не имею, — покачал головой я протягивая ему обратно трубу, — Никогда не имел дел с такими машинами. Может лучше ты?
— Нет, я буду помогать твоим людям наводить, — возразил парень, — Они ведь тоже не знают, сколько это «два градуса вправо» или «четыре градуса влево». В общем, там на стекле начерчены деления. Наводишь перекрестие на нужную тебе точку и смотришь, сколько между ней и наконечником болта делений. Говоришь нам. А мы уже производим выстрел. Всё просто, как видишь, — он немного помолчал, собираясь с мыслями и тут же добавил, — Только бери упреждение в градус. Их корабль идёт довольно бодро, к тому же ветер дует в нашу сторону и болт будет немного сносить.
— Понял тебя, — кивнул я, прикладывая трубу к глазу.
Увеличивала она плохо. Мутное, покрытое мелкими царапинками стекло довольно сильно сужала обзор. К тому-же грубо намалёванное перекрестие и кривоватые засечки «градусов» перекрывали почти половину оставшегося пространства. Но разглядеть противника всё-таки было можно.
На палубе у Алерайцев царило радостное оживление. Одна группа солдат уже накладывала стрелы на тетивы своих луков. Расстояние между посудинами было всё ещё довольно приличное, но они явно собирались воспользоваться преимуществом подветренной стороны. Другие чуть доворачивали бортовые баллисты, явно намереваясь дать залп по нашему квартердеку. Третьи тащили три длинные широкие доски с небольшими бортиками — сходни, по которым они собирались вскарабкаться к нам. Остальные, прикрывшись щитами выстраивались в боевые порядки. Ветер, начинал доносить до нас обрывки ругани на незнакомом мне языке.
— Паруса спустить! Сети поднять! — послышался окрик откуда-то из-за спины. Это стоявший на верхней палубе капитан начал отдавать распоряжения, готовя корабль к абордажу. Над свободными участками матросы тут же начали натягивать крупно-ячейковые сети, которые должны были помешать Алерайцам перемахнуть на наш корабль при помощи канатов. Другая группа матросов принялась карабкаться на мачты. Одни спускали паруса, другие накручивали на концы рей массивные железные крючья, которые должны были изорвать паруса вражеского судна в тот момент, когда мы сойдёмся борт в борт. Парочка так и вовсе, с арбалетами и парой увесистых колчанов полезла в воронье гнездо, намереваясь обстреливать врага оттуда.
— Целимся в переднюю баллисту, — скомандовал я, наводя перекрестие трубы на осадную машину и отходя чуть назад, чтобы остриё нашей стрелы тоже попало в поле зрение линзы. Делений между ними попало восемь. Учитывая ход судно и ветер, который будет сносить болт чуть в нашу сторону…
— Девять градусов вправо, два вверх! — рявкнул я, настраивая у трубы фокус. Парни навалились на машину, разворачивая её в нужном направлении. Натужно заскрипели доски поворотного механизма. Наконечник сместился чуть в сторону, нацелившись точнёхонько на вражеский корабль. Двое солдат тут же навалились на ручку ворота, регулирующего высоту.
— Готовы к ст… — начал было Ольрик, но сержант не дал ему договорить. Сделал шаг вперёд и одним мощным ударом киянки выбил запорный клин.
Загудела тетива. Рога баллисты выпрямились, посылая копьё в полёт. Остриё болта со свистом разрезало воздух, уходя по широкой дуге в сторону вражеской посудины. Достигло пика и чуть накренилось и понеслось прямиком в сторону вражеской палубы. Казалось ещё чуть-чуть и оно вонзится прямиком в спусковой механизм передней баллисты, намертво заклинив его. Но в последний момент фигурка, кутавшаяся в пурпурную мантию взмахнула рукой и болт резко изменил траекторию полёта. Врезался в фальшборт, вырвав из него несколько досок и не нанеся толком никакого ущерба.
— Вот ведь скотина, — выругался Бернард, — Мы так все снаряды в пустую угрохаем. Лейн, неси паклю и масло! Живо! — скомандовал сержант и посмотрел на меня, — Можешь что-нибудь с тем говнюком сделать? У тебя есть где-то полминуты, пока мы взводим баллисту и готовим стрелу.
— Нужно узнать предел его возможностей, — покачал головой я, — Тогда смогу сказать конкретнее. Есть у меня одна идейка.
— Тогда вперёд, — кивнул Бернард.
— Не сейчас. Одновременно с новым выстрелом, — возразил я, снова прикладывая к глазу трубу и пытаясь рассмотреть своего противника.
Это был старик. Смуглая, обветренная кожа, обтягивающая череп, глубоко запавшие колючие голубые глаза, острые скулы, отчётливо выделявшиеся на худощавом лице и седая борода клинышком. Судя по поблёскивающей от пота лысине он прикладывал немалые усилия, чтобы подгонять свой корабль. Это хорошая новость. Значит, к началу битвы он будет порядком истощён и не сможет раскрыть свой потенциал в полной мере. Ещё бы знать каким заклинаниям придётся противостоять. Ладно, время проверить ещё есть.
Вновь заскрипела натягиваемая тетива баллисты. Заскипела и с тихим лязгом зацепилась за крюк спускового механизма. В ложе легла новая стрела. На этот раз её наконечник был обмотан увесистым пучком пакли. Так, теперь моя очередь.
Я вновь навёл перекрестие трубы на вражескую баллисту. Несмотря на то, что поворотный механизм нашего орудия был вмонтирован в палубу квартердека, отдача немного разворачивала машину, так что каждый выстрел её приходилось корректировать заново.
— Два градуса вправо, один вниз, — скомандовал я, щелчком пальцев поджигая паклю на стреле.
Парни навалились на вороты. Заскрипел поворотный механизм. Охваченное пламенем остриё вновь уставилось в сторону вражеского корабля.
— По моей команде, — крикнул я, формируя над правой ладонью небольшой огненный шар. Пробить борт корабля такой, конечно, не сможет, зато попалить паруса — запросто. Посмотрим, что вражеский колдун будет делать, когда ему придётся выбирать между двумя целями, — Давай!
Бернард отработанным ударом выбил запорный клин. Я размахнулся и швырнул небольшую огненную комету в сторону вражеской фок мачты (передняя мачта судна). Оба снаряда вылетели почти одновременно. Болт с шипением рассекал воздух по широкой дуге, небольшая горящая точка рванула вперёд по прямой, лишь немного от него отставая. Старик замешкался. На несколько долгих мгновений уставился на приближающуюся к кораблю огненную комету. Он явно не ожидал, что мы будем отбиваться чем-то ещё, кроме стрел и болтов.
Затем он схватился за посох второй рукой и выставил его перед собой, на манер копья, нацеленного в грудь противника. На мгновение я почувствовал сильное возмущение в магическом фоне, окружавшем его корабль. Из кристаллического навершия навстречу моему шару вырвались три тонкие энергетические нити. Вырвались и обвились, на манер арканов. И начали уводить в сторону от кормы. Старик резко дёрнул навершие посоха вниз. Вместе с ним дёрнулись и нити, связывавшие его с огненным шаром. Комета коснулась бирюзовой поверхности моря и тут же исчезла.
В следующий миг до нас донёсся оглушительный грохот взрыва.
