Ознакомительная версия.
В зале размером с футбольное поле, стены которого были облицованы коваными плитами червонного золота, пили, ели, плясали и занимались групповым сексом около трехсот человек. В основном ближние сановники и наиболее любимые дети и внуки императора. Посреди зала, на ложе, представляющем собой пень старого баобаба, устланный великолепными леопардовыми шкурами, возлежал сам Великий Чака в окружении избранных наложниц. Великого Чаку уже который день мучила бессонница и снедало смутное беспокойство. Попытки вылечить хандру сексом и выпивкой не увенчались успехом. Бесчисленные пиры, танцы и поздравления вызывали у императора раздражение. Он с трудом сдерживался, чтобы кого-нибудь не казнить.
Капитан Зури появился у императорского ложа в тот момент, когда юная наложница со словами «О, мой повелитель!» благоговейно обняла губами монарший пенис. Поэтому Чака, увидев, что его любимый внучок бесцеремонно залезает на ложе и приближается к нему, пинками расталкивая зазевавшихся девок, тут же мысленно приговорил капитана к четвертованию. Но слова, которые Зури шепнул на ухо императору, заставили Чаку мгновенно протрезветь. Оторвав увлекшуюся наложницу от своего хозяйства, Чака бегом бросился к стоящему у дальней стены, возле самого трона, Мартину. Тот собрал вокруг себя тесный кружок высокопоставленных гвардейцев, рассказывая им об особенностях анатомического строения белых женщин.
– …смотрю, а у нее поперек! – под общий хохот закончил свое правдивое повествование второй человек империи.
– Сынок, быстро скользим отсюда! – растолкав окружавших сына офицеров, выкрикнул император в лицо первому наследнику.
– Что случилось, папа? – небрежно спросил Мартин, делая неторопливый глоток коллекционного виски из широкого бокала. Скользить куда-либо с этой прекрасной вечеринки решительно не хотелось – оргия только набирала обороты, обещая через пару часов весьма интересные развлечения. Да и голый взъерошенный папуля выглядел донельзя смешным. – Наложница за эбеновый жезл укусила?
– Заткнись! – взвизгнул Чака и наотмашь отвесил Мартину увесистую оплеуху. – У нас большая беда! Быстро уходим в Бруклин!
Мартин ошарашенно вытер с лица кровь из разбитой губы – это был первый раз за всю долгую жизнь, когда Томас Робертсон поднял руку на первенца. Да еще и прилюдно. Значит, дело действительно серьезное и они находятся в большой опасности.
– Мбуну, и ты здесь? – Глаза императора нашли среди топтавшихся рядом офицеров начальника службы безопасности. – Немедленно объявляй общую тревогу! И вы все, разрисованные уроды! Поднимайте войска! – Последние слова адресовались гвардейцам. В кружке около Мартина стояло несколько командиров полков и дивизий. – Ну, что застыли, кретины?!! Бегом!!!
Под рев разъяренного императора офицеры бросились врассыпную, сталкиваясь на ходу. Двое даже умудрились упасть. Мартин наконец схватил отца за руку и начал скольжение.
В Золотом зале императорского дворца вспыхнула паника. Те, кто успел сообразить, что означает внезапный уход Великого Чаки, принялись торопливо скользить в другие миры, а те, кто не обладал подобным талантом, бросились к выходам, толкаясь и бранясь.
За оставшееся до атаки время военным удалось сделать немногое. Получив личный приказ от прибежавших из дворца командиров, успели укрыться в подземных бункерах несколько разрозненных подразделений гарнизона и гвардии, общей численностью в семь тысяч бойцов. Большое количество солдат и офицеров просто отсутствовало в казармах – получив увольнительные, они гуляли в кабаках, празднуя юбилей всенародно любимого императора. Две-три сотни горожан догадались, что просто так войска посреди ночи не занимают укрытия, и тоже спешно принялись покидать Черную Звезду.
Только через пятнадцать минут после бегства императора Мбуну добрался до штаб-квартиры своего Корраля. Из расставленных на площадях громкоговорителей, через которые в обычные дни население оповещалось о казнях, зазвучали торопливые слова:
– Всем, всем, всем! Общая тревога!
Но объявить жителям конкретные задачи Мбуну не успел. В этот самый момент летящие на город русские ракеты включили двигатели коррекции и совершили противозенитный маневр. Искусственному интеллекту головок наведения было известно, что на объекте атаки нет ПРО, но они все равно подстраховались и выполнили привычный алгоритм действий. Толпящиеся на улицах Черной Звезды горожане удивленно уставились на это зрелище. Красноватые, похожие на хвосты комет вспышки, словно сотни огненных дьявольских когтей, распороли черный бархат небесной сферы.
Дворец был первоочередным объектом атаки и подвергся настолько мощному удару, что обратился в щебень за считаные секунды. После этого началась методичная бомбардировка всего города. Уничтожались казармы стражи и гвардии, штабы дивизий, оружейные склады, административные здания и даже водозаборный узел и станция ассенизации. Лейб-гвардии Кавалергардский полк имел в своем составе тридцать два тяжелых ракетоносца, каждый из которых нес двенадцать крылатых ракет. Хватило засеять всю столицу плотным ковром.
В течение первых десяти минут погибли двести пятьдесят тысяч человек. Потом на Черную Звезду налетели гусары. Их штурмовики несколько раз прошлись над развалинами, атакуя все, что шевелилось внизу. Затем последовал десант. Десятки «Филинов» организованно, словно исполняя в небе хорошо отрепетированный танец, принялись высаживать преображенцев на берег реки, куда не дотягивалось пламя от горящих зданий.
А за час до ракетной атаки с противоположной стороны цели, обозначенной на картах как «город № 1», занял позиции лейб-гвардии Казачий полк, десятками небольших групп перекрывая все пути отхода. И когда из пылающего ада, в который превратилась столица великой империи, хлынули толпы беженцев, их встретил кинжальный пулеметный огонь.
Тотальная зачистка территории началась только днем, когда Черная Звезда уже превратилась в головешки. Преображенцы не церемонились – стреляли на поражение по всему живому. Кое-где завязались скоротечные схватки с уцелевшими солдатами Чаки, пытавшимися вылезти из разрушенных бункеров. Однако китайские «АК-47» оказались неважным оружием против гиперскоростных пуль русских. Любое сопротивление черных воинов подавлялось быстро и жестоко. Пленных не брали. Особенно азартная и беспощадная охота у преображенцев шла на негров, носящих гвардейскую раскраску. К вечеру от полумиллионного населения столицы осталось в живых всего тысяч пятьдесят, живущих преимущественно в пригородах.
Ознакомительная версия.
