– Честно, не хочу, Насть. Мне стыдно, – признался я.
– Ну, Серый, ну имей совесть!
– И так имею. И поэтому больше не желаю обсуждать детали.
– Бли-ин, я же теперь лопну от любопытства!
– Если не узнаешь, что творится у мужчин в башке в подобной ситуации? – усмехнулся я.
– Вот-вот! Да-да! Очень-очень интересно, о чем вы думаете, когда после знатной гулянки просыпаетесь в постели с незнакомыми девицами.
– Да у каждого по-разному, наверное. Нельзя по моему случаю на всех равняться. Тем более случай виртуальный и экстраординарный.
– Ну, пожа-а-алуйста!
– Не знаю даже, – заколебался я.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожа-а-алуйста! – заканючила девушка.
– А-ай, хорошо! Только, чур, не смеяться!
– Ладно, – пообещала сестренка.
– Поголовно всех уже не припомню, тем более что некоторые лица промелькнули на секунду и исчезли, – сразу предупредил я и начал рассказ: – Первым явился франт, одетый по моде восемнадцатого века…
– Это в таких забавных штанишках до колен, белых чулках, расшитом сюртуке, в кружевном жабо и в парике, как у Ломоносова? – уточнила слушательница.
– Да-да, в парике, с пышным воротником и «тараканьем» пиджаке, наподобие дирижерского, только понаряднее, – подтвердил я.
– Хи-хи, а кто это был?
– Джакомо Джироламо Казанова – собственной персоной!
– Неужто?! – ахнула Настя. – А ты его большой поклонник, что ли? Или как опознал?
– Пипец, скажешь тоже! Первый раз в жизни видел! Надеюсь, и последний. У него над головой ник прописан был, – пояснил я.
– А-а, ясненько. Ну и что этот «итальянский жеребец» тебе насоветовал?
– Итальянский подлец он! Хотя не ведаю, как поступил бы настоящий шевалье, но этот предлагал схватить в охапку вещички и, пока принцессы дрыхнут, спешно ретироваться через окно!
– То есть вариант: «поматросить» и бросить?
– Типа того.
– Козел! – одним коротким словом охарактеризовала шизофренического сердцееда-обольстителя лидерша девичьего прайда.
– Потом нарисовался тип с усиками и в гусарских эполетах.
– Лермонтов, что ли?
– Если бы. Поручик Ржевский!
– А-а, такой же козел, как и Джакомо, только хуже – потому что наш, доморощенный? – предположила Настя. – Небось, тоже убеждал смыться?
– В конечном итоге да. Только сперва, как ты говоришь, «наш доморощенный» дамский угодник уговаривал еще пару-тройку уровней набрать, пожуировав с «неписаными» красотками. А поскольку Ржевский – герой пошлых анекдотов, то… Ладно, нюансы тут ни к чему.
– Но ты ведь не поддался на провокацию?
– Насть! Разумеется, нет! – вспыхнул я. И тихонько добавил: – Правда, с большим трудом.
– Ах-ха-ха! Видел бы ты сейчас свою физиономию!
– Ты обещала не ржать! – напомнил я.
– Все-все, – давясь от смеха, спрятала улыбку сестренка.
– Вскоре гусара вытеснил высокий мужчина в строгом черном костюме, в цилиндре и с тростью – истинный английский джентльмен Филеас Фогг. И, как истинный джентльмен, он заявил, что я обязан жениться на бедных обесчещенных леди.
– Так Харальд же вроде и так выдал за тебя своих дочек? – непонимающе заморгала Настя.
– Выдал. И я англичанину минуть пять это втолковывал! Безуспешно.
– М-да, кошмар, какие тараканы у тебя в черепушке снуют, – поймал я на себе жалостливый взгляд.
– Ха! Это еще цветочки. Вот дальше действительно чуть не случился кошмар. Потому что четвертым пожаловал мрачный бородатый мужик, опять в старинном европейском наряде и с идентификатором барон Жиль де Рэ, который в категоричной форме требовал, чтобы я избавился от супруг.
– Как это избавился?
– Самыми радикальными методами! Да так настойчиво требовал, что я практически повелся. Повезло, что супруги у меня всего две штуки, а методов их садистского умерщвления предлагалось аж семь. Из-за того, что психопат долго не мог определиться с выбором, его сумел задвинуть на задний план следующий сателлит, к счастью, менее кровожадный.
– Ничоси! А что это вообще за барон Жиль де Рэ? Почему такой женоненавистник? – нахмурилась Настя.
– Потому что он – Синяя Борода!
– Жесть, Сергей! Внутри тебя что, сидит такой монстр? – в ужасе отшатнулась Настя.
– Очень надеюсь, что нет. По крайней мере, раньше не замечал. Даже наоборот, я весьма трепетно и уважительно отношусь к противоположному полу. Мне даже нравятся некоторые идеи матриархата.
