Ознакомительная версия.
Впрочем, никто не отменял субординацию. Просто после возвращения с миссии Поджигателю требуется время, чтобы вернуться в привычные рамки.
Земля засасывает, как наркотик и не отпускает даже здесь.
– Рогги, у меня к вам важный разговор, – сказал комендант, медленно приближаясь. – Разговор тайный, знать о нем будем только мы двое.
– Я знаю, что такое тайна, – сказал Рогги Бур.
– Не сомневаюсь, – отозвался Кору-Зан. – Скоро вы снова отправитесь на поверхность…
Рогги Бур внутренне рассмеялся. Что ж, значит, ему не придется никому ничего доказывать. Если этот вопрос уже решен – любые другие задачи для него – просто рутина…
– Вам будет поручено особое задание, – продолжил Кору-Зан. – Только что на Базу прибыл контейнер с новым оружием…
Рогги Бур насторожился.
Новое оружие! Этого выражения он никогда не слышал применительно к настоящему времени. Все новое, созданное в Конгломерате, появилось задолго до его рождения – а ведь и он давно не мальчик! Это внизу, на Земле, еще не устали от забавной игры в гонку вооружений. Но говорить о чем-то новом применительно к оружию земному – просто смешно…
– Это особое оружие, – продолжил Кору-Зан, приближая свое жесткое лицо. – Оно не похоже на прежние образцы. Кое-кто решил, что испытывать его в Конгломерате небезопасно. А потому – вы отправитесь с ним на Землю. Санитары обеспечивают безопасность здесь, на Базе, и, в случае чего, готовы подстраховать вас…
– Что я должен с ним делать? Нужно что-то уничтожить? – глаза Поджигателя горели, на лицо впервые за множество дней вылез румянец.
– Ничего такого делать не придется, – сказал комендант и едва заметно улыбнулся. – Только доставить…
Мирный сон мертвой бездны где-то далеко за границами Солнечной системы был снова нарушен. Сеть ветвистых молний прорезала вакуум, и совершенно противоречащий ньютоновской физике гром разлился по окрестностям одинокой молекулы водорода, царящей в этой области пространства.
Так появлялись из запредельных далей звездные корабли.
Вспышка разрядов на миг озарила зловещие корпуса – и те растворились в космической тьме. Лишь тени их, заслоняя созвездия, намекали на присутствие чего-то огромного, мощного и опасного: экипажи не собирались включать опознавательные огни.
Им было, что скрывать.
Возникшие здесь корабли вряд ли были добрыми гостями Солнечной. Торговые суда стремятся вынырнуть поближе к светилу – так легче ориентироваться, да и энергии на подход к нужной планете приходится тратить несравненно меньше. Промысловым баркасам вообще нечего делать за границами системы: здесь нечем поживиться, кроме скудного излучения далеких звезд.
Прибывшие корабли могли быть только ударными.
Они не спешили с действиями. Они просто были. Здесь и сейчас. Как шахматные фигуры, которые всегда под рукой на нужных черных или белых клетках.
Только маленькая тень, чернее самой тьмы скользнула из-под чернильной туши громадного корабля, не спеша, улетая к Солнцу.
Черная пешка отправилась к противоположной стороне доски. Это не так уж сложно, когда нет того, кто играет белыми…
Гор отработал смену и теперь устало направлялся домой. Если домом можно назвать ту жалкую конуру, в которой ему по старой памяти уступили свободный топчан кореша-грузчики с почтово-багажной станции. В кармане скрипела мятая наличность: физический труд ужасен по своей природе, но в данном случае гарантирует сдельную оплату.
Решение вернуться на вокзал пришло спонтанно. Натура Гора по-прежнему не позволяла ему промышлять грабежом и попрошайничеством, а для того, чтобы выжить, требовались деньги. На счастье, вокзальные бичи большого южного города благосклонно встретили жизнерадостного парня, не помнящего своего прошлого, но широкого натурой. Гору выбили место на разгрузке вагонов, где оборот наличности был довольно высок по местным меркам. Конечно, Гор не собирался проводить здесь остаток дней. Идея сбежать с планеты-монстра еще не оставила его, хотя ее реализация представлялась в каком-то туманном и совершенно неопределенном свете. Но, так или иначе, требовались деньги. И Гор честно вкалывал, по вечерам развлекая работяг-собутыльников нехитрыми мимическими упражнениями. Своим искусством он зарабатывал себе кров.
Барак, в котором прятался прозревший Обреченный, ютился за складами и дорога к нему лежала через заваленные мусором проезды. Но Гор обычно удлинял свой путь, выходя за пределы «багажной» с тем, чтобы подышать более свежим воздухом, поглядеть на людей, улицы и закусить в какой-нибудь дешевой забегаловке.
На этот раз он не стал мудрствовать с выбором заведения, а остановился у ларька, рядом с которым, словно нелепые ядовитые грибы, торчали кособокие пластиковые столики. Взял себе «хот-дог» с разбухшей сосиской и корейской маринованной морковью и пластиковый стакан пива.
С жадностью поедая чудовищный бутерброд, Гор отстраненно думал: как все же это странно. Если бы там, на родимой Плацене, ему описали его будущий образ жизни, он счел бы говорившего сумасшедшим. А теперь он вполне вжился в роль краткоживущего и уже почти не думал об ускоряющей ход и сжимающейся в точку жизни.
Все-таки тяжелый труд с одной стороны отупляет, а с другой – действует как наркотик, помогая забыться в усталости и удовлетворении простых животных потребностей. Пройдет еще немного времени – и он совсем забудет о планах побега и сгниет заживо где-нибудь в грязном бараке.
Но нет…
Покоя не давало воспоминание о короткой, но жестокой схватке с Поджигателем. Едва мысли о ней всплывали в усталом мозгу, тело напрягалось, словно в ожидании новой опасности, дыхание учащалось, и хотелось что-то делать: драться, бежать, кричать! Все, что угодно – только не ждать безвольно – что будет дальше? Хотелось двигаться, совершать поступки, влиять на события. Это странное, волнующее чувство: словно сыграв своего врага – коварного и жестокого Поджигателя – он, Мим, сам обрел часть его природных качеств.
Гор слышал о таком. Его наставник, старый Мим Йоко рассказывал немало историй, что происходили с Мимами в давние времена – когда в Конгломерате было не столь спокойно, и Мимам часто приходилось сталкиваться с недружелюбным отношением, а иногда – и применять Отражение. Йоко говорил, что после первого Отражения некоторые Мимы ощущали странную зависимость и специально искали повод вновь применить этот тайный коварный прием. В те времена найти приключения на свою голову было нетрудно. И некоторые, не очень благоразумные Мимы совершали много, очень много Отражений.
Это весьма хитрая штука – играть своего врага лицом к лицу. Однажды может наступить момент, когда Мим слишком уж достоверно входит в роль, и из защищающегося превращается в убийцу. Говорят, в один момент Мим перестает быть Мимом.
Ознакомительная версия.
