Стоило ему просунуть тело в импровизированное отверстие, как под потолком раздался жуткий треск. Рефлекторно Шумовский посмотрел на источник шума сверху, и его озарила яркая вспышка. В следующее мгновение его тело отбросило на добрых десять метров дальше по коридору. От подобной встряски сильным разрядом электрического тока он на несколько секунд потерял сознание.
Его тело парализовало. Он лежал с открытыми глазами и не мог вздохнуть. Воздух поступал в открытый рот из трубки резервной подачи смеси, но тело совершенно не двигалось. Напряжение в сотню тысяч вольт вывело из строя его верные наниты, которые спокойно переваривали напряжение от электрошокера и обычный ток в розетках. Ему оставалось жить от силы всего несколько минут. Если так продолжиться, то всего спустя пару минут в его мозге начнутся необратимые последствия, а через пятнадцать минут мозг полностью умрёт от недостатка кислорода.
Денис запаниковал, но со стороны это никак не выражалось, просто парень в обгорелом костюме серо-бурого цвета лежал без движений в узком коридоре, заполненным дымом. Его лицо не выражало никаких эмоций, которые в этот момент переполняли парня.
Он мысленно молил наниты начать работать и постоянно пытался начать дышать. Он чувствовал, как сердцебиение ускорилось. Мозг пытался увеличить поставки живительного кислорода из разных уголков организма. В голове парня крутились жуткие мысли, от которых становилось только хуже и страшней. Это были одни из самых ужасающих мгновений в его жизни.
Время замедлилось — его ход казался кисельным. Чудилось, будто в ожидании смерти прошло целое тысячелетие. В темноте показалось лицо матери, которая безмолвно смотрела на него остекленевшим взглядом. Следом за ней появилась Яна. Под её скошенной чёлкой чётко виднелось маленькое пулевое отверстие, которое моментально оборвало жизнь проститутки.
Яна открыла рот, но вместо языка оттуда вывалилась ядовитая кобра, которая в молниеносном броске набросилась на парализованного парня. От испуга Денис непроизвольно дёрнулся и распахнул рот в беззвучном крике. Внезапно, словно маленькие механические трудяги к нему прислушались, к нему вернулась возможность двигаться и самое главное — дышать. Наваждение в виде покойной матери, мёртвой проститутки и ядовитой змеи пропало.
Крепко зажав зубами трубку резервной подачи воздушной смеси, он наполнял лёгкие воздухом, каждый раз делая вдох всё глубже и глубже.
Придя в себя и насытившись драгоценным кислородом, Шумовский с трудом поднялся с пола. Его бронекостюм изрядно пострадал от удара током, но Денис радовался тому, что генератор воздушной смеси всё ещё чудесным образом продолжал работать. Плата управления превратилась в чёрную сажу, но сам механизм не требовал энергии и работал без перебоев, выдавая раз за разом новые порции живительного газа.
Фонарь светил очень тускло. Большая часть светодиодов перегорели, не выдержав мощного разряда. Планшет итальянца тоже пришёл в негодность. На матовом пластиковом корпусе виднелись обугленные следы прохождения высокого напряжения.
Выкинув бесполезный планшет на пол, Денис посветил себе под ноги и увидел, что весь пол и остатки костюма покрыты серебристой пылью. Большая часть нанитов забрали на себя всю энергию, при этом погибли, но сумели спасти носителя и основную часть колонии.
Денис почувствовал, как его окатила волна голода. И это был не обычный человеческий голод. Колония нанитов пыталась взять верх над разумом парня и требовала жертву. Человеческую жертву…
Он в темноте доковылял до шахты лифта, экономя заряд фонаря и модули уцелевших светодиодов. Попутно он проклинал нерадивых техников, которые не сделали надежное соединение проводов, как положено по технологии, а просто попытались обжать обжимной муфтой кабель толщиной в его руку. Стоило ему пошевелить кабеля, как ненадежное соединение развалилось и создало мощнейшую электрическую дугу, под которую он и попал.
Постоянная жажда убийства, которая навязчиво крутилась у него в голове, отвлекала его от посылания мысленных проклятий в сторону обслуживающего персонала.
