— Это… Секретно… Прошу простить, мне нехорошо…
— Сидеть! — Леонид придержал девушку за руку. — Ракеты, что вы скажите о них?
— Они должны покрыть Землю газом…
— Что? Каким газом, какой психологический эффект у этого вещества?
— Не могу вам сказать…
— Камилла! Говори!
— Мне плохо, кружится голова.
Дознаватель удержал девушку, что бы та не упала.
— Мне можно доверять, Камилла, расскажи всё. — голос кавалера стал снова мягким, даже нежным и приятным.
Но собеседница смотрела в красивое, с правильными чертами, внушающее доверие и спокойствие лицо, пустыми глазами.
— Как газ действует на мозг человека? — снова заговорил Леонид.
— Ох…
— Камилла, ты сейчас будешь спать, но ответь, что делает газ?
— Не могу… Помоги… Ох, голова…
— Спи. — он поправил её на стуле и вернулся на свой.
«Проклятье, она сильна, да, Красные могут человеку мозги промывать, не хуже психотропных препаратов. А главное такое вещество она выпила, и ни слова не сказала, молодец, зато я дурак, так ничего от неё не добился. Что теперь предпринять? Куда её вести? К себе, куда ещё, но… Да точно, надо спешить, пока не проснулась.» — решив так, Леонид поднялся.
Накинул на девушку её плащ, оделся сам. Подкупленный заранее официант вывел пару через чёрный ход. Сев в карету, и проехав до окраины города, Леонид вывел Камиллу, поднялся на второй этаж. Крупные свечи в подсвечнике тусклым светом залили квартиру. В ней было только три помещения: кухня, ванная и спальня. Всё было по — холостятски обставлено. Быстро скинув на пол плащ и пиджак, Леонид достал из тумбочки шприц, закатил рукав своей спутницы, и сделал укол. Затем раздел её, осторожно уложил на кровать, укрыл одеялом. Раскидав её вещи по квартире, он разбросал свои, и одевшись в домашнее, пошёл на кухню. Разлив вино по бокалам, Леонид вылил всю жидкость, так что бы оставались грязными сосуды. Положив пустую бутылку возле кровати, и поставив бокалы на прикроватную тумбочку, он раскрыл шторы, и вернулся на кухню. Подогрев на бензиновом примусе чайник, дознаватель заварил, растворимый кофе. Поставив на поднос две кружки возле кровати, Леонид взял сумку девушки. На кухне он осторожно осмотрел её содержимое, обнаружив несколько ключей и пластиковую карту, остальное, посчитав женским хламом, отбросил. Шпион достал из шкафа кусок пластилина, сделал отпечаток ключа, подумав как поступить с картой, он просто переписал с неё код, конечно ясно, что сама карта необходима, но и пароль мог пригодиться. Когда Леонид вернулся в спальню, то комната булла уже залита утренним светом. Взяв поднос в руки, он растрепал волосы спящей исследовательницы.
— Просыпайся, милая! — с приятной нежной, но фальшивой улыбкой проговорил ухажер, гладя Камиллу.
— О, что? — с совершенно растерянным видом проснувшаяся обвела взглядом комнату. — Где я?
— У меня, мы вчера с тобой… Ну, как это бывает…
— Мы спали вместе?
Леонид отвел глаза, а Камилла улыбнулась, и покраснела.
— Я ничего не помню, но чувствую, что мне с тобой было хорошо.
«Ну, хоть укол подействовал, как надо, память стирать удовольствие дорогое» — подумал Леонид, но вслух сказал:
— Мне тоже было с тобой хорошо. Возможно, мы слишком поторопились…
— Да, я тоже так думаю, слишком.
— Выпьешь кофе?
— Да, только отвернись.
«Любовник» послушно отвернулся, наблюдая в отражение на ламинированном шкафу, как его ночной информатор одевается в заботливо подложенную блузку. Молча выпив кофе, дама засобиралась.
— Камилла! — окликнул её Леонид, когда девушка уже одетая стояла у двери. — Может, продолжим, всё, как-будто этой ночи не было? Встретимся сегодня в ресторане, вечером?
— Может быть. — игриво протянула она, лукаво улыбнувшись.
— В восемь, в «Пиковой Даме».
— Уж лучше в «Романтике», той, что за лабораторией.
— Я всё же настаиваю.
— Пусть по — твоему. — и одарив мужчину улыбкой, она выпорхнула из квартиры.
«Отлично, чем дальше она окажется от своей лаборатории, тем меньше у меня будет риска».
Исправительное учреждение Красных.
Этому фокусу Борис научился еще, когда был молодым охотником, а после два года жил среди туземцев. Помимо ложного приступа эпилепсии, он ещё научился у туземцев остановке сердца, замедлению пульса и многим другим хитростям, которые ему не раз спасали жизнь.
— У него случился приступ эпилепсии на фоне недавнего сотрясения, возможно, это на всю жизнь. — вынес вердикт Медик.
— Вот, проклятье, так он работать не сможет, ладно мне ещё нужно кое — что обмозговать, ты его переведи в одиночную, когда поправится. — узнал Тельцов голос Ушкова.
Приоткрыв глаз, он увидел всё тоже помещение, где уже бывал недавно. Белые стены, койка, тумбочка с лекарствами. Майор Ушков последний раз глянул на бесчувственного Бориса, и вышел.
По мнению Медика, зэк Тельцов поправился через два дня, именно тогда его перевели в одиночную камеру. Но не успел заключённый, насладится любимым одиночеством, как пришёл тюремщик, и впустил высокого человека, назвав его психологом.
— Психологов мне тут не хватало, я не буду с вами говорить. — отвернулся от внимательных глаз гостя Борис.
— А придется, потому что я ваша единственная надежда, — настаивал спокойным тоном психолог.
— Я в ваших услугах не нуждаюсь.
— Я так не думаю, Хел.
Борис устал удивляться, что его так последнее время называют, потому сразу понял, что к чему.
— Что Палкин не справился, прислали другого?
— Вы сразу догадались, что я из Республики?
— А чего тут догадываться, зачем такой маскарад Красным устраивать?
— Верно. Думаю, тогда вы догадались и о цели моего визита, я Ефрем Дерягин, если вам это важно знать. Я не буду угрожать, кричать на вас, тем более натравливать на вас зэков, просто предлагаю контракт, на который вы согласны.
— Ясно, почему вас прислали, а то вы, наверное, не знаете, но Палкин ведёт…
«Двойную игру» — чуть не ляпнул Борис, вовремя прикусил язык.
— … Неадекватный допрос, ведь так?
— Да. Но я с вами только хочу договориться.
— А — а — а, я понял, вы играете в плохого и хорошего полицейского, так?
— Приступим к делу, гладиатор Юрий передал вам предмет, где он?
— На том свете.
— Я про предмет, не делайте из меня дурака.
— Монетка в надёжном месте.
— Монетка? Хорошо, значит, вы знаете, что это за вещица, Юрий сказал, как она работает?
