Николай Буянов - Медиум

– А ведь он вас обманул. – Чонг указал на упыря. – Вытащил у юноши золотые монеты и спрятал от вас. Конечно, зачем же делиться?

Костлявый немедленно обернулся к упырю. Похоже, он не слишком доверял напарнику. – Тепе, – угрюмо произнес он.

– Что Тепе? Что Тепе? – заверещал тот. – Кому вы поверили?

(Очень подходящее имя, вскользь подумал Чонг. «Тепе» означало «маленький коврик для ног».) Юноша с трудом приподнялся на локте.

– Он прав. У меня на поясе висел кошель… Теперь его нет. – Два ножа мгновенно развернулись и посмотрели в живот упырю. Тот, криво улыбаясь, стал пятиться назад, пока не уперся спиной в большой валун.

– Вы что, не верите мне, своему главарю?!

– Ты нам никакой не главарь. Лучше по-хорошему отдай золото!

Клинок упыря тускло блеснул в воздухе.

– Назад, недоумки!

Бац!

Тяжелая палка Чонга со свистом опустилась на руку, сжимавшую оружие. Тепе удивленно проследил за улетевшим в снег ножом, прижал ушибленную кисть к животу и ненадолго потерял интерес к происходящему. Чонг уже забыл о нем… Ощутив движение сзади, он шевельнул палкой, и она, словно змея, обвилась вокруг локтя костлявого. Прием так и назывался – «Змея, обвившая ветвь».

Взмах ножом справа. Мгновенный разворот вокруг оси, с опорой на пятку, – «Схватить за хвост быструю птицу»… Два бандита с воплем летят на землю, больно, стукнувшись лбами. Чонг отскочил, угрожающе выставив палку перед собой. Юноша из каравана, шатаясь, поднялся на ноги И взял валявшийся в стороне нож с костяной рукояткой.

– Отдыхай, – бросил ему Чонг. – Сам справлюсь.

Но юноша молча указал рукой вверх по склону. Оттуда с гиканьем скатывались другие разбойники (выходит, их тут целая шайка!). У некоторых ножи были привязаны к длинным палкам, представляя собой некое подобие копий. Два или три раза мелькнули голубоватые лезвия мечей. Взгляд Чонга скользил по фигурам бандитов. Шесть, семь, восемь… А новые все катились и катились со склона в миниатюрных снежных вихрях.

Их окружали. На юношу надежда была плохая, он едва держался на ногах. Черные вьющиеся локоны растрепались, сзади, у затылка, волосы слиплись от засохшей крови – видимо, разбил затылок при падении (разбил или пробил? Если пробил, дело совсем скверное, ещё немного, и он упадет, и тогда придется не только выбираться самому, но и с ношей на плечах). Парнишка был длинноногий и тонкорукий, прямой, как свечка, и даже порванная, в лохмотьях, дорожная одежда не портила впечатления. Лицо его побледнело, но в широко раскрытых глазах было полно решимости.

– Беги вниз по склону. Кубарем! – приказал Чонг, поудобнее перехватывая свое оружие. – Я задержу их… Ненадолго.

– Вот еще, – усмехнулся юноша, и Чонгу эта улыбка понравилась. Может быть, паренек был слабоват для боя, но он был явно не трус. И нож в его руке сидел крепко и уверенно. Перехватив взгляд Чонга, он сказал, нервно покусывая нижнюю губу: – Вот так, брат. В следующий раз будешь знать, как бросаться на помощь сломя голову… Если он будет, следующий-то.

– Не умирай раньше времени, – ответил Чонг.

Тот самый, с рожей упыря, проорал какую-то команду, и разбойники, будто свора голодных псов, бросились со всех сторон. Чонг перестал думать и чувствовать. Некогда. Палка в его руках крутилась во все стороны, раздавая удары направо и налево. Мудрое тело помнило все, что нужно. Помнило полученные на занятиях синяки, и руки прикрывали жизненно важные точки. Помнило толчки учителя, от которых отлетал на несколько шагов, и ноги сами врастали в землю, будто корни могучего дерева…

Движение сбоку. Молниеносный разворот – удар противника ушел в пустоту. И тут же – мощный рывок через себя – «Змея прячется среди камней».

Нападавшие нахлынули и откатились. Чонг выпрямился, мгновенно расслабляясь, чтобы с толком использовать краткую передышку. И вдруг – парнишка за спиной предостерегающе крикнул – грубо сделанная стрела совсем близко звякнула о камень. Чонг не мог уйти вниз, распластаться по земле, хотя инстинкт, наработанный долгими занятиями, настойчиво требовал этого он открыл бы спину своему товарищу… Стрела встретила в полете крепкую палку Чонга и отклонилась в сторону, но все же нашла цель, воткнувшись в плечо. Тело будто разом окунули в огонь. Ноги мгновенно сделались слабыми, палка выпала из бесчувственной руки. Чонг с трудом повернул голову и увидел Костлявого. Тот стоял шагах в двадцати на большом камне, широко расставив ноги, и смеялся, показывая мелкие острые зубы. У него было совсем беззлобное лицо…

Разбойники расступились, чтобы их не задели стрелы. Чонг и его друг остались одни, спина к спине, посреди большого круга. Чонг ощутил слабое рукопожатие стоявшего спиной юноши и прикрыл глаза. Что он мог сказать ему в ответ? Даже утешить парнишку не оставалось времени. Даже проститься с ним в надежде, что, если Будда будет столь милостив, они встретятся в другой жизни…

Костлявый лениво-медленным движением взял стрелу, вложил её в лук и спокойно отвел правую руку назад, натягивая тетиву.

Вряд ли он успел осознать, что произошло. Мощное тело, распластавшись в длинном прыжке, словно серебристая молния, ударило его в спину, рванув затылок когтями, и Костлявый, все ещё улыбаясь, полетел с камня головой вниз… А барс тем временем уже расправлялся и со вторым врагом, и с третим…

– Демон! – истошно заорал кто-то из разбойников. И горы многократно повторили крик: «Де-мон! Де-емо-он!»

И – не осталось никого вокруг. Говорят, что страх придает человеку способность очень быстро передвигаться. Вот только упырю, кажется, не повезло. В ужасе он попытался взобраться на скользкий валун, да чуть-чуть просчитался.

Громадный зверь со вздыбленной шерстью поворачивал вправо-влево испачканную чужой кровью морду: не упустил ли чего. А то ведь как бывает…

– Спа-арша, – проговорил Чонг, еле двигая побелевшими губами. – Где же ты раньше был, кошатина противная? .

И провалился в небытие.

Его преследовали странные видения. Он старался понять, где находится, что перед ним: сцены ли его собственных воплощений в прошлом или далеком будущем, куда и заглядывать страшно, или он по прихоти богов попал в Три Низших Мира – царство демонов и злых духов…

В этом мире не нашлось места снежным вершинам, таким привычным, родным с детства. Мягкая зеленая трава так же ласкала ноги, но воздух был гуще, и ноздри трепетали от незнакомого резковатого запаха. По широкой спокойной реке скользили странные чудовища с блестящими боками, издавая время от времени трубный гул. Чонг, однако, быстро почувствовал, что этих зверей бояться не стоит: во-первых, они были скорее всего ручными, а во-вторых, хоть они и подплывали иногда близко к берегу, но на сушу не вылезали.