— Знаешь парень, тебя за такие шутки, в другое время могли бы и расстрелять. — Сквозь слёзы веселья сказал ему тогда старик.
Велес-десантник на картине, в жизни один из боссов Организации, пёр на своём плече раненного беспомощного Президента, в жизни олицетворявшего саму Русь-матушку. Подтекст был вполне прозрачен. Где-нибудь в Смоленске, Велес не рискнул бы повесить такую картину, да ещё такого размера. А здесь, в захолустном городишке (да ещё и почти в другой стране), почти у самого Кордона — да кому она нафиг нужна, эта картина? А ему приятно — глянешь так с утра, как твоё изображение легко и непринуждённо прёт тащит на своём плече считай всю Россию и приятно, тепло на душе становится.
Холл, как всегда в это время, был девственно пуст. Впрочем, он почти всегда был пуст. Не только из-за своих гигантских габаритов. Просто в городе с населением в семьдесят тысяч человек, посетители в мэрии большая редкость. Тут по идеи, приёмной размером с не крупный гараж, было бы выше крыши. Но, это, право, было скучно. Именно поэтому, посреди бывшего, очень секретного военного городка — Чернобыля-145, на месте маленькой обшарпанной мэрии, выросло помпезное, исключительно роскошное здание Городской Управы. На входной двери висела соответствующая табличка — там эти слова были выгравированы золотом и именно с большой буквы.
Правда, с орфографическими ошибками, так как была сделана языком одной из неудачных пародий на русский язык, кажется, украинской её версией.
Велес двинулся по мраморному полу холла, меж двух аркообразных стоек, к мраморной же лестнице. За стойками, похоже, детально срисованными с приёмных окошек банков, сидели с десяток симпатичных молодых особ. Пред каждой стоял компьютер, и все девушки усердно красили ногти. Весь гигантский холл провонял — так старались девочки. Они занимались приёмом жалоб, разъяснительной работой, с пришедшим к кормилу власти электоратом, учётом и рассмотрением заявлений от граждан на личный приём к мэру и вели предварительные беседы с представителями юридических лиц. Адова работа — где-нибудь в городе с десятком миллионов человек населения. Здесь же…, в общем, мэрия таких масштабов смотрелась в Чернобыле-145, как золотой унитаз в общественном туалете. Кстати, у мэра в кабинете унитаз был выполнен как раз из чистого золота.
— Всё в порядке босс. — Сказал двухметровый, местами бритый, шкаф в смокинге. Второй шкаф, установленный по другую сторону красивого лестничного парапета, утвердительно кивнул головой. Правда, очень осторожно кивнул, с большим достоинством. Дело в том, что утром он сделал себе новую стрижку. Теперь боялся, что растреплется. От второго шкафа он отличался столь сильно, что определение пуфик, ему подошло бы больше. И смокинг на нём сидел так, будто он в нём и родился.
Велес кивнул парням и продолжил свой путь. Пупс, за его спиной довольно ухнул: этот амбал, прозванный братвой Пупсом в шутку, особым умом не блистал, но отличался одним уникальным качеством — он был предан Велесу по чище любой собаки. К сожалению, о Щёголе такого сказать было нельзя. Парня в основном заботила собственная внешность и девушки, причём только и исключительно красивые. В общем, мозг у Щёголя, по какой-то чудаковатой шутке природы, был расположен не в голове, а гораздо ниже.
Лестница оканчивалась широким залом, в котором имелось только три стены. По сути, это был даже не второй этаж, а пристройка к первому. От парапетов, можно было одним взглядом охватить весь холл. От тяжёлых, резных и весьма внушительных парапетов. Любой нормальный обыватель легко бы сообразил, отчего парапеты такие странные — очередной выпендрёж местного мэра, охочего до показухи и излишней роскоши. И был бы прав ровно на половину. Конечно, такие парапеты смотрелись просто чудесно — по мнению Велеса, каждый должно воспитанный мэр, просто обязан был тянуться к прекрасному. Но, кроме чисто эстетического смысла, эти парапеты несли и иной, практический. Очень удобно было, прячась за этими гипсовыми хреновинами, внутри коих замурованы пластины дагонита, простреливать весь холл, от широких входных дверей, до полукружий приёмных стоек. Штурм мэрии, буде таковой случится со стороны входа, захлебнётся, путём не начавшись. Конечно, только в том случае, если атакующие не начнут штурм, пользуясь современной бронетехникой.
Обширный зал представлял собой почти правильный квадрат. С двумя глухими стенами, парапетом и третьей стеной с тремя дверями. На каждой имелась табличка. Велес толкнул среднюю, ту, на которой было написано: "Заходить осторожно — злая секретарша".
За дверью имелось маленькое, но уютное помещение и секретарша Таня, очень не любившая табличку, мимо которой только что прошёл мэр. Милое создание с прелестными белокурыми локонами, симпатичной мордашкой и абсолютно пустой головёнкой. Злой она, конечно же, не была и в данный момент во что-то играла, на компьютере за своим столом. Высунув розовый язычок, и очаровательно хлопая густыми ресницами.
— Таня, солнышко, я буду у себя.
Секретарша не отреагировала. Сразу два дела в её милой головке ужиться не могли, компьютерная игра съедала все имевшиеся ресурсы её разума. Во что-то очень сложное она сегодня играла. Что-то требующее огромных интеллектуальных затрат. Возможно, даже в тетрис.
Велес пожал плечами и вошёл в свой кабинет. Как мэр и человек воспитанный в добрых традициях английского джентльмена, он обставил свой кабинет в соответствии со своим тонким вкусом и неиссякаемой тягой к прекрасному. Вместо типовой лампы дневного света, здоровенная люстра, с лампами, правда, типовыми, но искусно замаскированными под древние газовые светильники. Люстра, естественно блистала позолотой. Стены обшиты простенько, обыкновенными панелями, без всякой резьбы — обычное красное дерево, никаких излишеств. Конечно же, гордость и величие любого чиновника: стол. Большой, буквой Т, где верхняя перекладина, являлась его личным рабочим столом. Нижняя, служила для гостей, максимальным числом двенадцать особей, ровно столько стояло там кожаных кресел. У него самого стояло нечто среднее между диваном и троном царя Соломона. В общем, скромненько, но со вкусом. Ведь он же не стал инкрустировать бриллианты в пепельницы? Или наносить золотые барельефы на поверхность столов? Не стал! А ведь как красиво смотрелись бы изящные выпуклые рисунки на столах, выполненные, к примеру, даже не из золота, а из платины! Но ведь он не стал их сюда лепить, хотя мог и даже с некоторым трудом отказался от этой идеи.
У стены, что имелась за креслом самого мэра, с левой стороны стоял большой красивый шкаф, с барной стойкой красного дерева. Шкаф украшали многочисленные резные завитушки, зеркальные полочки. Бар, в котором, обычно хранят спиртное и бокалы.
