Он снова улыбнулся, уже веселее, и открутил фольгу. Она затрещала, разрываясь, а потом с резким хлопком вышла пробка. Григ бережно подставил стопочки, одну за другой, а Пейтор наполнил каждую сверкающей жидкостью.
Когда налили всем, а бутылку снова заткнули пробкой и пристроили рядом с Григом на постели, Пейтор прочистил горло.
– Вот что, Джетри, – произнес он медленно, – я знаю, что за эти годы ты слышал от меня много советов и, наверное, порядком от них устал… – Григ насмешливо фыркнул, а Джетри кивнул, виновато соглашаясь, продолжая осторожно держать стопку, – …но ты должен услышать еще кое-что. Первое вот что: никогда не пей «Блушари» одним глотком, будь это «Гладь» или еще что. Если это не «Гладь», то глоток снесет тебя с подпорок, да так, что тебе покажется, будто ты побывал в настоящей катастрофе. А если это была «Гладь», то ты даром потратил редкое наслаждение и не был достоин его испытать.
Пейтор поднял свою стопку, а Григ – свою. Джетри тоже поднял стопку, глядя на два лица, знакомые ему с детства, – но прочел на них только сосредоточенность на данном моменте.
– За Джетри Гобелина, свободного работника!
– Да торгует он долго! – добавил Григ.
Они с Пейтором чокнулись своими стопками, а Джетри присоединился к ним с секундным опозданием. Он посмотрел в янтарные глубины напитка – и сделал крошечный глоток.
Этот глоточек чуть не остановил ему дыхание – и оставил после себя нежную терпкость и покалывание в горле. Он был одновременно обжигающим и мягким…
Он заметил, что на него смотрят, и с улыбкой сделал второй глоток.
– Это совсем не похоже на эль или пиво!
Григ рассмеялся – негромко и уютно.
– Да уж, ничуть.
– Вот так, Джетри: это тебе совет и в некотором роде секрет, – сказал Пейтор, понемногу отпивая из своей стопки. – В Синдикате полно купцов, которые понятия не имеют, где это достать и зачем оно вообще нужно. Но найди человека, который считает себя знатоком напитков – и сможешь приобрести покупателя на всю жизнь.
Джетри кивнул, вспомнив о серебряном шнурке у себя в кармане, с названием сорта и погреба, оттиснутым на печати.
– Конечно, в жизни есть кое-что, кроме «Глади Блушари», – сказал Пейтор, сделав еще один глоточек. – Так что мы должны сказать тебе вот что: есть вещи, которые тебе следует знать.
Ощущая на языке тяжесть последнего глотка «Глади Блушари», Джетри всмотрелся в лицо Пейтора, заметив, что оно снова изменилось, с печально-серьезного на по-купечески невыразительное, и сел прямее.
– У всех семей есть свои тайны, – медленно начал Пейтор. – Наш корабль и наша семья от других не отличаются. Загвоздка в том, что иногда не всеми тайнами делятся как надо, а некоторые вещи, которые надо бы хранить в таком секрете, чтобы они забывались, обсуждают слишком много. – Он чуть пригубил напиток. – Одна из вещей, которая должна была бы остаться тайной, но не осталась, – это то, как тебя не ждали.
Джетри уставился в свою стопку, кусая губы и подумывая о том, что сейчас подходящий момент сделать новый глоток.
– Наоборот, – продолжил Пейтор, говоря медленно и раздумчиво, – что скорее всего осталось тайной – это то, каким образом Эрин и Иза вообще оказались вместе, поскольку можно было бы сказать – и это говорилось, – что они плохая пара от включения двигателей и до посадки.
А это еще что? Сейли, источник всех его сведений о его родителях, никогда даже не намекала на то, что у Изы и Эрина были проблемы. Все проблемы появились позже, вместе с Джетри.
– Видишь ли, Джетри, дело в том, – говорил тем временем его дядя, – что у Гобелинов долгая история в Синдикате. Гобелины были основателями Синдиката – и членами торговых объединений до него. И даже до появления торговых объединений Гобелины были космолетчиками.
Джетри нахмурился.
– Это не тайна, дядя. Записи…
Григ фыркнул и сделал глоток «Глади». Его лицо было замкнутым, скрытным, словно он пытался отвлечь внимание покупателя от какого-то дефекта. Пейтор посмотрел на него.
– Теперь твоя очередь? – спросил он очень тихо.
Григ покачал головой.
– Нет, сэр. И будь я проклят, если это не еще одна тайна. Но – нет. Говорите вы.
Выждав минуту, Пейтор кивнул, выпил еще глоток и подался вперед, чтобы осторожно встряхнуть бутылку.
– Тогда хорошо, – пробормотал он. – Рюмка на разговор и рюмка на запивку.
– Мы это сделаем, – отозвался Григ, тоже кивая. Его лицо по-прежнему оставалось мрачной маской. – Точно.
– Правильно. Сделаем. – Пейтор резко вздохнул. – Вот, Джетри, как оно было. Эрин появился примерно тогда, когда Гобелины должны были председательствовать на собрании судовладельцев. Можно сказать, что время было неудачное: примерно тогда власть стала переходить от кораблей к планетам. Синдикат так разросся, что ему принадлежали куски планет, больших и маленьких, не говоря уже о контрольных пакетах акций во множестве планетных корпораций, и его интересы сместились от обеспечения торговых путей к защите своих инвестиций. А это означало, что корабли и судовладельцы, которые основали Синдикат и сделали его сильным, больше им не управляли.
Короче, они созвали собрание всех судовладельцев там, на Каратунке – и Гобелины имели нужную поддержку. И тут явился Эрин с известием, что собрание владельцев понижено с законодательного до совещательного голосованием уполномоченных – двадцатью семью голосами против трех. Учти вот что: сам Эрин происходил из торговцев, но он очень рано начал получать классическое образование. Провел много лет на планетах: ходил в планетный колледж, учился в университете, изучал историю, судовождение, торговлю и экономику. И когда прошло голосование, он был одним из трех уполномоченных проигравшей стороны.
Джетри заморгал, не донеся стопку до губ. «Гладь Блушари» была забыта в глубочайшем изумлении.
– Мой отец был уполномоченным?
Григ рассмеялся – резко и отрывисто.
– Когда он прилетел на Каратунк – уже не был, – ответил Пейтор, адресовав быстрый негодующий взгляд долговязому мужчине на койке. – Оставил свою карточку для голосования прямо там, на столе, схватил свои деньги, коллекции и второго пилота и заявил об уходе прямо там. Решил, что лучший способ помочь судовладельцам и сохранить маршруты – это быть с нами. Так он и сделал.
– Допивай стопку, малыш, – распорядился Григ и сам последовал своему указанию.
Джетри последовал его примеру. Он один раз видел уполномоченного, когда был маленьким…
– Точно, – сказал Пейтор. – Ты мог бы помнить, что раньше этот корабль был всегда в делах. Много людей заходили, когда мы были в порту, много разговоров, подарки младшим… Хотя Эрин больше не был уполномоченным, он знал, как работают системы – и Синдиката, и планет. Судовладельцы приходили к нему за советом, планировали, как сделать так, чтобы меньше зависеть от связей и контрактов Синдиката.
