кожа, молодость. Да, ноготочки и зубки остренькие, а в остальном...
— Иль! Пни его, — раздался за спиной раздраженный голос Светы. — Он заснул, похоже!
Я сделал несколько шагов навстречу гостьям, но так и не придумав, что дальше говорить и делать, просто остановился. В конце концов они приехали — пусть и начинают.
— Мы хотим заключить перемирие! — спрыгивая с застывшего робота, звонким голосом заявила одна из гоблинш (или как их там). Чуть выше и, пожалуй, красивее остальных. Осанка, взгляд и сияющая красным диадема в волосах выдавали в ней лидера.
— Извините, но мы вам не верим, — ответив, я принялся прощёлкивать все свои артефакты на устойчивость к ментальному воздействию. Вроде все в порядке... А почему тогда я на самом деле ей верю? Бесячесть минус сто?
— Почему? — распахнув карие глаза, спросила переговорщица.
— Да потому, что мне и сейчас кажется, что пока вы тут глазками хлопаете, ваши бойцы нас окружают.
— Мои бойцы получили приказ не двигаться с того места, где я их оставила. И не двинутся, пока я не вернусь.
— С чего вдруг такое изменение настроения? В прошлый раз я предлагал куда больше, а вам этого оказалось мало, и вы устроили засаду. Сейчас не предлагаю ничего, и мне страшно предполагать, что вы задумали.
— В прошлый раз мы думали победить, сейчас мы проиграли и не хотим, чтобы вы нас всех перебили.
Сказала и замолчала в ожидании ответа. Типа аргументы понятны и достаточны.
Пошел легкий снег, отчего происходящее выглядело еще более нереальным. Моя готовая к бою вооруженная семерка. Застывшие механические звери. Четыре низких красотки, одетые, будто сейчас пойдут на званный вечер. А вокруг три сотни полуголых покалеченных тел, на которые, кстати, посланницы даже ни разу не взглянули.
— Когда вы в следующий раз подумаете, что победите, вы снова нападете?
— Конечно.
Я завис с немного приоткрытым ртом, а собеседница, очевидно, ждала моей следующей реплики.
— И какая нам польза с такого перемирия? — наконец, выдавил я.
— Как какая? — снова распахнула глаза гоблинша. — Ты разве не хочешь гарантированный мир на оговоренное время, подарки и новую жену?
Да епт. Мне вдруг вспомнилось, как загипнотизированный мной орк предлагал жену некроманту Максиму, и чем для того все это закончилось...
Ну раз вы такие прямые и непосредственные, давайте по-вашему поиграем.
— Я могу получить мир навсегда и вдобавок к этому кучу ресурсов, если мы перебьем вас всех прямо сейчас.
— Резонно, — в первый раз за беседу улыбнулась гоблинша. Ой, блин! Не, ты так лучше не делай, зубки все же специфические у тебя. — Только вот ты сейчас не смог перебить даже триста, минимум четырнадцать вернулись к нам. Нас почти две тысячи, следовательно, даже при неожиданной атаке выжило бы не меньше сотни, хотя на самом деле гораздо больше, да и неожиданной атака не выйдет. Многие выживут, человек, ты это знаешь... А знаешь, какая цель у них после этого будет в жизни? Думаю, догадываешься, а вот нашу целеустремленность и умение ждать подходящего момента для атаки тебе только предстоит открыть.
И снова молчание.
Блеф?
Не похоже. В ближайшее время мы не планировали активных политических взаимодействий с инорасцами в «мире Отбора», поэтому в состав первой группы не попали менталисты, но соответствующих артефактов набрали под завязку, и по всему выходило, гоблинша не врет.
— Какое у тебя и твоих спутниц место в вашей иерархии?
— Верховная жрица любви. По-простому глава. Это мои телохранительницы.
— Срок перемирия. Где вы собираетесь жить? Что делать? Гарантии. Подарки.
— Срок три месяца с возможной пролонгацией и правом окончательного решения. Жить на том пике, что вы освободили. Делать — качаться. Гарантии — договор. Подарки — три килограмма УСПа, тридцать деталей первого уровня на выбор и любую из этих трех девушек в жены на время перемирия.
В голове пролетело с десяток язвительных замечаний.
— Что такое «право окончательного решения»?
— Между нами много крови. Постоянный мир невозможен без «окончательного решения». По прошествии трех месяцев, мы встретимся и окончательно все решим.
Ничего не понятно, но очень интересно.
— Мне надо посовещаться со своими.
— Ты не главный здесь что ли, щенок!? — глаза гоблинши сверкнули, а голос резко изменился. Я вдруг понял, как она обычно разговаривает со своими подчиненными.
— Если ты, стерва, еще раз откроешь рот до того, как я позволю тебе, весь твой сраный лагерь будет уничтожен еще до твоего возвращения!
С минуту мы играли в гляделки, а ее побелевшие губы дрожали.
Как там обычно говорят? «Потом она будто сжалась и опустила глаза, признавая поражение...». Ага, еще скажите: «упала на колени, заскулила и обоссалась». Ничего подобного: хмыкнула, скорчила надменную рожу и сделала вид, что ей понадобилось что-то проверить в работе ездового робота.
— Палыч, Грилл, Света, за мной.
Мы отошли на десять метров. Света, отлично понимая все расклады, сразу наложила барьер против прослушивания.
— Молодчина, отворачиваться нельзя, так что пока говорим, прикрывайте губы руками, мало ли, читать умеют, — показав, как именно это надо делать, я продолжил. — Есть сомнения, что нужно принимать их условия?
— Они отбитые вообще, — ответила за всех девушка. — Похоже, придется принять.
— Надо понять, что там за договор, — пробубнил в руку Палыч. — Она так сказала, будто это истина в последней инстанции. Если он реально гарантирует нам три месяца спокойствия, и в нем нет подводных камней...
— Ты посмотри на нее, — подал голос Грилл. — Мне кажется, там не будет НАДводных камней.
— Ладно, я понял. Второй вопрос. У всех принято торговаться, к тому же мне не нужна жена. Что нужно попросить, вернее потребовать, чтобы они согласились, а мы не выглядели слабаками?
— Да бери жену, — хмыкнул гном. — Если с Иль не договоришься, мне отдашь...
— Роботов проси, типа тех, на которых они приехали, — произнес Палыч. — У нас есть чертеж аналогичного, только попроще. Они дорогие. Ну или УСПа и деталей побольше.
— Ладно, пошли.
Мы вернулись. Гоблинша как ни в чем не бывало спокойно стояла и смотрела на меня.
— Нам нужно ознакомиться с договором и изменить список подарков.
— В смысле «ознакомиться с договором»? — удивилась она. — Я же все озвучила, три месяца перемирия с возможной пролонгацией и правом окончательного решения. Подарки
