Ознакомительная версия.
Сержант помотал головой. Помощник сел и разочарованно почесал в затылке.
– И что, так просто? – спросил он недоверчиво.
– А ты повтори, – предложил Игорь. – Если ножиков не жалко. Я штук двадцать лезвий угробил, пока не научился.
– Это какой-то дефект конструкции, – догадался сержант. – Только у тебя или у всех?
– Только у меня. Я проверял. А с этим случайно вышло – сидел, ковырял его по пьяни…
– Слушай, Игорь, – сказал сержант медленно и задумчиво. – Ты что, вообще ничего на свете не боишься? В смысле – того, что я на тебя донесу, например?
– Никогда ты на меня не донесешь, – усмехнулся Игорь.
– С чего это ты взял? – прищурился сержант.
– Я порядочного человека за километр чую, – сказал Игорь, пристраивая трубку на пояс. – А непорядочного – за два. И потом, ты хоть понимаешь, в чем сейчас участвуешь?
– В тайной операции внутри Службы, – пробормотал сержант хмуро. – По личному распоряжению Папы.
– Видишь, какое к тебе доверие, – сказал Игорь ласково. – Ну ладно, пойду я. Спасибо, господа. Я вам потом соображу чего-нибудь в компенсацию морального ущерба.
– Да ерунда, – отмахнулся сержант. – Просто мы за тебя немножко поволновались. Я так и не понял – зачем ты телефон отключил-то? Ну, наврал бы чего-нибудь…
– Я очень не хотел идти сегодня на Службу, – сказал Игорь. – А врать мне надоело. И служить надоело. Вот так-то. Ну, пока… – Он повернулся, вышел из дежурки и пошел к лифтам.
– Хороший парень, – сообщил помощник сержанту.
– Очень, – кивнул сержант. – Жалко, что сумасшедший, правда?
– Спецотдел, – вздохнул помощник. – Это тебе, старик, не просто эсэсовцы, это самая что ни на есть рейхсканцелярия…
– Ты хоть знаешь, чем Спецотдел занят, ты, юморист? – внезапно окрысился сержант.
– Знаю, конечно! – удивился помощник. – А ты думаешь, с чего все эти выкрутасы с вызовом к Папе лично и конфиденциально? Не по правилам, а через нас с тобой, секретно, в обход устава и вообще?..
– И чем же, по-твоему, занимается Спецотдел?
– Порядок наводит! – гордо заявил помощник.
Сержант достал носовой платок, вытер им потный лоб и посмотрел в ту сторону, где скрылся Игорь.
– Что-то не похоже… – сказал он задумчиво.
***
Игорь спустился в подвал и быстро миновал еще два контрольных поста. Здесь уровень секретности повышался с каждым шагом, повсюду были камеры, и ни о каком панибратстве с охраной даже речи быть не могло. Впрочем, и охрана здесь была не та, с которой можно подружиться. В дальнем вестибюле, где Игорь только что показывал фокус со своей трубкой, не было не только камер, но даже и микрофонов. Там можно было вытворять все, что угодно. На этот пост, куда мог случайно (или намеренно) забрести с улицы чужой, ставили ребят гибких и артистичных, специально тренированных на нестандартные ситуации. А вот у парней, державших узкие коридоры, которыми шел сейчас Игорь в глубь Службы, задачи были совсем другие. Здесь превыше всего ценилась мгновенная реакция и способность подолгу находиться в напряженном ожидании.
Голосовой идентификатор, сканер отпечатков, контроль сетчатки глаза. Привычные операции Игорь проделывал автоматически, а думал об одном: отберут у него оружие или нет. На прием к Папе ходили только с голыми руками. Но сегодня Игоря пригласили неофициально, в обход протокола. В противном случае, едва узнав, что сотрудник бесследно пропал, Лена подняла бы тревогу, и сейчас уже вся Служба стояла бы на ушах.
На очередном лифте Игорь спустился на «свой» этаж, основную часть которого занимали аналитики и где небольшой сектор в десяток комнат отвели Спецотделу. Считалось, что ниже только два уровня – отдел внутренних расследований, он же «внутряк» (на местном жаргоне – «подвал Мюллера») и «рейхсканцелярия» – директорат. Еще считалось, что за употребление вслух подобных терминов можно загреметь со Службы.
Игорь автоматически притормозил у дверей Спецотдела, но потом вспомнил, что Лена приказала идти сразу же к ней. Поэтому он сделал глубокий вдох и двинулся к тамбуру, ведущему на уровень ниже.
Он вставил в замок свою карточку и набрал личный номер. Дверь откатилась в сторону, но за ней, против обыкновения, никого не оказалось. Игорь настороженно оглядел тамбур. Здесь должны были сидеть два здоровенных «внутряка», однако сейчас их не было.
Больше того, даже терминал системы идентификации был отключен. А дверь в зону директората – распахнута.
И тут Игорю впервые за сегодняшнее утро полегчало. Полегчало настолько, что снова задрожали ноги. Держась одной рукой за стену, а другой за сердце, он спустился по лестнице, миновал пустой холл, из которого тоже кто-то прогнал охрану, и вошел в приемную Папы.
– Боец, а с тобой ведь действительно плохо, – заметила Лена, глядя на него поверх своего громадного терминала. – На тебе просто лица нет…
Игорь повалился в кресло, откинулся на спину, устало сложил руки на груди и прикрыл глаза.
– Погода… – прохрипел он. – Не могу я в такую жару. Я, Леночка, страшно метеозависимый.
– Сока хочешь? Жалко, тебе стимуляторов нельзя сейчас, но ты хоть выпей холодненького… Ничего, подождет шеф еще пять минут, не застрелится. Сока апельсинового, да? Твоего любимого…
– Ну, чуточку…
– Бедненький… Держи. Ты прости, что я на тебя накричала, ладно? Но меня этот твой сумасшедший тезка просто чуть не съел. Подавай ему Бойко, и все тут.
Игорь выразительно поднял глаза к потолку. Лена этот распространенный на Службе знак поняла и рассмеялась:
– Не бойся, все отключено. И пока ты не уйдешь, не включат. Вот так-то. Я все утро только и делаю, что камерам язык показываю.
Игорь рассмеялся.
– До чего же рядом с тобой хорошо, – сказал он. – Давай я тебя приглашу куда-нибудь. Где можно долго и с удовольствием рассказывать, какую искреннюю симпатию я к тебе испытываю.
– Это к тебе домой, что ли?
– Лен, ну зачем так буквально?..
– Напился? – спросила Лена не слишком приветливо.
Игорь поставил банку с соком на журнальный столик.
– Извини, – сказал он, ощутимо погрустнев. – Я понимаю – нельзя. Только мне очень тяжело удерживаться от комплиментов, когда я на тебя смотрю.
– Все-таки сволочь ты, – сказала Лена и, не дав Игорю ответить, ткнула пальцем в терминал. – Игорь Иванович! Он здесь.
– Заходи, сынок! – пробасил динамик.
Лена мотнула головой в сторону двери. Игорь с похоронным лицом прошел в кабинет. Когда дверь за ним захлопнулась, молодая красивая женщина подняла руку на уровень глаз, медленно сжала кулак и, затаив дыхание, изо всех сил вогнала ногти себе в ладонь.
***
– Кончай ее охмурять, – сказал Папа вместо приветствия. – Выгоню. Безобразие. Устава не знаешь?
Ознакомительная версия.
