Несколько раз, чтобы сократить потраченное время на манёвры и блуждания между частыми из разветвлёнными склонами, заканчивающимися тупиками, Андрэ на свой страх и риск преодолевал высокие снежные насыпи между ними, разгоняясь и перескакивая их, совершенно не представляя, что ждёт его с другой стороны. Такие штурмы надуваемых ветром снежных насыпей в течение долгих периодов времени в промежутках между горными холмами повышали вероятность того, что он мог в них просто увязнуть во время подъёма при разгоне и по большей части француза выручал здесь опять-таки вес его машины и её спортивная плоская внешняя геометрия. От этого организм начал уставать и Андрэ теперь приходилось ко всему прочему психологически бороться с пытающимся вырваться в его сознании наружу ужасом и досадой от возникающих физиологических симптомов естественного переутомления, которое было абсолютно недопустимо на половине пройденного пути. Ведь в путь он отправился не с самого утра, как это делалось в таких случаях по правилам, а уже днём в послеобеденное время, когда часть сил так или иначе были израсходованы в течение уже шести часов бодрствования. Никаких энергетиков он с собой не захватил, потому что очень торопился, к тому же он вообще их никогда не употреблял. Оставалось только крепиться и рассчитывать на скрытые ресурсы своего организма, закалённого лишь лыжными тренировками, которые он использовал как средство оптимального поддержания своей атлетической формы и мышечного рельефа.
Независимо от нарастающего напряжения, которое в принципе было заранее предполагаемо при движении в горной местности, Андрэ наконец-таки вышел к простирающейся вдаль глади шельфового ледника Росса через полтора часа непростых манёвров по запутанным горным лабиринтам Трансатлантического хребта. Впереди его ждала самая сложная и опасная часть всего пути.
ГЛАВА VIII. СМЕХ И ЯРОСТЬ
— Чёрт бы их побрал!!! — в гневе прокричал Уолтер Кик на весь зал «Big Father House» и тыльной стороной ладони с размаху снёс со стола стакан с недопитым виски.
Борис от души расхохотался, Сэр Томас Уиттл рассмеялся более скромно, но тоже довольно раскрепощёно, Марта Баумгартен удивлённо смотрела на происходящее, но без тени смущения или претензии, а скорее изучая новые ранее скрытые потенциалы своего компаньона. Архип Великий спокойно, но в тоже время довольно раздражённо допивал коньяк, устремив исключительное внимание в этот момент на заканчивающийся слой бордовой жидкости на дне стакана и как бы всем своим состоянием погрузившись именно в него, будто что-то изучая там. Стакан же американского посла отлетел в сторону, громко ударившись о паркетную доску, но не разбился, а прокатился немного вперёд и вернулся обратно на пол оборота в небольшой лужице от оставшегося в нём содержимого. Архип с автоматическим флегматизмом нажал на кнопку в подлокотнике своего кресла и произнёс:
— Вызовите консьержку, надо протереть пол!
Уолтер с раздосадованным видом и очень озлобленной физиономией стоял, нагнувшись над столом, немного подав своё объёмное туловище вперёд и оперев обе вытянутые руки о поверхность стола. Он тяжело дышал от гнева, еле сдерживая шквал внутренних эмоций.
— Сядьте, Уолтер, — спокойным голосом сказал Архип.
— Вот только не надо сейчас этого! — трясясь от ярости, сквозь зубы выдавил он.
На столе перед каждым членом Правления лежала свежая сводка событий из Офиса Системного Контроля за подписью Билла Фишера.
— Да хрен с ним с этим французом! Хрен с ней с Конкордией! Я не понимаю, кто разрешил вашим пилотам отправляться туда вместе с ним? Они сорвали весь турнир! Мы только что потеряли миллиарды долларов и все деньги, вложенные в организацию предстоящих мероприятий! Корпорации сейчас придётся оплатить все перелёты гостей! Вы хоть понимаете, сколько это денег?! И всё из-за какой-то лаборантки, к которой помчался этот француз! Сколько прошло времени с момента выхода российских пилотов?! — Уолтер Кик сотрясал атмосферу своим уже сорванным, но всё равно мощным голосом.
— Тридцать минут с учётом ваших криков, — корректно ответила Баумгартен, небрежно кинув тонкую прозрачную папку с несколькими листами на край стола перед собой.
— Где эта ваша Сударева?! Вызовите её сюда по видеосвязи немедленно! — продолжил Кик.
Архип опять нажал на несколько кнопок в подлокотнике, сначала на тёмной стене сразу возле входа включился большой плоский экран, совершенно незаметный с первого взгляда, затем он сухо приказал:
— Дайте видеосвязь с командным пультом Востока!
Экран некоторое время находился в режиме ожидания, затем на нём появилась картинка Центральной Диспетчерской станции «Восток» и подполковник Сударева, стоящая на своём посту между командными пультами рядом со своим референтом.
— Здравствуйте! Я слушаю вас! — не теряясь очень серьёзно и даже приветливо, произнесла она, как ни в чём не бывало.
Уолтер выпрямился и неуклюже повернулся всем своим корпусом в правую сторону, так как экран был расположен напротив одного края длинного стола, как раз в трёх метрах за спиной Марты Баумгартен и получался справа от него.
— Я хочу спросить вас, как вы допустили несанкционированный выезд вашей группы?! — медленно начал подрывать авторитет российского командования представитель американской стороны, как кабан подрывает дерево.
— Это произошло без моего ведома, в момент моего отсутствия на посту, когда я выясняла подробности, касающиеся произошедшей катастрофы на станции «Конкордия» у французского пилота Андрэ Марсо по совету начальника Офиса Системного Контроля Билла Фишера в интересах обоюдной безопасности наших спасателей, отправленных туда по международным протоколам экстренных ситуаций, касающихся здоровья и жизни людей! — чётко и безупречно отчиталась Сударева перед главами правления.
Уолтер Кик немного замешкался и продолжил:
— Хорошо! Вы выходили с ними на связь?!
— Вы прекрасно знаете, что они не выходят на связь, это должно быть в ваших сводках! Попытки были произведены с обеих сторон, мы не можем отозвать сновигаторы обратно!
— Вы так спокойно об этом говорите, как будто вовсе и не являетесь высшим командным звеном российской стороны, это очень настораживает!
— Я прекрасно осознаю всю ответственность за происходящее, однако я не в состоянии поймать пятерых бойцов, взбунтовавшихся без всякого предупреждения и скрытно покинувших станцию на высокоскоростных челноках. На данный момент я готова выполнить любой ваш приказ, касающийся устранения возникшей ситуации!
Уолтер, засунув обе руки в карманы брюк, размеренно вышел из-за стола, отодвинув кресло позади себя и подав голову вперёд, скорчил удручающую гримасу как бы сочувствующего и всему соболезнующего человека. Вытянув при этом шею в такой позиции, он начал медленно делать шаги вперёд и слегка покачивать головой, изображая не объемлющее сопереживание высказанным ему проблемам:
— Что вы говорите? Какая героическая самоотверженность! Вы просто эталон военной субординации!
При этом он, явно паясничая, заваливал голову набок. Затем он резко выпрямился, вернул свою обычную серьёзную мимику, развернулся и, возвращаясь обратно
