Сбитый с толку мгновенной сменой темы, доктор моргнул, но быстро обрёл обычную твёрдость:
— Вы можете уничтожить тараканов, а муравьёв — нет.
— Почему?
— Потому что они действительно разумны. По-своему. Вы никогда не доберётесь до их мозгового центра, он слишком хорошо укрыт. Каждый раз вы отсекаете периферию. А тараканы хаотичны.
Энгеран покинул Криера, озадаченного до крайности, но и сам был подавлен.
«Могут ходить по земле. Наверное, недолго, но могут. Добывают тяжёлую воду и меняют на платину. Как вызволить Лассу из Бордена?.. Уехать в горы… Да, от рек подальше. Реки — их дороги. Куда деваться? Кругом вода…»
Не успел он отойти на пару кварталов, как его поймала по телефону Муха:
— Котёнок, когтистый, ты мне обещал! Мы идём на ярмарку Ракхи Пурнима?
Солнце жарило, словно открытая судовая топка. Энгеран ощущал себя кочегаром допотопного парохода — выжатым как лимон, полуголым, скользким от пота и чёрным от угольной пыли. Только котельной сейчас был весь город, раскалённый обезумевшим светилом и сухой до першения в горле.
Как нарочно, Муха втянула бойфренда в самое скопище народа. На набережных толпились, кричали, торговали, дули в дудки сотни коричневых людей. Их смех казался издевательским, выкрики — оскорблениями, беседы — преступным сговором. Они переглядывались, подмигивали друг другу, ухмылялись и цокали языками — все вишнёвые глаза на ярмарке провожали репортёра и запоминали, чтобы передать своим, куда шагает этот опасный белый сахиб.
Маэнцы увлечённо вились и роились у палаток, вязкой массой ползли вдоль лотков, тянулись к товарам, изъяснялись с продавцами на каком-то исковерканном языке. Часть народа стеклась к низкому лодочному причалу, где важный брахман читал в мегафон заклинания и бросал в реку кокосовые орехи. Рядом поджарые чернявые молодчики в одних дхоти потрясали чучелами гухьяков на шестах. У Энгерана похолодело в груди — да, сомнений нет, вылитые твари из моря. Выпуклый панцирь, хвост, крючья лап, безобразные подобия голов.
— Что он говорит? Ты понимаешь? — Он потряс Муху за плечо.
— Более или менее. — Девушка прикрыла веки, переводя в уме. — Ну, вроде: «Придите, скрытые, принесите нам богатства».
— Кто?
— Гухьяки значит «скрытые».
«Они молятся им прямо у нас на глазах, зовут их сюда. Скрытые. Ну да, под покровом воды… Как они нашли общий язык? Как? Ведь мы абсолютно чуждые — млекопитающие и членистоногие! Всё равно что договориться с фараоновыми муравьями. А может… именно эти и поймут гухьяков. У них много общего. Мы тут, в Европе, позабыли слово «голод», а у индусов и хищников в чёрном аду мозг пульсирует: «Жрать, плодиться. Жрать, плодиться. Жрать, плодиться». Разодрать жвалами рыбину, запихать в желудок, отложить яйцо… Первичный инстинкт. Плюс разум! Опасный коктейль. Если не остановиться, станет тесно, и они хлынут вширь: из Антарктики, из Индии — сюда. И попробуй им объясни, что здесь другие правила. Мы с ними мыслим по-разному, вразрез, наоборот. У нас гламур и «от кутюр», а у них Чингисхан — захват новых территорий полчищами муравьёв…»
Идти сквозь тучи одуряюще пряных запахов, нырять под цветочные гирлянды. Энгеран поразился, как бойко Муха выучилась тараторить на инородном языке.
«Какого чёрта?! Зачем подстраиваться под них, наряжаться? Мы что, мимикрируем, чтоб нас не сожрали?»
— Крипайа ахиста-ахтста болийе, май нахи самаджхта. Йах вали чиз муджхе дикха диджийе. Дусрерангме миле га, кья? Двести талер, ха?
— Главное, — поучала Муха, завладев очередной диковиной, — это повторять «Бхав кучх кам киджийе» — «Уступите в цене». Принято торговаться, запомни. Кожаная сумочка с орнаментом — просят полторы тысячи, дерх хазар, сразу сбавляй вполовину: «Адха!»
Усилием воли — при такой жаре это сложно! — Энгеран попытался вообразить себя членистоногим в глубине океана. Как они мыслят, о чём? Чего хотят?.. Тьма, непроглядная тьма у арапа в желудке… Вот зачем голубые огоньки — это подсветка. Голод. Рыхлый ил. Удар хвостом, взмах перистыми ластами — взлетаешь над илом, рывками поднимаешься к сине-зелёному свечению поверхности. Метнулась прочь рыба. Быстрый разворот, удар ластами, щелчок жвалами, сытость.
«Миграция ползком или вплавь? Не смешите, доктор. Разве они привозят сотни тонн дэ два о в канистрах, на волокуше? У них свои субмарины, наверное, типа дирижаблей. Когда мы изобрели колесо, они придумали гидростат — газовый шар, чтобы всплывать без усилий. Добыть газ, имея в лапках химию — не проблема. А вот с металлами у них загвоздка. Выплавить не могут…»
Он обвёл глазами ярмарку. Бурлит. Добрые коричневые люди за талеры продают гостеприимным белым органик-продукты ручной выделки, которые в Индостане стоят плевок. Или два плевка. А гухьякам перепродают платину, добытую в ЮАР или России.
«Им всё равно, какому дьяволу молиться. Приплыли белые с пушками — поклонятся. Вылезли ракоскорпионы с хвостами — поклонятся. Многобожие — прекрасная религия. «Скрытые, принесите нам богатства!» «Белые, дайте нам ваши антибиотики, вакцины, технологии и урожайные сорта!» Надо человеческих жертв? Будут. Среди миллиарда всегда найдётся сотня тысяч лишних…»
Муха препиралась с торговцем о браслетах из соломы. Энгеран напряжённо размышлял об угрозе, нависшей над цивилизацией. В этот момент к нему негромко и вежливо обратился молодой человек, стоявший слева:
— Месьер Мариоль?
Печаль Энгерана мгновенно улетучилась, и вспыхнула гордыня: «Вот она, мирская слава! Меня стали узнавать на улице. Столько трудов, стараний — и наконец-то!»
— Да. Что вам угодно? — ответил он приветливо, но с некоторым оттенком высокомерия.
— На пару слов, — молодой человек кивком позвал его за собой, показав красивый жетон Департамента национальной безопасности в кожаной обложке. Ошибиться невозможно — эмалевый герб, корона Меровингов, скрещённые мечи, личный номер и медные линии кода.
— Спокойно, — сказал Энгеран. Репортёру можно испортить настроение, но смутить его — никогда. — Какие ко мне претензии? Это допрос? Только в присутствии адвоката.
— Нет, просто личная беседа. Очень недолго, — заверил агент ДНБ.
— Привет! — К ним протиснулась Муха, поигрывая купленным браслетом. — Твой знакомый?
— Однополчанин, — широко улыбнулся Энгеран. — Мушка, мы сейчас.
Протолкавшись с агентом в сторонку, он напал первым:
— Что вам надо? Вы мне уже насолили, господа. Сыт по горло. По вашей милости я пробавляюсь аномальными явлениями в пяти изданиях и едва свожу концы с концами. Вам этого мало?!
