будет где-то разворачивать целую водородную фабрику, чтобы разжиться горючим на обратную дорогу. Впрочем, проблемой это, скорее всего, не будет – уж водяной лед в космосе найдется всегда.
– Так, Цветан, в общем, увидел ты эту дверцу. И открыл?!
– Открыл, – удовлетворенно качает головой Цветан. – Долго ж не хотела открываться, дяволска кучка!
– И что там внутри, не тяни?!
– Да темно там внутри, а фонарика у меня с собой и не было, – снова смущается Цветан. – Какие-то ящики, что ли? И много.
– И что дальше?! Пошел за фонарем?!
– Нет, – Цветан кивает головой – у болгар это знак отрицания. – Вернулся в каюту. Уже слишком поздно было. Мартин бы заругался.
Я тоже киваю, но по другой причине. Наш доктор – милейший человек, но когда речь заходит о соблюдении режима дня, превращается в свирепого прусского капрала с палкой. Или целого фельдфебеля!
– Понятно...
Чуть не интересуюсь, как же после этого Цветан ухитрился заснуть, но вовремя обрываю себя. Это только я принципиально не пользуюсь дримстером, остальные применяют его регулярно. Для спокойного и крепкого сна.
– Как ты думаешь, что теперь делать? – спрашивает Цветан.
Самое лучшее – не делать ничего, но на это у меня не хватает здравомыслия.
– Давай вместе сходим и посмотрим. После твоей физры. Заметано?
– Заметано! – заговорщицки улыбается Цветан. – Идем на дело!
Следующие без малого два часа проходят без особых событий – обычная вахта, каких прошли уже десятки, но заканчивается она целым представлением.
Вы же не забыли, что нынче у нас 31 декабря? А так как стартовали мы с территории США, то и живем по времени Тихоокеанской зоны, GMT-8, которое на шестнадцать часов отстает от Токийского времени. Поэтому первыми у нас встречают Новый год Кэнджи и Миша-Митч – ровно в восемь утра!
Без семи восемь в рубку заявилась целая делегация. Да нет, какая там делегация?! Здесь были все!
Смущенно улыбающийся Кэнджи и невозмутимо «держащий лицо», как и положено потомку самураев, Миша-Митч. Очень торжественный Марк в парадке, вид которой всегда вызывает у меня непроизвольную улыбку – уж очень она напоминает многократно обсмеянную в блогах форму харьковских гаишников, пошитую к Евро-2012. Удивительно бодрый и свежий кэп, выглядящий так, будто и не было у него сегодня утомительной «собачьей» вахты. Дэвид, у которого на отдых было на целый час больше, смотрится на его фоне сонным и вяловатым. Отчаянно зевающий Хавьер и не обращающий внимание на вопиющее нарушение режима Мартин. Скромно стоящий где-то сбоку Стив в шлеме-усилителе и с виртом наготове и долговязый Джон, как всегда, наблюдающий за всем поверх голов из последнего ряда.
И, конечно, народ пришел не с пустыми руками. Олег, широко ухмыляющийся во весь рот, держит большой картонный ящик, внутри которого что-то позвякивает. Да Силва осторожно ставит на командирский пульт целую пирамиду высоких бокалов из прозрачного пластика. А Ив, словно заправский метрдотель, водружает рядом широкий поднос с россыпью разноцветных крохотных пирожных.
Но самый главный человек нынче – это Сергей Сухина. У него в руках два больших продолговатых свертка в разноцветной праздничной упаковке. Дарить по праздникам ценные подарки от имени всего коллектива в двадцать третьем веке – давняя и славная традиция, причем, как всем здесь известно, пришедшая из России. Вообще, русских в этом времени принято считать душевными и щедрыми людьми, и это приятно.
Бокалы быстро заполняются игристым виноградным соком – нечто подобное делал в восемьдесят пятом году после приснопамятного указа наш одесский Завод шампанских вин, правда, недолго. Мы с Цветаном продолжаем сидеть на своих местах, краем глаза следя за мониторами и шкалами, все остальные собираются вокруг нас. Кэнджи и Миша-Митч как «виновники» праздника посредине. Сейчас Марк скажет нам речь!
Впрочем, уже без двух восемь, и Марк ограничивается всего несколькими короткими фразами. Все очень четко и по-деловому. Можно сказать, в рабочем порядке.
На часах 7:59. Рубку заполняет тиканье больших часов, а на обзорном экране вместо привычной звездной россыпи появляется изображение огромного циферблата. Стрелка скачет, отбивая секунды, и вот касается цифры «12».
Бом-м! Бом-м! Бом-м!
Гулко и торжественно бьют часы. Звучит музыка – кажется, японского гимна. Мы поднимаем бокалы.
– С Новым Годом, друзья! – приветствует Кэнджи и Мишу-Митча капитан. – И пусть на далекой Земле порадуются те, кто вас помнит и ждет!
Теперь начинается самое интересное – раздача слонов... то есть, конечно, новогодних подарков. Сергей выходит вперед, Марк принимает у него один из разноцветных свертков. Быстрое движение, и он раскрывается у него в руках, словно шкатулка, а на свет появляется короткий прямой меч в простых ножнах из черного дерева.
– Этому мечу-танто двести лет, – с неподдельным уважением говорит Марк. – Он изготовлен в первой четверти двадцать первого века по старинной традиции из стали «тамахаганэ». Более ста лет тому назад его брал с собой в полет Нобуюки Хирано, первый японский астронавт, побывавший на Марсе. Я, временный хранитель этого славного меча, с благодарностью передаю его достойному владельцу.
Марк осторожно выдвигает наполовину клинок из ножен, касается его губами и с глубоким поклоном передает его на вытянутых руках Мичиёши. Тот принимает его с благоговением.
Пока они творят ритуал, я разглядываю сам меч. Он выглядит просто и строго. Светлый клинок с едва заметным узором, длинная рукоять в черной оплетке, под которой просматривается желтовато-серая шершавая кожа. Крохотная ребристая гарда-цуба, похожая на ободок. Совершенно и... прекрасно.
Не знаю, что там подготовили Марк и кэп на два следующих Новых года, которые мы должны встретить во время экспедиции, но сегодня Мичиёши получил царский подарок. Не удивлюсь, если он будет брать с собой этот меч на вахту. И, более того, считаю это глубоко правильным. Этот пришелец из прошлого – моего прошлого – заслуживает быть подлинным свидетелем всех наших дел, а не скучать в каюте.
Вместе с мечом Мичиёши получает чемоданчик с набором для ухода за клинком и отходит в сторону, уступая место Кэнджи. Он разворачивает свой сверток самостоятельно и вынимает из
