– Холодно.
Она хмыкнула, вспомнив то утро на ПИЦе. Саша прижал её к себе. Теперь он чувствовал, как бьётся её сердце. Спокойно, равномерно. Она положила голову на его плечо. Саша сидел, слушая дыхание и ощущая всем телом тепло.
– О чём ты думаешь?– спросил он.
– Ни о чём,– просто ответила Кэтти.
– Тебе надо немного поспать.
– Да,– зевнула она.
– Хочешь, я спою тебе колыбельную?
Кэтти устало засмеялась:
– Не думаю, что я готова пойти на такую жертву с твоей стороны.
– А я готов.
– У тебя такие хорошие вокальные данные?
– Нет, увы, певец из меня как из грузила дирижабль,– улыбнулся Саша.– Хотя знаешь, меня хотели отдать в хор. Раньше у меня был голос.
– Да?
– Я пел лучше всех в классе,– заметив, что она сомневается в его словах, Саша добавил.– Правда, правда. Я серьёзно. Был такой случай: мы все хором, я имею в виду класс, взяли ноту и тянули её, а я непроизвольно икнул… в самый неподходящий момент. Представляешь?
Кэтти снова улыбнулась.
– Было весело, да?
– Да, забавный случай. Смеялись долго.
Саша лёг на песок. Теперь для него существовали только она и звёзды. Кэтти тоже прилегла, укутавшись. Он подложил под её голову руку и обнял. Девушка не была против. На самом деле сейчас, как никогда, она нуждалась в помощи и поддержке. Несмотря на всю её силу, она была ранима, как бутон цветка. Одно неосторожное движение могло оторвать лепесток, и уже ничто не вернёт его на место. Саша это прекрасно понимал.
– Забавно, меня всегда тянуло к звёздам. В детстве я мечтал, что стану космонавтом, и буду открывать новые планеты, летать от звезды к звезде.
– Многим детским мечтам не суждено сбыться, верно?– Кейт повернула к нему голову. Их взгляды встретились. Саша почувствовал, как взволнованно забилось его сердце. В эти минуты он забыл обо всём.
– Ты права, Кэтти. Но они всегда остаются с нами, навсегда. И порою движут, хоть мы этого и не замечаем.
– Да…
– А о чём ты мечтала?
– О чём?– тихо, словно эхо, повторила она и неуверенно сказала.– Я хотела стать учёным. Приносить пользу людям. Двигать их вперёд
Саша не понял причины такого сомнения и не стал спрашивать. Он пытался увести её от переживаний в мир идей.
– Хорошая мечта. А в детстве я перечитывал много книжек. Читал фантастику XIX, XX и XXI века. Жюль Верн… Стругацкие… Азимов… Кортымов, если брать уже современных. Они многое сделали для нас. Мне, кажется, они помогают нам мечтать, подняться чуть выше, заглянуть за горизонт. Тебе интересно?
– Да-да, конечно.
– Знаешь, я понял, что они не только пытались предсказать будущее, но и помогали следующим поколениям в развитии. Например, Айзек Азимов сформулировал три закона, которые сейчас лежат в основе робототехники. Уникальные люди. Они пытались предсказать непредсказуемое… историю. Некоторые идеи овладевали умами учёных, двигая их вперед…
– Это уж точно…
– Хотя… и многие заблуждения передаются от писателя к читателю.
– Например?– тихо спросила Кейт, почти шёпотом. Саша бросил взгляд на неё, глаза девушки были закрыты, но всё же она слушала.
– Например, про космический холод… многие люди и до сих пор уверены, что если что-то выбросят в космос, то это мгновенно заморозится. Забавные заблуждения. Космический холод… его нет. Я прав?
– Да,– сонно ответила она.
– Всем нам свойственно заблуждаться. Мы торопим историю, а она действительно непредсказуема. Например, некоторые люди из шестидесятых годов XX века полагали, что к началу следующего столетия люди уже побывают на Марсе. Наверное, мы слишком торопимся жить. Как считаешь?– Кейт промолчала, слышно было только её ровное дыхание. «Боже мой, какие глупости я говорю»,– ему стало даже смешно, глядя, как они лежат в каком-то неизвестном мире и размышляют над такими вопросами, хотя должно волновать совсем другое. Но почему бы и нет?– А «Проблема Луны» закрыла дальние полёты почти на пятьдесят лет. Кто мог ожидать такое? До сих пор загадка «Аполлона» лежит на полках. Полвека, только представить себе. Полвека мы боялись приблизиться к Луне. Есть ещё масса заблуждений. Например, Миллениум. Его отмечали в 2000 году, а перемена тысячелетий произошла в 2001. В принципе, невинная ошибка, ни к чему не обязывающая. Я читал, тогда было вывешено большое табло, которое отсчитывало время до начала нового тысячелетия. Вот только не помню где. В Нью-Йорке, что ли. Не знаешь?
Кэтти не отвечала. Саша повернул к ней голову и только сейчас понял, что уже с минуту слышит её ровное дыхание. Девушка спала. Спала впервые спокойно, за прошедший месяц, с улыбкой на устах. Ей больше не снились кошмары. Проклятые проблемы на несколько часов покинули эту прекрасную головку.
Саша поправил материю тоги, которой она укрывалась, и улыбнулся. Его сердце радостно билось. Он чувствовал каждой клеточкой своего тела её состояние. Кэтти спала и была счастлива. Вот о чём девушка мечтала всю свою сознательную жизнь.
День тридцать пятый.
Побережье Реки, о. Эртикноу.
Кэтрин проснулась от какого-то настойчивого писка. Этот звук проникал сквозь сон, мешая его спокойному течению. Она с трудом открыла глаза. Уже разгорался рассвет.
«Что это за звук?»– вертелась в голове мысль, и тут же с женской непосредственностью переключилась на то, что лежит рядом с Алексом, ощущая умиротворённость.
«Кем он стал для меня?»
Ещё тогда, при знакомстве он показался очень интересным молодым человеком с какой-то грустинкой в глазах. Чем это вызвано, Кейт узнала в то роковое утро, когда, задав неосторожный вопрос, сорвала лавину воспоминаний об Африке. А сейчас Алекс поддерживал её. Он был в тот момент, когда она очнулась ото сна, и помог выбраться из кошмарного мира Фэви. Он был с ней всегда в последнее время, и вчера ему удалось отвлечь от хмурых мыслей. Как мило, что он вчера пришёл, и так было приятно уснуть под звуки его голоса…
Кэтрин посмотрела на него: Алекс спал. «Как ребёнок»,– почему-то добавила девушка. Вчера они вели себя как дети, и всё же это казалось таким приятным и близким, как никогда ранее.
А проклятый писк не хотел умолкать, путая и без того бессвязные мысли…
«Неужели я люблю его? Хотя… чего я испугалась?»
Странное было ощущение: одновременно счастье, какая-то необъяснимая эйфория и волнение…
Она попыталась разобраться в чувствах, но это оказалось слишком сложно. Что же было в этом человеке, чего не было в других? Молодой, хотя уже повидавший жизнь, увидевший её тёмную сторону, он имел больше опыта, чем она. Да, Алекс видел смерть, но он не стал чёрствым, равнодушным, его душа по-прежнему оставалась живой, мечтательной. Иногда сам мир топчет ростки добра, но только от нас зависит, вырастут они или нет. К счастью, Алексу удалось их прорастить.
