруг, с кем говорю. Действительно, не охренел ли я? Привык к Авроре... Ну всё, сейчас-то моей карьере и придёт конец!
Но Эш вдруг что-то для себя решила.
— У меня есть, как ты говоришь, встречное предложение, — подмигнула она. — В оперативной обстановке я безоговорочно выполняю твои приказы в роли... наверное, связного с Советом и другими магами. А в спокойной у меня будет роль, скажем, советника. Ну и по вертаму договоримся, как не нарушать личные границы. Идёт?
— Идёт, — кивнул я внешне спокойно.
Но внутри всё бурлило от ликования. Ведь Эш спокойно могла сослаться на приказ Совета и выставить свои условия! А поди ж ты, прогнулась!
— Ну, раз этот вопрос решили, можем и задержанными, наконец, заняться, — не упустила случая подколоть Аврора. — Их ведь ещё обратно возвращать!
— Да, ты права. Можешь их всех собрать в одном зале? Не хочу повторяться. Минина тоже позови.
— Сейчас организую, — Аврора на секунду исчезла и снова появилась. — Готово, идём!
Аврора собрала всех в зале, чем-то напоминающем древнегреческий театр, только маленький — в центре круглая площадка, а от неё вверх полукольцо амфитеатра с рядами простых каменных лавок без спинок. И вот на этих лавках сидели люди. Много, больше ста человек. Все те, кого мы вытащили из их тел. Все заговорщики Ефимовской «ячейки».
Выражение лиц было настороженно-выжидающим. Ну да, они здесь уже несколько часов. Не в этом зале, а вообще, в вирте. То, что это вирт — давно уже поняли. Со всеми вели осторожные беседы, как выразилась Эш. А значит, должны понимать, что вляпались по полной программе. К тому же многие знакомы между собой, как раз по своим заговорщицким делам.
Мне оставалось только довести их до нужной кондиции, как тогда с Гордеевым. Но сделать это аккуратно. Рыбка должна надёжно заглотить наживку, чтобы не сорвалась, когда буду подсекать, но при этом она не должна этой наживкой поперхнуться. Каждый умерший от клятвы — это будущие напряжённые отношения с их родными, это недополученная в будущем прибыль, а то и прямые убытки. Трое застрелившихся — это может и допустимые, но всё же потери.
Вместе со мной в круг вышли Аврора, Эш и Тимофей Минин.
Наше появление зал встретил гробовой