У дверей лифта его ждала ещё одна неприятность. Видимо, из-за короткого замыкания, вызванного им, отсутствовало питание электродвигателей подъемного устройства.
Он безрезультатно вдавливал кнопку вызова более сотни раз. Когда же это не помогло, то он схватился за голову.
С самого начала ему эта операция казалась дебильной. Ситуация снова зашла в тупик. Кислорода осталось на пару часов, а с минуты на минуту к нему на хвост упадёт погоня в виде толпы разъярённых бандитов. Единственный шанс выбраться на поверхность — лифт, и тот не исправен.
В гневе Денис дёрнул ручку двери, которая вела в шахту. Та не выдержала его яростного напора, и открылась.
Слабый свет налобного фонаря осветил ступеньки, ведущие, как и вниз, так и наверх.
Подумав всего пару секунд и взвесив все за и против, Денис решился на отчаянный поступок. Он перепрыгнул черную бездну шахты и уцепился за скобы, которые выполняли роль ступенек, после чего начал бесконечный подъём наверх. В условиях пониженной гравитации это ему давалось легко. Даже его ослабевший организм не почувствовал усталости, когда он преодолел первые пятьдесят метров подъёма.
Глубина залегания третьего яруса колоний обычно составляла сто пятьдесят метров плюс-минус двадцать метров в зависимости от геологических условий.
Прикинув, что в таком темпе подъём у него займёт не меньше получаса, Денис ускорился. Стараясь пропускать ступени, он упрямо лез вверх.
Через двадцать метров он достиг дверей второго яруса и разместился на парапете, чтобы немного отдохнуть. Налобный фонарь пару раз предательски мигнул, после чего окончательно погас.
Шумовский попробовал открыть дверь, ведущую в технический коридор, но она будто оказалась заварена сваркой. После нескольких бесплодных попыток он оставил эту затею, поскольку опасался сорваться с узкого карниза в бездонную шахту лифта.
После непродолжительного отдыха он сжал зубы и в полной темноте молчаливо вцепился в стальные скобы и продолжил ползти наверх. Без освещения подъём замедлился в разы. Приходилось нащупывать рукой каждую ступень, а потом и ногой. Казалось, что прошла вечность, когда Денис коснулся рукой дна кабины лифта.
Парень с трудом протиснулся между стенками шахты и лифта и оказался на крыше кабины, после чего на ощупь вылез в техническое отверстие, откуда спускались стальные тросы.
Денис широко улыбнулся и радостно выдохнул, когда его ноги снова коснулись ровной поверхности. Радости добавляло наличие красного аварийного освещения, которое хоть как-то разгоняло тьму.
Он коснулся коммуникатора, но тот совершенно не собирался включаться. Впрочем, в том, что тот отказывался работать после сильнейшего удара током, не было ничего удивительного.
Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить план колонии и обсуждение с куратором схемы отступления после операции. Смутные обрывки воспоминаний и интуиция подсказали парню в каком направлении ему идти.
Технический коридор первого яруса разительно отличался в лучшую сторону от нижних ярусов. Здесь и потолок был выше, и сам туннель шире. Провода, трубы, каналы вентиляционных систем были уложены ровными рядами на своих креплениях.
Шумовский быстрым шагом двинулся в нужном ему направлении. Работы картриджа воздушной смеси оставалось максимум на час, и ему нужно было успеть найти выход на поверхность и новый скафандр.
Петляя по коридорам и время от времени упираясь в тупики, он оказался в просторном зале.
Если вспомнить план, то здесь располагались системы фильтрации воздушной смеси и один из аварийных выходов на поверхность планеты, который был нужен беглецу.
Большие композитные ёмкости были покрыты инеем, а равномерный гул турбин наполнял эту комнату шумом.
Денис направился к небольшой комнате, вход в которую располагался в дальнем углу зала. Но стоило ему добраться до двери, как яркий луч фонаря больно резанул ему по глазам, привыкшим к полумраку. Он замер как вкопанный и моментально покрылся серебристым налётом. На него из-за фильтрующей установки вышли двое техников с монтировками в руках, которые они сжимали с очень недобрыми выражениями лиц. Явно они собрались дарить ему эти инструменты.
