ещё раз пнула труп упырицы, — Говорила, что моя очередь скоро наступит.
— Матильда, а ты случаем не из Старых Сосенок?
— Да, это моя деревня! — бойко ответила девочка.
— Хе-хе, а Парамон случаем не твой дедушка? — Кассандру повеселило совпадение того, что кто-то из деревни Старые Сосенки выжил.
— Не, он мне не дедушка, он мой папа! — гордо хлопнула себя в грудь Матильда.
— Э-эхе-эхе, — от такого заявления Кассандра закашлялась.
У Ночи брови полезли на лоб. Сколько дед Парамон говорил ему лет, 90 вроде. Вот что свежий воздух и здоровое питание творят.
— Был папой, пока не умер, а почему вы про него спрашиваете? Вы что-то знаете?
— Ну-у-у-у, твой папа жив… — Кассандра кисло улыбнулась делая неопределённые жесты руками, — В каком-то смысле.
— Невозможно! — девочка насупилась, — Я своими глазами видела как вампирша выпила из него кровь. Зачем вы врёте?
— И тем не менее он ходит думает и говорит, с неделю назад я говорила с ним как сейчас с тобой. — заверила её Ночь.
— Правда? Правда-правда? — у девочки в глазах зажглась надежда и выступили слёзы, — И вы отведёте меня к нему?
— Правда, мы можем его поискать. Но сейчас нам надо спасти нашу сестру.
— И наказать злую вампиршу! — подмигнула Кассандра.
— Я помогу! — девочка гордо выпятила грудь, — Я знаю как обойти ловушку. Но только поклянитесь всеми богами, что потом заберёте меня отсюда!
— Клянусь! — кивнула Ночь, — Этого достаточно?
— Вполне. — бойко кивнула девочка.
С жуткой деловитостью и хладнокровием девочка начала копаться в карманах упырицы.
— Вот. — девочка протянула ключ с массивной рукоятью, — Я подслушивала их разговоры когда они думали, будто я опьянела от укусов этих противных мальчишек. Но я особенная, все остальные девочки становились послушными и глупыми, они ходили за мальчишками и просили чтобы их «ещё раз поцеловали».
Девочка вытянула руки и продемонстрировала розовые пятнышки на руках.
— На меня не действуют их укусы, я делала вид, что на меня действует, а на меня не действует. Я слушала их разговоры, я умная! — девочка сейчас явно была возбуждена, чем-то она напоминала Злюку, охваченную эмоциями, — Этот ключ открывает проход в покои вампирши, а если зайти просто так, то попадаешь в ловушку. Тут был парень, похожий на кота, с носом, ушками и хвостом как у кота. Очень красивый. В разговоре с ней, — Матильда снова пнула упырицу, — Он сказал, что это … эмм-м-м-м очень сложное слово, щас вспомню. Пространственный карман, во! Видать этот ключ и открывает дверь в этот пространственный карман.
— Хм-м-м-м, всё страньше и страньше. Спасибо, Матильда, ты нам очень сильно помогла. Мы обязательно заберём тебя отсюда как только закончим с этим делом.
Сёстры уже собирались уходить, но Матильда снова их остановила.
— Стойте!
— В чём дело?
— Вы собираетесь уйти просто так, через главный вход? Да вы знаете сколько зевак собралось на визги этой твари! — Матильда снова пнула труп упырицы. Похоже, пинать труп ей доставляло удовольствие, — И ваша одежда — она вся в крови!
— Что ты предлагаешь?
— Есть одна идея, только секундочку… — Матильда ещё пару раз хорошенько пнула труп упырицы, — Пошли!
Через пять минут, с заднего хода детского приюта вышли две ничем не примечательные монахини.
— Я не понимаю, — Кассандра.
— Чего? — Ночь.
— Фиор заманил нас в ловушку, разделил нас с Авророй, но при этом оставил средства уничтожения вампиров, почему?
— Может боялся раскрытия, может ревновал остальных упырей к хозяйке и сделал грязное дело нашими руками, я не знаю. Прежде чем я выбью из него дерьмо сможешь задать ему пару вопросов.
Сёстры дошли до морга. Это было одноэтажное небольшое здание, по сути, всего лишь вход в подвал, где покойники могли спокойно дожидаться погребального ритуала не боясь разложения. А вот дверь в морг была … не такая. Зданию она, мягко говоря, не подходила. Дверь была древней, укреплённой железными пластинами, рунами и рисунками. Вместе с рамой она была врезана в здание. Дверь была не заперта и Ночь заглянула внутрь. Ничего необычного, какие-то шкафы, стол, присутствие живых людей не обнаружено. Ночь прикрыла дверь, потом сунула в замочную скважину ключ и повернула. Теперь за зверью оказались кусты, трава и полумрак. Внутренние просторы превосходили здание морга во много раз.
— Ну что, пошли? — нерешительно спросила Кассандра.
— Пошли, — утвердительно сказала Ночь.
Девушки зашли в внутрь и дверь сразу же за ними захлопнулась.
— И всё-таки это пещера! — Ночь.
— Зато какая! Ты представляешь как удобно? Весь свой дом положил на телегу и едь куда хочешь, везде тебе и стол и дом. Блин, хочу! Давай потом выковырим эту раму с дверью!
— Как говорит Шакал: “Не дели шкуру неубитого медведя.”
— Но помечтать-то можно!
— Отрубим вампирше голову, тогда не только помечтаем. Но мне уже страшно представлять как мы эту бандуру через стену будем перетаскивать.
Это была пещера круглой формы. Примерным радиусом в 50 метров. И постепенно увеличивающимся потолком в пиковой своей точке достигающем 20 метров. Весь потолок был усеяны светящимися камнями. Вместо холодного камня или сырой земли, здесь повсюду рос ухоженный газон и стриженные кусты. В центре пещеры возвышался особняк, или это был каменных храм, непонятно. Треугольную каменную крышу удерживали колонны в виде обнажённых мужчин и женщин. Ещё тут был свой парк в виде лабиринта из кустов и прудик. Вода в прудике была постоянно тёплая, можно было купаться и париться, тут даже была удобная заводь из камня, в которой можно было удобно сидеть. Сразу от входа в пещеру и до каменного особняка вела вымощенная камнем дорога, прудик она пересекала небольшим, но красиво украшенным резьбой по камню мостиком. По обе стороны от дорожки были поставлены статуи из белого камня. Примерно все на одну тематику. Красиво сложенные юноши и девушки демонстрировали свои тела в различных акробатических позах, некоторые из каменных людей занимались любовью друг с другом. Всё здесь так и веяло гедонизмом. Когда сёстры проходили мимо статуи девочки пубертатного возраста занимающуюся любовью с мальчиком-ровесником, Ночь окончательно перекосило.
— Будто Луне в голову попали!
— А мне нравится, красиво тут.
— Нам надо подготовиться, в этих робах мы не сможем сражаться.
Ночь просто скинула с себя всё лишнее, оставшись в нагрудной повязке и трусиках. Этой девушке было не привыкать сражаться и полностью обнажённой. К броне Шакал их не приучал, он говорил, что броня нужна воинам сражающимся в
