— Как спалось? — игриво улыбнулась она.
— Отлично, — честно ответил я. — Всю ночь ты снилась. Как обычно, собственно.
Алексей немного смущённо топтался в сторонке, не решаясь подойти. Нерешительность при его габаритах смотрелась откровенно комично, поэтому я решил немного разрядить обстановку, хотя душа и тело дружно стремились продолжить тему поцелуев.
— Лида, это Алексей, ты его вчера видела. Мой телохранитель.
Лида протянула ему руку, и Алексей мягко пожал её. Ну, то есть попытался мягко пожать. Смущённость сменилась удивлением.
— Сильное рукопожатие, — уважительно заметил он.
— Стараемся, — скромно кивнула Лида. — Поедем на моей крошке, чего зря в автобусе толкаться?
Крошке?
— Почему бы и нет? — не стал спорить я, подавив смешок.
Мы загрузились в машину и поехали в больницу. По пути я рассказывал Лиде об Алексее Лысько, о занятиях ушу и нашем учителе. К моему немалому удивлению, Леворуков тоже знал Чина Кхо. Он поведал нам о посещении нашего зала по поручению Рога и последовавшим за этим наказанием. Точнее, сделанной попыткой…
— И здесь этот хмырь влезть успел, — недовольно заметил я. — Надо будет с ним как-нибудь разобраться что ли…
— Я сам планирую после того, как всё закончится, наведаться к нему в гости, — поддержал меня Леворуков.
Что именно должно закончиться, он уточнять не стал. Я это знал и так, а Лида тактично не стала спрашивать, или просто не обратила внимания.
Поставив красный автомобильчик Лиды на стоянку рядом с больницей, мы прошлись по магазинам, накупив, как и полагается, всевозможных фруктов и сладостей. Цветы, по здравому размышлению, покупать не стали.
Узнав в регистрации нужный номер палаты, мы напялили бахилы и поднялись на второй этаж. На лестничной клетке было так сильно накурено, что я даже не сразу нашёл дверь. В коридоре шустро сновали медсестры, неторопливо гуляли больные, в общем, царило оживление и, как это водится, витала больничная атмосфера. Затхлый воздух, запахи лекарств и болезни… брр.
Мне по мозгам очень сильно ударил эмоциональный фон этого места. Пессимистичный, полный боли и безысходности.
Я даже слегка покачнулся от неожиданности.
— Ты чего? — обеспокоено спросила Лида.
— Всё нормально… — Я сглотнул. — Просто не очень люблю больничную атмосферу.
— Кто ж её любит, — хмыкнул Алексей. — Вот я когда себе зубы вставлял…
Ага, то-то у него улыбка такая неестественно белая для участника боёв без правил.
— Кстати, когда из меня сделали… — он огляделся по сторонам, — ну, вы поняли, все протезы выпали, а взамен выросли нормальные зубы. Уже ради одного этого стоит стать… тем, кем я стал. Никакого зубного!
Лида хихикнула.
— Никогда не понимала, почему все так боятся к зубному ходить. Вроде бы взрослые люди, мужчины…
Мы с Алексеем понимающе переглянулись.
— Тебе не понять, — озвучил я нашу общую мысль.
В палате капитана Лысько лежали ещё трое больных: два мужчины лет сорока и старичок. Старичок спал, двое других что-то читали. Алексей лежал на самой дальней койке у окна и тоже спал. Рядом с ним сидела его жена — Евгения Лысько. Для своих тридцати с хвостиком она выглядела просто отлично — подтянутая фигура, доброе улыбчивое лицо… но не сейчас... Под глазами синяки, вся какая-то сгорбленная, осунувшаяся.
— Виктор, — устало улыбнулась она. — Рада, что ты решил нас навестить.
Мда. Вот я уродец-то. Один из самых близких друзей попал в больницу, а я только сейчас сподобился его навестить. Конечно, у меня было действительно много проблем и дел… но я ведь даже не думал о нём, не беспокоился… Нет, однозначно сволочь я неблагодарная.
— Да, — смутился я. — Никак не мог выбраться…
Если честно, я немного боялся смотреть на Алексея. Тяжело видеть друга на больничной койке, особенно когда знаешь, что он попал туда из-за тебя. Вся левая часть лица у него была покрыта сплошной кровавой коркой, на правой темнел приличный по размерам синяк. В общем, довольно грустное зрелище…
— Алексей вспоминал про тебя, Виктор. Кто твои друзья?
— Это Лида, Алексей… мои сослуживцы. Как он?
Евгения тяжко вздохнула.
— Сотрясение мозга, несколько сломанных рёбер, рука… к счастью, ничего опасного. Он в основном спит все эти дни…
Мы втроём как-то сиротливо столпились возле кровати, не зная, куда себя деть.
— Вы тогда передайте Алексею, что я приходил, — неуверенно сказал я, передавая его жене пакеты с накупленными гостинцами.
— Что, ты уже уходишь? — удивилась Евгения.
Я кивнул. Оправдываться будет совсем противно.
— Передайте Алексею, что я обязательно зайду завтра днём.
Главное, чтобы этой ночью всё прошло нормально.
Попрощавшись с женой Алексея, я вышел из палаты и со всей силы стукнул кулаком в стену.
Кель, я могу излечить его?
Нет, конечно.
Но почему?!
Ты же энергетический вампир. Да, тебе доступны многие вещи, но ты никогда не сможешь лечить людей, выращивать растения, пользоваться огненной и любой другой магией.
А разве нельзя лечить с помощью энергии?
Нет. Это совершенно другое. Пойми, ты можешь впитывать любую энергию, но при этом она преобразуется в твой собственный вид. Иными словами, впитав энергию огня, ты не сможешь создать огненный шар. Так же и с энергией жизни, ты не можешь управлять ей, только поглощать и переваривать.
Кажется, я начинаю понимать... Но легче от этого не становится.
Можешь отомстить, — предложил Кель. — Легче от этого не станет, но зато получишь удовольствие, и лишний раз потренируешься, пока я ещё здесь и могу давать советы.
Точно! Этот Рог уже не первый раз пытается создать мне проблемы. Пора его проучить...
А может убить, и не забивать голосу всякими глупостями?
Неет, это было бы слишком просто. Я заставлю его помучиться.
— Знаешь, Лёха, я решил не затягивать с визитом к этому Рогу. Почему бы не заглянуть к нему в гости прямо сейчас?
Лида упёрла руки в боки и подозрительно спросила:
— Виктор, ты что это задумал?
— Хочу заглянуть в гости к одному человеку, и объяснить, что некоторые его действия были серьёзной ошибкой.
Леворуков ударил кулаком в ладонь.
— Я только за.
— Самосуд? — недовольно нахмурилась Лида.
Я пожал плечами.
— Он самый. Ты же не станешь нас арестовывать за это?
— Вообще-то надо бы… — Она закусила губу и сделала вид, что задумалась. — Разве что ты меня подкупишь…
Я обнял её за талию и притянул к себе.
