уже на несколько часов. Это был даже не принцип Парето, когда двадцать процентов усилий дают восемьдесят процентов результата, а остальные восемьдесят — оставшиеся двадцать; беседа Варрона и Кайсары велась по поводу, как мне казалось, совершенно малозначимых на фоне остального вопросов.
Изначально, по ходу затянувшейся беседы, я был этим фактом серьезно раздражен. У меня болело все тело, я уже соскучился по термам и массажу от четырех кудесниц, да и вообще понимал, что мог бы потратить время более продуктивно. Тем более что голод уже давал о себе знать.
Демонстративно отстранившись от обсуждения, даже слушал поначалу вполуха. Но во время обсуждения новой эмблемы Пятой бригады космодесанта — в которую реформировали Пятую легкую бригаду, прислушался чуть более внимательно. И вдруг начал понимать, что мелкие детали-то оказывается немаловажны. А когда вник в вопрос, до меня окончательно дошло, что эмблема как часть символизма крайне важна: буквально декларация намерений.
Несколько упоминаний, оговорок и намеков дали понять, что названия батальонов создают связь со старыми богами, в данном случае египетскими, которые со жрецами Совета Богов находятся в серьезных контрах. И Кайсара, когда строила карьеру и только-только стала шеф-командиром бригады туманных рейдеров, с огнем играла. Очень условно, как если бы в СССР в далеком от столицы пограничном регионе кто-то начал менять символику вверенного подразделения, опираясь на историю, идеологию и символы Российской Империи. Не очень прямая аналогия, но действия Кайсары характеризует.
Окончательно я осознал насколько все серьезно, когда Варрон с Кайсарой обсуждали уместно ли переименование Ахена в Пятый легион Алауда. Он же «Жаворонки», он же первый легион из неграждан, набранный Юлием Цезарем перед тем, как тот начал слом Республики и стал, на минуточку, диктатором.
В названии легиона Ахена, кстати, тоже говорящий символизм в наличии: Карл Великий, создатель первого единого королевства франков — именно на этот миф нашего, чужого им мира, опирались Октавия и Антоха изначально при планировании. И постепенно, по мере погружения в тему, я пропитывался, можно даже так сказать, пониманием грядущих событий: ведь демоны легиона в случае неудачных переговоров в Сенате должны были исполнить на Олимпе примерно то же, что и в облачной цитадели недавно, только в гораздо больших масштабах. Теперь же это стало нашей задачей; понятно, что главная цель — решить все в ходе переговоров. Но если не получится достичь результата, что тогда? Уничтожать столицу и Сенат в самоубийственной атаке?
Только сейчас я начал осознавать, насколько важная роль в исторических процессах мне предстоит. Как-то сразу захотелось со всего этого дела соскочить, зафиксировав издержки, но похоже поздно.
На этом понимании снова я дистанцировался от беседы. Уходя мыслями в спокойное русло, как страус голову в песок пряча, обратил внимание вот на что: Кайсара с Варроном обсуждали то, как встроить в свои планы фундаменты мифов древних времен. Но при этом моя эпоха — двадцатый-двадцать первый век, для них ведь тоже относилась к седой древности. Первая мировая, Великая Отечественная — для них это лишь сухая строка исторической справки. Примерно как для меня Иудейские войны в начале нашей эры, когда Веспасиан Иерусалим усмирял, устроив локальный геноцид и погнав потом еврейский народ с обжитой земли. История, краткий раздел учебника.
Понимать это мне было неприятно, но похоже необходимо.
Еще думал о том, что у них здесь рабство в общем-то в полный рост официально. Права человека — это права какого надо человека. Это легко принять, когда наблюдаешь за происходящим со стороны, не в силах изменить, но я ведь сейчас влезаю в самое что ни на есть высшее общество. И мне, чтобы стать его частью, нужно принять его правила. Иначе просто в это самое общество не впишусь, если меня из него вообще не выпишут.
Настроение, мягко говоря, не улучшилось — многие знания, многие печали, как говорится.
Между тем с Пятым легионом Алауда, который будет создаваться на материальной базе распущенного Ахена, разобрались. Теперь настал черед последнего «слота» под новый легион. Кайсара с Варроном перебирали варианты, находя одни слишком претенциозными, другие не подходящими. У меня же в это время постепенно вырисовывался план, который на первый взгляд показался лютой дичью. Да-да, именно тот момент, как у меня иногда бывает — сделаю какую-нибудь дурость, потом жалею. Но чем больше я о появившейся идее думал, тем дальше она казалась все более стройной и логичной.
Иногда бывает такое, что мудрые ученые мужи долго и безуспешно пытаются решить какую-то проблему, а простое решение показывает случайный и иногда малообразованный человек, не отягощенный грузом знаний. Вот как я сейчас — у меня слишком мало знаний для анализа, но именно это позволяет видеть суть вещей. Самозатачивающаяся Бритва Оккама, которая работает без моего участия.
— Лорд-протектор, — обратился я к Варрону, когда в беседе возникла пауза.
— Да?
— Гай Антоний Цезарион Макрон Германик. Он обладатель золотых крыльев, а значит посланник культа. Я правильно понимаю?
Варрон не ответил вслух, даже не кивнул. Похоже, на такие вопросы прямо не отвечают. Молчание затягивалось — лорд-протектор с Кайсарой смотрели на меня, ожидая продолжения.
— Я вот чем встревожен: как мы можем авторитетно заявлять что-то в Сенате и вести переговоры, если тот, кто уничтожил почти всю нашу фамилию, не понес никакого наказания?
— Он из рода Антониев, и…
— Вот именно. Вы же не хотите просто отправить нас на Олимп, чтобы мы там провалили переговоры и в результате неудачи взорвали большую бонбу? А для ведения переговоров нам нужен хоть какой-то авторитет, которого пока просто нет. Наш оппонент же не только из влиятельного рода Антониев, в первую очередь он представитель культа Митры, если уж на то пошло. И я не требую суда и публичного порицания, просто… несчастный случай, например. Все поймут, что случайности неслучайны, а большего нам и не нужно. Кроме того, здесь ведь вопрос даже в практической плоскости: как я могу быть уверен, что Гай Антоний не планирует козней против нашей фамилии? Как я отправлюсь в Академию, оставив за спиной Кайсару наедине с таким очагом напряжения?
— Вы можете быть уверены, что Гай Антоний больше не представляет для вас и вашей фамилии никакой опасности.
— То есть вы нам его не отдадите?
Если скажет «нет», то тогда можно быть уверенным, что мы с Кайсарой нужны именно для того, чтобы отправить нас на Олимп как «большую бонбу». И от этого уже нужно будет отталкиваться в дальнейших планах.
Глаза Кайсары, кстати, сейчас ярко засияли ультрамарином.
