Ознакомительная версия.
Главный советник Совета Галактического Союза слишком ценная фигура, чтобы ее просто так взять и пустить в распыл. Это Николай понял мгновенно, понял и тут же использовал этот единственный случайно завалившийся козырь. Строгов сгреб Нуда в охапку и мигом поставил перед жерлами многостволок.
— Если робот начнет стрелять, ты подохнешь первым, — Мастер объявил приговор довольно громко, так чтобы слышал не только Нуд, но и возможные невидимые наблюдатели.
В последующие десять секунд ничего не произошло. Все, включая робота, стояли недвижимо. Гробовая тишина свидетельствовала, что в туннеле они по-прежнему одни. Но так не могло продолжаться долго. С минуты на минуту враг опомнится и начнет действовать.
— Следует выбираться, — негромко приказал Строгов. — Отходим назад, туда, откуда пришли.
— Он нас далеко не отпустит, — в тон другу предположил Марк.
— Луиза, — позвал Николай.
— Я поняла.
Голос девушки прозвучал как-то уж очень бесцветно и отрешенно. Из чего становилось понятно, что она начала подготовку. Только бы успела!
«Вам надлежит немедленно войти внутрь». Голос исходил не от робота. Где-то совсем рядом, скорее всего в потолке, оказался спрятан динамик.
— Продолжай, Луиза, — едва слышно прошептал Николай, после чего громко выкрикнул. — Иначе что? Ничего вы не сделаете! У нас главный советник Нуд!
Мастер тянул время. Бесхитростно, неловко, прямолинейно, так как это обычно делают в дешевых кинобоевиках. Но ведь и цель у него была не весть какая. Следовало выиграть четверть минуты, всего каких-то жалких пятнадцать секунд!
Ему удалось. Вместо того, чтобы открыть огонь, робот неспешно переполз в центр коридора, тем самым отрезая корсиканцам путь к отступлению. Стальной часовой решил караулить их пока не подоспеет подкрепление. Действия ясны и понятны. Они бы возможно сработали, окажись в западне кто-то другой. Но сейчас роботу противостояли знаменитые «Головорезы».
Беспомощная боевая машина кувыркнулась назад и, успев дать всего лишь одну короткую очередь, полетела вдоль железного коридора. В этот момент робот напоминал пулю, разгоняющуюся в канале ствола. Сейчас она вылетит на свободу и тогда… Ничего не вышло. Винтовочка эта оказалась упертой в толстую бронированную стену, после удара о которую любой предмет перестает быть не то что опасным, но даже узнаваемым.
Однако не только робот перестал угрожать легионерам. Смерть настигла и того, кто заманил их в эту опасную ловушку. Отрекошетив от потолка, две пули снесли пол головы главного советника. Мастер видел их полет. Он вовремя пригнулся сам и успел пригнуть Луизу, а вот для Нуда не хватило ни времени, ни желания.
Строгов выпустил из рук бездыханное тело и после того, как оно грузно плюхнулось на пол, с гадливостью вытер забрызганное белой слизью стекло боевого шлема.
— Отгулялся, гад, — Марк толкнул труп носком ботинка. — Туда ему и дорога.
Затем разведчик обернулся к Дэе. Приняв свою подругу из рук Смита, Грабовский приказал ей:
— Идем. Скорее идем. Здесь не на что больше смотреть.
— Погоди, — остановила его доктор. — Давай подойдем к Нуду.
— Зачем? — скривился Марк.
— Я должна знать. Я должна это видеть.
— Нечего там смотреть!
— Марк! — Дэя требовательно поглядела на Грабовского.
Разведчик переглянулся с Мастером, и, заметив его утвердительный кивок, сдался:
— Ладно, только быстро.
Приблизившись к мертвому телу, лурийка опустилась на колени. Она повернула голову главного советника и отвела в сторону кусок разбитой черепной кости, который болтался на лоскутьях черной рваной кожи. Затем рука доктора проникла в рану и подцепила там какие-то серые грушевидные образования. По своей плотности и внешнему виду они напоминали тела небольших кальмаров, и, как показалось Николаю, все еще продолжали ритмично сжиматься и разжиматься.
— Что это? Этого не должно здесь быть! — простонала Дэя. — Неужели и я… неужели и у меня…
— Хватит любоваться этой дрянью, — Марк поднял женщину на ноги. — Надо идти. Ты можешь идти? Сперва доберемся до места где валяется эта долбанная жестянка, а там уж и решим куда дальше.
Поглядев на останки некогда грозной боевой машины, Строгов подумал, что их враги доселе не ведали о той истиной мощи, которой обладала Луиза. Все ее предыдущие победы проходили вдали от глаз видеокамер, а все свидетели, испытавшие на себе ее мощь, унесли это знание вместе с собой в могилу. Так что нынешняя схватка, для всех наблюдавших за ней, стала откровением, шоком, от которого господа из Лиги не сразу оправятся. Наверняка сейчас они беспомощно клипают глазами, не в силах придумать, что бы такое противопоставить этой маленькой ведьме. Но Николай был реалистом. Он прекрасно понимал, что они все равно что-то да изыщут, не могут не изыскать, учитывая опыт и гигантский арсенал орудий убийства, накопленный «Архангелом». Из всего этого выходило, что «головорезам» следовало поспешить. Они должны нанести удар первыми.
— Куда дальше? — выдохнул Грабовский, перешагивая через куски покореженного металла, бывшие когда-то роботом. — Налево или направо?
— Бес его знает! — выругался Николай. — Спрашивать больше не у кого, твой язык сдулся.
Тут Строгов вспомнил Нуда, таким как тот ему запомнился уже после смерти. Искаженное отвратительной гримасой восторга лицо и ставшие вдруг смолянисто-черными глаза. В момент смерти они зажглись каким-то диким, безумным огнем.
— Он бы тебе наплел… — произнес Марк с сарказмом и, оглянувшись, посмотрел туда, где возле наглухо закрытых дверей мнимого Центра боевого управления, распласталась массивная туша. — Надо найти другой выход.
— Где ж он, другой то? — Мастер лихорадочно искал хоть малейшую зацепку, хоть намек на то, куда им идти, где искать следы Лиги.
— Может кто-то что-то заметил или почувствовал, или хотя бы о чем-то подумал?
Грабовский обращался ко всем членам команды.
— Смит, ты?
— Ничего, — сержант отрицательно покачал головой.
— Дэя?
— Я никогда не видела членов Лиги.
— Луиза?
Корсиканка молчала, опустив глаза и кусая губы. Она едва заметно дрожала.
— Луиза, что-то не так? — Строгов почувствовал неладное. — Что? Что случилось? Говори же!
Николай притянул девушку к себе, пытаясь успокоить.
— Луиза, скажи, я пойму, — вдруг неожиданно подала голос Дэя. — Ты ведь знаешь, что я пойму.
— Тьма, — глядя в глаза лурийке, произнесла девушка. — Она здесь. Я ее чувствую.
— Тьма? Какая тьма? — не понял Грабовский.
— Та же, что была в том погибшем поезде. Та же, что мучает Дэю. Та же, что скрывалась в голове у Нуда.
Ознакомительная версия.
