На Айсосе так бывает, об этом не принято рассказывать, айсмены говорят, что их забрали вечные льды.
— Айсмены? — переспросил я. — Это кто такие?
— Я не знаю, как вам это объяснить, айсмены — это айсмены, иногда они приходят в город и зовут за собой, говорят, что они живут в ледяных пещерах под Тремя зубами.
— Ну, и что они там делают?
— Не знаю, живут, нам рекомендовали к ним не приближаться.
— Сектанты какие-то, что ли?
— А кто такие сектанты? — переспросил, видимо, не поняв меня, паренек.
— Ладно, — махнул я рукой, — слишком долго объяснять, и к делу это не имеет никакого отношения. Давай, веди нас к интернату.
Пул сделал верный вывод и, перестав болтать, повёл нас по достаточно широким улицам. Благо, что городок был небольшой, и мы минут за пятнадцать добрались до нужного нам места. По дороге мы практически никого не встретили, лишь несколько закутанных в мешковатые балахоны человек показалось между домами, когда мы проходили мимо.
Здание интерната «Лиридар» представляло собой точно такое же строение, как и все остальные, тот же серый пластобетон стен и редкие вставки многослойных окон, ничего примечательного, типовая архитектура.
Всей толпой мы туда заходить не стали, со мной пошёл только Буран и знавший всё об этом учебном заведении стажёр, держащий за локоть безучастно идущего Ковела. Надо сказать, что передача слегка поехавшего головой паренька в интернат не заняла у меня много времени. Нас встретила немолодая женщина в изрядно поношенном комбинезоне, такие тут, по всей вероятности, носило большинство жителей, молча выслушала наши пожелания относительно его дальнейшей судьбы и небольшой рассказ о том, где мы его нашли. На всякий случай я перечислил на счёт этого учебного заведения небольшую сумму в две тысячи кредитов, такое здесь практиковалось и приветствовалось. Попросил записать его на обучение в группу пилотов, хотя было видно, что сотруднице нужно совсем другое, потому что она пыталась навязать мне выбор шахтёрской специальности, но я настоял на своём, и на этом дело было сделано. Всё, что мог, для этого молодого человека я сделал, а дальнейшая его судьба зависит уже от него самого, сможет он взять себя в руки и вернуться к нормальной жизни или нет, теперь его личное дело. Вытирать сопли я, конечно, могу, всё-таки не одного солдата воспитал, но делать это можно, только если человек хотя бы относительно адекватен, а биться головой о стену смысла я не вижу.
Распрощавшись с работницей интерната, мы направились в обратный путь. После посещения учебного заведения было видно, что Пул погрустнел, не очень-то обрадовало его посещение своей альма-матер, но, тем не менее он бодро топал вместе с нами, и чем ближе мы подходили к боту, тем быстрее его настроение менялось в лучшую сторону. Ведь он сейчас вновь окажется за пультом управления самым настоящим маленьким космическим кораблём, а уже очень скоро, вполне возможно, ему доверят управлять самым настоящим боевым рейдером.
— Не грусти, паренёк, — хлопнул его по плечу Буран, — с нами не пропадёшь, насладись крайний раз своей родной планетой, возможно, ты сюда никогда больше не вернёшься.
— А я и не хочу сюда возвращаться, — ответил стажер, — во Вселенной столько миров, и я хочу увидеть их все.
— Ну, ты загнул, все их увидеть невозможно, но вот множество вполне.
Дойдя до бота, мы загрузились внутрь, Пул запустил двигатели, и мы плавно оторвались от поверхности ледяной посадочной площадки.
— Давай хоть напоследок посмотрим на местные достопримечательности, — предложил я и попросил паренька немного пролететь на высоте в пару километров, чтобы запечатлеть в памяти такой своеобразный мир.
Новоиспеченный пилот коротко кивнул и перевел бот в горизонтальный полет, направив его в сторону достаточно высокого горного пика, располагавшегося неподалеку.
* * *
Мужчина с бледной кожей стоял возле абсолютно гладкой, похожей на отполированное стекло, ледяной стены, уперевшись в неё ладонями. Худощавые черты лица, впалые покрасневшие серые глаза и обветренные губы не добавляли ему привлекательности, но ему было абсолютно наплевать на то, как он выглядит. Человек стоял и что-то едва слышно бормотал, обращаясь к духу вечного льда. Харк, предводитель общины айсменов, делал это регулярно, и иногда он получал ответ на свои молитвы, но в этот раз то, что начало происходить перед ним, выглядело не так, как обычно. Где-то глубоко в толще льда возникли едва различимые всполохи, и он увидел искажённый мутный силуэт своего божества, на лице айсмена расплылась счастливая улыбка, а в следующую секунду он услышал голос:
— Мне нужны чужаки, найди их и доставь к сердцу вечного льда, — после этих слов неясный силуэт отдалился, и ледяная стена вновь стала такой, как была прежде.
А в следующую секунду Харк услышал топот ног и крик одного из дозорных:
— Старейшина, старейшина, мы видели от входа, как с неба упал корабль!
Глава айсменов сразу же понял, к чему были слова, которые он совсем недавно услышал.
— Куда он упал? — скрипнул в ледяной пещере его голос.
— Недалеко от первого зуба, можно сказать, рядом с нами.
— Собирай всех, и доставьте мне тех, кого вы там найдёте, их тела нужны вечному льду, — передал Харк услышанное им повеление.
Получивший приказание айсмен больше не стал задавать никаких вопросов, он просто молча развернулся и побежал выполнять волю божества, в его голове не возникло никаких мыслей, в этом холодном мире всё было очень просто, просто и чисто, как вечный лед.
Глава 4. Inopinatum ictus
ПЛАНЕТА АРАТА. РЕЗИДЕНЦИЯ ИМПЕРАТОРА
— Ваше высочество, — обратился, войдя в кабинет, маркиз Ар-Лафет к Фариалу, вяло листающему новостные сообщения на голографическом экране с отрешенным видом.
Большая часть из них так или иначе была связана с его персоной и домыслами о том, когда же именно состоится его интронизация, и кто из числа высшей аристократии будет на нее приглашен. Каких только предположений на этот счёт не выдвигали десятки тысяч всевозможных журналистов, аналитиков и политических деятелей. Наследнику империи казалось удивительным то, сколько их вылезло отовсюду за последние несколько дней,
— Разрешите войти?
— Вы и так уже вошли, господин маркиз, так что не стоит изображать здесь вежливого придворного, проходите, присаживайтесь. Наверняка ведь пришли сказать что-нибудь не самое приятное, — оторвался от просмотра принц.
— Благодарю вас, ваше высочество, — невозмутимо ответил