– Но тогда почему Синяя Борода? Э-сателлиты беспочвенно не рождаются.
– Думаю, виной всему проклятие, висевшее на мне в тот миг.
– «Опьянение»? То есть ты, когда пьян, – способен поднять руку на женщину? – разочарованно спросила подруга.
– Нет, другой дебафф – «Синдром Мизогинии»!
– О, господи! А эту еще пакость ты где подхватил?
– На меня ее наложили Снорри и Велунд.
– Кто-кто?
– Скальд Снорри Стурлуссон и корабельщик Велунд Вальгард.
– Когда?
– После того как я расквасил им носопырки.
– Ну да, какая же свадьба без драки, – философски заметила собеседница. – Вы что, схлестнулись прямо на свадебном пиру?
– Нет, чуть позже.
– Хм, так ты вдобавок ко всему еще и дебошир? Растешь в моих глазах! – пошутила Настя. – За что хоть набил морды несчастным викингам?
– Судостроительный мастер приревновал ко мне Фрэйю, а певец Эрику, за которой, оказывается, он вовсю ухлестывал.
– И как на это отреагировал конунг?
– Он не в курсе наших выяснений отношений.
– Как так?
– О, это длинная история.
– Вся во внимании, – подперев ладонью подбородок, приготовилась слушать подруга.
– В общем, сразу после того, как были выпровожены за дверь гости, что перед этим торжественно сопроводили нас с невестами в покои, силком там раздели, уложили на брачное ложе и намеревались лично засвидетельствовать исполнением нами супружеских обязанностей. Обычай у варягов, видите ли, такой дурацкий. Еле выгнал!
– Хо-хо, а чего выгнал? Застеснялся?
– Насть! – гневно зыркнул я на глумящуюся «львицу».
– Все, молчу-молчу.
– Так вот, едва я задвинул засов, как эти два ревнивых субчика пробрались к нам сквозь то самое окошко, через которое предлагали сбежать Казанова и…
– Постой! – снова перебила Настя. – Кто мне тут утверждал, что абсолютно ничего не помнит с того момента, как выпивал за столом? Что-то не сходится в твоей истории.
– Дык, я и сейчас не помню. Это ж я тебе пересказываю события, запечатленные на видео.
– В смысле?
– Ну, во время очередного тоста я случайно нажал на пиктограмму камеры, и она зафиксировала все мои ночные приключения. Я только утром обратил внимание на то, что уже много часов идет видеозапись. Остановил, перемотал в начало и подивился тому, как куролесил.
– Ух-ты, супер! В таком случае, может, поведаешь все с самого начала? – предложила слушательница.
– Легко! – согласил я. – Только с какого именно начала?
– Например, с того места, где ты потребовал у князя с обвислыми усами сразу четыре шлема. Ну и дальше по порядку, – уточнила Настя. – Только давай без лишних подробностей, а то мне через сорок минут уже нужно возвращаться на «Кару». Да и у тебя тут тоже скоро первая тренировка начнется.
– Ага, кратко, но емко? – усмехнулся я, задумчиво потирая лоб.
– Как-то так, – тряхнула кудрями цвета спелой пшеницы девушка.
Только сейчас я обратил внимание на то, какого красивого золотистого оттенка волосы у этого ее чара. Особенно в лучах вечернего солнца. И еще, в отличие от волшебницы из фэнтези-вселенной, у здешней Насти локоны вьются, ниспадая мощными волнами с головы и плеч и закручиваясь в озорные кольца на концах. Что же касается мордочек, то, в принципе, лица обоих ее персонажей очень похожи и одинаково симпатичны.
– Кстати, сестренка, а какая ты настоящая? Платиновая блондинка с ровной прической или с кудрявой шевелюрой, как у Рысенка? – прежде чем начать повествование, полюбопытствовал я.
Вообще-то среди воспитанных геймеров расспросы о реальной внешности (равно как и о возрасте, половой принадлежности, месте проживания и так далее) считаются неприличными. Кто захочет – сам расскажет. Однако при общении с друзьями сие негласное игровое правило уже не являлось моветоном. А потому Настя ответила охотно и без малейшего смущения. Правда, перед этим изогнула бровь и поинтересовалась:
– А почему ты употребил слово «кстати»? Мы же в данный момент вроде на другую тему общались?
– Ну, я в том плане, что сейчас тоже ведь поведу речь о блондинках.
– О каких еще блондинках?
– О навязанных мне норманнами, – разъяснил я.
– Ах, вон оно в чем дело! – хохотнула Настя. И заявила: – Тогда вынуждена тебя расстроить, твоя реплика пришлась совсем некстати!
– Почему? – настала моя пора задавать этот вопрос.
– Потому что в действительности я брюнетка! И вовсе не такая пышногривая. А обычная неприметная мышка с короткой стрижкой.
