на перерождение.
Реставрация Стикса.
— О нет! — картинно воскликнул я в остекленевшие от ужаса глаза Крыса. — Я не позволю тебе умереть, союзник! Я спасу тебя!
Реставрация Стикса.
Интересно, он уже прочитал сообщения о пустоте и повышении синхры? А синхронизация уже прошла положенные пятьдесят процентов? Не хотелось бы, чтобы он сейчас мутировал в пустотную тварь.
Сопряжение с пустотой повышено. Текущий уровень — 84%
А вот и обраточка пожаловала. Ожидаемо. И как-то даже мало с учетом троекратного каста, плюс пустотная лапа.
— Передавай пример старине Стерху, — подмигнул я, прежде чем лапа монстра в очередной раз прикончила нашего теперь общего с ним врага.
По возрождении в Доминионе его ждет большой и очень неприятный сюрприз. Я слышал, чистильщики, которые в городе ловят таких, как мы с Терми и Лаской, имеют свои методы устранения даже бессмертных пустотников.
А затем в груди что-то будто бы взорвалось огнем, а мир перед глазами предательски начал плыть. Ну, нет. Регенерация, облачная чистота, касание Дафны. Флакон зелья Покоя. Листья дым-травы…
Ноги подкосились. Из последних сил, на одной лишь воле я устоял, направив на освободившегося монстра молитву Покоя. Голову взорвало изнутри болью, а в рот стекало нечто мокрое и соленое.
Серна. Мне нужна сейчас сушеная серна, с её плюс восемь к воле. Нефтис, как же больно!
Богиня молчала. То ли её сил было слишком мало, то ли она была солидарна с Маэ. Хотя сомневаюсь, что архонка лично контролирует своё проклятье. Но почему именно сейчас? Какого хрена именно этот мудак? В случае с гномой я был полностью солидарен с задачей «короны вины». С Зиллом было не столь очевидно, но в итоге всё оказалось верно.
Затем дуратское проклятие затаилось. Это чтобы теперь помешать мне спасти рейд? Ведь дело даже не в мести за Мархи, хотя я солгу сам себе, если скажу, что она здесь не при чем. Равно как и слова относительно Ласки, хотя стерпеть это я уже был неспособен.
И все же суть была именно в том, что этот ублюдок — опасность для всего рейда не хуже пещерных тварей. Худший враг — это дерьмовый союзник.
Хотя.. сильно мне сейчас уверенность в своей правоте поможет? Или мир пожалеет меня и даст бонус к воле? Едва ли — в глазах Мельхиора я просто пустое место, ведь он еще не даровал мне своего имени.
Мысли путаются.
Щи..
Со мной что-то явно не так… — теряя сознание, подумал я.
Когда пали волки аму, на смену им пришёл народ Лиса.
На руинах войны из пепелища зарождалась новая сила, которой было уготовано стать пятой великой расой старших зверян. Но миазмы и шрамы на теле измученной бесконечным злом планеты не сумели затянуться, как это было раньше. Уже тогда большая часть этого мира была необитаемой, а с севера и юга, от полюсов, наступал великий Холод.
Народ чиффари не были гениальными механистами, не были великими магами, им была неведома ни воля амуанити, ни жертвенность эмпатичных тари. В прежние времена лисы ни за что бы не подняли голову, как самостоятельная империя. Но судьба распорядилась иначе, и мир оказался в их власти. Более того, власть народа лиса длилась дольше золотой эры любого иного старшего рода.
Чиффари сделали ставку на самую сильную свою сторону — хитрость.
Год за годом империя Лиса останавливалась в шаге от золотой эры. Год от года их мир оставался нетронутым истинным злом. Тысячелетиями та, чьё имя навеки забыто и проклято, спала и видела сны о междоусобных войнах, интригах, утратах технологий и подлости к ближнему своему.
Спала, ибо не видела в империи Лиса и капли могущества их предшественников.
Но ничто не может длиться вечно под гнётом падшего бога. Прошла не одна тысяча лет, прежде чем народ Лиса обрёл своё истинное могущество. В результате упорных поисков способа защиты от древнего зла, чиффа открыли пути в высшие сферы духов, став величайшим в истории народом шаманов, духовидцев и охотников на чудовищ.
Возможно, именно это и погубило детей Лиса. Вечная жизнь в страхе перед приходом великого врага заставили их искать новые способы победить бездушного бога.
Едва древнее зло обратило свой взор на империю Лиса, как дети её обратили клинки против друг друга, а мастера убийства пустотных чудовищ исчезли навеки, не в силах одолеть бесконечный поток порождений бывшей дочери Смерти.
Имена их известны и по сей день. Великий маг призраков Харо Книгозмей принял волю отца, но в тайне искал способ спасти свой народ хитростью и силой великих духов изнанки.
Младший же... избрал куда более радикальный путь.
Та, чьё имя забыто и проклято пожирает души и похищает судьбы, манипулируя чувствами других и наслаждаясь их болью.
Но есть сила, чьи эмоции нельзя поглотить, ибо их нет.
Нежить.
Так родилась легенда о величайшем некроманте Мельхиора, Харо Пустынном.
Из глубин сна я вырвался, словно из пучины глубокого омута. Жадно хватая воздух, пытаясь отдышаться и понять где я нахожусь и что происходит. Глаза выхватили несколько клинковых деревьев. Значит, я по прежнему в Роще.
Затем пришла боль от многочисленных порезов по всему телу. Смертельно острые лепестки — вот что послужило мне спальным ложем. Скорее всего, я поранился, когда резко вставал. Но я уже давно просыпаюсь именно так.
— Знай же, что отец наш Мельхиор к живущим в нём относится не одинаково. Родные дети его, что родились и выросли под светом нашего солнца, подвергаются им куда большим ограничениям и испытаниям, нежели чужаки, коих ты именуешь пленниками мира-темницы.
— И тебе доброе утро, Арахна, — слабо прохрипел я голосом едва выловленного из реки утопленника.
Я потянулся к воде и раны принялись быстро затягиваться. Паучья повелительница поставила на стол поднос с чашками и чайником.
Похоже, я в её доме. Хотя это место мало похоже на жилище. Здание выглядело сильно изношенным, а стена, за которой открывался вид на Клинковую рощу, практически отсутствовала. В это же время другая грозилась в ближайшем будущем повторить судьбу первой. Сейчас дыры и прорехи закрывали растения и придвинутые парочка полок, но скрыть отверстие в стене они скрыть уже не могли.
К счастью, конструкция и не полагалась на стены. Крыша высокого потолка держалась на четырех колоннах, расположенных внутри хижины, чуть ближе к ее
