Ознакомительная версия.
Их взгляду открылся один из больших залов дварх-крейсера. Только вот выглядел он странно на первый взгляд. Аарн не носились под потолком на летающих досках, не танцевали, не пели, не разговаривали друг с другом. Они молча стояли и с благоговением смотрели за замершую у большого иллюминатора совсем юную девушку. Лет шестнадцати, ну семнадцати, никак не больше. У многих по лицам текли слезы, но никто не решался нарушить молчание и потревожить ее.
На девушке было простенькое серенькое платьице. Попав на крейсер, Тали не пожелала переодеваться в форму ордена и осталась в своем платье рабыни. От застывшей у иллюминатора девушки волнами расходился свет, невидимый глазу, но четко ощущаемый эмпатами. Командор нерешительно двинулся к ней. Она обернулась, как-то очень беззащитно улыбнулась и почти неслышно сказала:
– Мне нужно вниз, Мастер… Меня там ждут… Я там нужна…
– Я знаю, маленькая… – так же тихо ответил маг, в его голосе слышалось сочувствие, он сам едва не плакал.
– Пусть никто не идет за мной, – попросила Тали, из ее глаз все так же текли слезы. – Я должна быть одна. Да ты знаешь…
– Знаю.
– И ты знаешь, – подошла она к отцу Симеону и осторожно дотронулась пальцами до сморщенной щеки старика.
– Знаю, дитя мое… – дрожащим голосом сказал первосвященник. – Конечно, знаю… Благослови…
Он опустился на колени, и юная девушка чистым голосом благословила его. Казалось, она не идет, а плывет в воздухе, в ней появилось что-то нечеловеческое, что-то надмирное, эфирное, воздушное. Слезы продолжали капать из ее глаз, но это были светлые слезы. Командор низко поклонился девушке и почтительно поцеловал ей руку. Тали оглянулась, смущенно улыбнулась всем и скрылась в открытом Иларом гиперпереходе.
На появившемся вместо стены огромном экране аарн увидели какого-то бородача в балахоне божьего слуги, хлещущего плеткой окровавленную и едва стонущую пожилую женщину. За его спиной из воронки портала вышла Тали. Она подошла к бородачу и положила руку ему на плечо. Он вскинулся и что-то неразборчиво рявкнул.
– Остановись, человек… – негромко сказала девушка. – Опомнись, ибо творишь зло. Брось свою плеть и следуй за мной.
Она повернулась и медленно пошла по дороге. Бородач изумленно уставился на плеть в своих руках, на его лице отобразился ужас, а потом и отвращение. Он вскрикнул и отшвырнул плеть, как отбрасывают ядовитую змею. Обернулся, посмотрел на окружающее широко раскрытыми глазами и заплакал. Поклонился избитой женщине и бросился догонять уходящую по дороге вдаль девушку. Казалось, заходящее солнце облекло их обоих в ореол солнечного света. Каких-то несколько минут, и на дороге не осталось никого.
– Первый апостол… – прошептал отец Симеон, все еще дрожа. – Спасибо тебе, Создатель, сподобил на старости лет чудо увидеть! Бедное дитя, какая страшная судьба…
– Судьба мессии всегда страшна… – поежился Илар ран Дар, продолжая смотреть на опустевшую дорогу. – А мы даже не имеем права ей помочь.
– Не имеем, вы полностью правы, – вздохнул первосвященник.
– Но она там, куда нам с вами не дотянуться.
– И здесь вы правы, – опустил голову старик. – Нам с вами туда не дотянуться. Но это не наша задача. Я буду молиться за нее. Пусть минует это светлое дитя чаша сия…
Командор горько улыбнулся и отрицательно покачал головой. Не минует, к сожалению, не минует. Ни один мессия не оставался живым, и умирали они все очень страшно. Но девочка сама избрала эту судьбу, без ее согласия Создатель не возложил бы на нее неподъемный груз. Маг поднял руку и помахал исчезнувшей вдали девушке. Пусть у нее все получится… Пусть ее жертва не окажется напрасной…
Илар стоял и с тоской смотрел в пустоту космоса. Война закончилась. Но как велика оказалась цена… Сколько его детей, любимых детей, осталось в святой иерархии навсегда. Много, слишком много. Потом на память пришла Тали, и он прикусил губу. Бедное дитя, она еще не понимает, какую страшную ношу взвалила на себя. Да, люди шли за ней толпами, носили на руках. Бывшие работорговцы становились едва ли не святыми рядом с ней. Но образовавшийся снова Синклит уже поглядывал на мессию с нехорошим интересом. Недолго ждать, пока они решатся…
– Опять захандрил! – в эмообразе Т'Сада светилась мягкая укоризна. – Вот уж депрессивный тип!
– Да ну тебя! – отмахнулся Командор, улыбаясь.
– Согласен, можешь сколько угодно безобидных черных драконов к демонам посылать, только не хандри, – довольно оскалился дварх-адмирал. – С чего ты опять?
– Сколько наших погибло…
– Каждый из нас, становясь воином, знает, что может в любой момент погибнуть, – стал серьезным Т'Сад. – Но это наш собственный выбор, Мастер. Понимаешь? Собственный.
– Понимаю. Но мне все равно больно.
– Ты лучше за Г'Рана порадуйся. Выздоровела его девочка, мальчик себя от счастья не помнит.
– Ну? – улыбнулся Илар. – Искренне рад за него.
– И она полностью изменилась, наша она теперь, – довольно ухмыльнулся дракон. – До сих пор не видел таких невероятных изменений. Но факт остается фактом. На следующем Посвящении Р'Сана Вартис станет аарн. Сейчас она легко перенесет Посвящение.
– Очень хорошо! – довольно кивнул Илар.
– Кстати, среди Целителей Душ тоже пополнение. Когда снафферы проверяли Раса, то потребовали от парнишки убить его одноклассницу. Он, понятно, не стал. Да ты сам знаешь. Но девочка из-за шока инициировалась как Целитель Душ. Сейчас на «Ночном Охотнике», летит на Аарн Сарт вместе с Расом. Малыш после смерти Ланы так и не пришел в себя толком, но теперь Карина о нем позаботится. Я уверен.
– Еще лучше. А что Зера?
– Забрала-таки своего парня в орден. Стен без нее дышать не может, ни на минуту не отходит.
– Жаль, – вздохнул Илар. – Я думал, он поможет капитану Таранчено.
– Брось! – махнул рукой Т'Сад. – Господин президент так резво взялся за дело, что только стружка летит. Моован пищит и стонет, но изменяется. Не ждал я от него такой прыти. Кстати, его дочь скоро приедет проведать отца. А то неловко получилось, она влюбилась в кого-то из наших, и полгода назад прошла Посвящение.
– Я и не знал… – растерянно посмотрел на дракона Командор. – Действительно, неловко. Но что уж теперь…
– Теперь ничего не поделаешь, – согласился дварх-адмирал. – Но мне кажется, что господин президент не станет особо переживать. По крайней мере, через дочь на него надавить не смогут.
Они некоторое время стояли и смотрели в иллюминатор. Потом Т'Сад снова стал серьезным, перестал скалиться и внимательно посмотрел на Илара.
– Я тебе вот еще что скажу, Мастер, – грустно улыбнулся он. – По поводу погибших. Каждый из нас жил так, как раньше себе и представить не мог. Благодаря тебе. Не спорь! Да, благодаря тебе. Потому не надо переживать, не надо нас оплакивать. Мы жили и любили, друг мой. Слышишь? Что бы там ни произошло, но мы были. Запомни это раз и навсегда. Мы – были!
Ознакомительная версия.
